— Думаешь, я не пробовал?! — Бес внезапно взорвался. — Едва Виталик понял, что за заигрываниями с ним девушки стою я — как он отказался с ней спать. Джентльмен хренов. А она, к слову, этого даже не оценила, — он говорил ядовитым тоном, торопливо, словно слова жгли его язык. — Могла бы быть ему благодарна. Присмотреться, какой хороший воспитанный парень. Не хочет брать ее силой, мечтает об отношениях по любви. Но нет. — Это самое «нет» он буквально прорычал. — Оказывается, тот урод, что сказал ей переспать с другим, для нее куда лучше и привлекательнее. Вот и пойми, мать ее, этих женщин! Мавку болотную легче словить!
Беса буквально трясло. Либо он такой хороший начальник, что любовные интересы подчиненных принимает так близко к сердцу, либо…
— Притормози немного. — Платон скептически приподнял одну бровь. — Если я правильно понял, то урод, который сказал ей переспать с другим… Урод, в которого влюбилась чертовка…
— Это я. — Виктор обессиленно рухнул лбом на собственные скрещенные руки на столе.
Платону пришлось сделать вид, что он закашлялся, чтобы удержать хохот. Под несчастным взглядом Виктора смеяться было как-то неловко.
— Ну… — протянул Платон, пытаясь переварить всю эту ситуацию. — Я все еще не понимаю, как могу помочь тебе с твоей проблемой. Да и проблема ли это? Ты же сам сказал, на девушке кровная клятва. Прикажешь ей не смотреть в твою сторону — она не будет. Ну а Виталик уже достаточно взрослый, чтобы самому решать свои сердечные проблемы.
— Ты просто не понимаешь! — горестно пожаловался бес. — Это же был такой гениальный план. Виталик влюбляется в девушку, девушка привязана ко мне. И, собственно, Виталик тоже от меня никуда не денется. Не свалит работать на твоего брата! А если у них не заладится? Что, если ему будет тяжело от невзаимной любви и он решит уйти, только чтобы не видеть эту глупую чертовку? Нет, я ее, конечно, могу отослать куда подальше. Вот только тогда не факт, что со следующей пассией его не познакомит опять же твой брат. И переманит к себе! Где я еще такого человека найду? Он мало того что разбирается во всех технических вопросах, в людской бюрократии, так еще и бесплатно возится с моими артефактами. Искренне считает, что он мне должен за это приплачивать…
— То есть ты считаешь, что если не Кира, то Виталик перестанет на тебя работать?
— Да. — Бес выглядел абсолютно искренним в своей уверенности. Смотрел на Платона так, будто тот спросил, зеленая ли трава.
— Мне казалось, что вы друзья.
— Вот именно. И я не хочу терять друга.
Платон еще раз прокрутил в голове всю эту ситуацию. И это Мари еще считает, что у него в голове тараканов много? Впрочем, если ему не придется лишний раз изливать душу перед бесом, оно и к лучшему.
«Просто поговорить не судьба?» — ответ, крутящийся в мозгу, казался очевидным. Очевидным для того, кто смотрел на все это со стороны. Но ему ли судить беса? Он сам столько всего скрывал от близких ему людей, что это вошло в привычку. Даже в мелочах не показывать себя настоящего, спрятаться за броней из лжи, лишь бы только притупить боль, что гложет изнутри.
Мужчина приподнял над столом раскрытые ладони:
— И все же. Как ты себе представляешь… мою помощь в данном вопросе? — он посмотрел в сторону Мари. Девушка водила пальцем по строчкам в бумаге, что дал ей бес, словно вырисовывая какие-то узоры. Интересно, а приворотные зелья она варить умеет?
— Поговори со Златоном. Пусть займется этим, — пожал плечами бес.
— И как я ему объясню свой интерес к судьбе Виталика?
— Ты же умный. Что-нибудь придумаешь. — Виктор, казалось, действительно не понимал, насколько это будет подозрительно выглядеть. Или понимал, но плевать хотел на чужие проблемы.
— Хм… Покажи ингредиенты. Все на месте?
Виктор одним ловким движением выудил из-под стола кейс, щелкнул замками и перевернул, показывая содержимое.
Платон кончиками пальцев прошелся по закрепленным внутри пробиркам и колбочкам. Все на месте. Даже самые редкие субстраты, на которые он не особо рассчитывал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— В фиолетовом флаконе слезы арахны. Едва урвал на черном рынке. Дефицит нынче, — тут же принялся набивать цену Виктор, но Платон его уже не слышал.
День на подготовку… Может быть, тогда завтра удастся повторить ритуал? Уже завтра… он снова станет орком.
— Хорошо. Я постараюсь. Сделать всё возможное. Но обещать ничего не могу. Сам понимаешь, любовные дела не по моей части.
— Златона с бывшей женой ты же как-то свел, — гаденько подмигнул Виктор, не удержавшись от колкости. — Так что опыт имеется.
— Ничего обещать не могу, — в тон ему повторил Платон, не желая вспоминать те события.
— Если не получится, просто будешь должен секрет. — Виктор печально вздохнул. Просто само воплощение щедрости.
— Один, — напомнил Платон. — Второй ты только что услышал.
— Да-да, морлоки тебя задери. Один. Только сделай хоть что-нибудь, потому что вся эта ситуация буквально меня с ума сводит! — Виктор сделал еще один глубокий вдох, а затем невозмутимо поднялся со своего места, протягивая руку для рукопожатия.
Глава 9
Платон долго о чем-то говорил с Виктором. Со стороны казалось, что они даже спорят. По крайней мере, бес выглядел то возмущенным, то подавленным. Но слышно их не было, как я ни прислушивалась — должно быть, специальные чары.
Затем мужчины пожали друг другу руки, и Платон наконец подошел ко мне.
Я тоже поднялась со своего места.
Неожиданно за спиной что-то громыхнуло. От испуга сердце ухнуло вниз, я прыгнула вперед, оказавшись в объятиях Платона.
«Нику? Он нашел меня! Нужно бежать!»
— Прошу прощения, кажется, балку плохо закрепили. Ремонт, — тон был извиняющимся, а глаза цепко следили за мной. Он него не укрылось ни то, как пугливо я себя повела, ни то, как Платон меня обнял.
Я осторожно отстранилась от орка, чтобы не вызывать лишних подозрений, и спрятала список имен близких в карман куртки.
— Не перевертыш. У них подменная внешность мерцает при испуге, — констатировал бес.
— Виктор… — предупреждающе произнес Платон.
— Непреодолимая тяга к чужим секретам, — улыбнулся мужчина. — Если будет нужно что-то еще — звони. И не забудь про свою часть уговора.
— Не забуду.
Обратно до машины шли молча. Я торопилась снова оказаться в безопасности. В темных переулках городских окраин угроза могла прийти отовсюду. Чувство, что за нами наблюдают, не проходило. А может, за нами действительно наблюдали.
Едва дверь машины захлопнулась, отрезая нас от промозглой сырой осени за окном, Платон повернулся ко мне:
— Ну как? Нашла что-нибудь интересное?
— Да… — Я облизала пересохшие губы. Надо было спросить Платона, что он должен будет за это бесу. Ведь наверняка тот помогал не бесплатно. Надо было предложить какую-то свою помощь. Но все, о чем я сейчас могла говорить, о чем могла думать, это адрес отца, который у меня оказался. — Представляешь, мой родной отец и его новая семья живут совсем рядом. Я даже подумать не могла, что когда-либо снова смогу увидеть его, а он, оказывается, здесь!
— Могу я?.. — Платон вопросительно поднял брови, протянул руку, и я передала лист с адресом. — Действительно рядом. По пути обратно. Хочешь, можем заехать прямо сейчас?
— Сейчас? — сердце бешено застучало при одной мысли об этом.
— Почему бы и нет? — казалось, Платон не видит в своей идее ничего особенного, как будто предложил в магазин за хлебом заехать, а не наведаться в гости к тому, кто бросил меня много лет назад.
Хотя я ведь не говорила ему всех подробностей. Не рассказывала, что отец уехал и перестал писать, что у него новая семья, а меня он не навещал долгие годы. Скорее всего, он даже не догадывается, что мама погибла, а я в бегах.
— Послушай, всё не так просто, — и я призналась Платону об особенностях отношений с папой, которые давно оборвались.
