========== Глава 12. Марквин Сент ==========
Пастух хоть и глядел на странников с недоверием, но за конокрадов, похоже, не принял. Едой, впрочем, не поделился и на дальнейшие расспросы ничего определенного не ответил. Но кудесники и сами желали только как следует выспаться и высушить кафтаны.
По счастью, после купания в лужах уцелела чистая смена рубашек. Вроде бы все достаточно успокоились, занятые разведением костра и приготовлением ужина. Хотя Адхи теперь с крайним недоверием косился на собственную тень.
— Не бойся, ложись спать, ночью теней нет, — заверила Чигуса, ласково гладя по плечу.
— Шаман говорил, что ночью все тени сливаются в одну большую тень. И в ней рыщут злые духи, осколки черного яйца, из которого вылупился Змей Хаоса, — буркнул Адхи, забираясь в свою повозку.
— А ты накройся одеялом с головой, и не будет у тебя никакой тени, — хихикнула Чигуса, как будто не она только недавно отражала атаки страшного монстра.
— Без тебя разберусь, — неслышно пробормотал Адхи, но одернул себя, вспоминая, что именно из-за плохих мыслей его и настигла ожившая тень. Значит, много в нем накопилось обиды и горестей, раз у остальных ни отражения, ни тени не спешили оживать.
«Странный мир. Да что такое вообще тень? Очень странный мир… Стальные рыбы по небу летают. Наверное, у них и юрты в три ряда стоят друг на друге. Наверное, место, которое видел Ругон, находится здесь, — раздумывал Адхи, накрывшись с головой одеялом, а потом с тоской обратился в неизвестность: — Белый Дракон, о чем говорил шаман? Что за место с двумя каменными юртами?»
Он не ожидал, что туманный собеседник ответит по первому зову, но в эту ночь, после наполненного потрясениями дня, вновь послышался хрустальный перезвон тысяч незримых голосов, из череды которых проступил ответ:
«Ты хочешь знать, что увидел старик Ругон? Хорошо, тогда я расскажу тебе сказку, страшную сказку с печальным концом».
«Сказку? Да уж до сказок ли», — вздохнул Адхи, но Белый Дракон только грустно усмехнулся:
«Нет сказки страшнее реальности. А эта сказка случилась на самом деле. Давным-давно на краю мира стоял одинокий город, именуемый Вермело. И вокруг города царила смерть, потому что город, один небольшой город, оказался в когтях самого Змея Хаоса. Маги построили вокруг Вермело стену и, казалось, остатки человечества, укрывшиеся за этим барьером, спаслись от неминуемого рока. Но в самом городе с тех пор творились страшные вещи: люди превращались в монстров, а по ночам начали разгуливать ожившие ночные кошмары. Так продолжалось двести лет, а, может быть, две тысячи».
«Это все из-за Змея?» — содрогнулся Адхи, догадываясь, что и в мире Вариюд тени оживают из-за тлетворной ауры Хаоса. Все же летали по мирам жестокие духи, осколки черного яйца изначального зла.
«Да. Из-за Змея, — ответил Белый Дракон, но, чуть помедлив, добавил: — И из-за людских пороков. При свете дня город сам себя пожирал. Уличные банды, заговоры магнатов-правителей, забастовки на заводах, множество темных сект — однажды все это сломило Вермело. Но и заставило измениться его жителей, сделало чище, свободнее. Однажды они вышли за стены под лучи лилового солнца, к новой жизни».
«Потому что Белый Дракон победил Змея?» — воодушевленно предположил Адхи, забывая о ночных страхах. Больше он не боялся оживающих теней, его сердце наполняло странное спонтанное счастье: теперь он точно знал, что Змей Хаоса повержен.
Шаман Ругон всегда рассказывал печальную легенду, в которой Змей отступал прочь, но оставался невредим, лишь прекращалась долгая война, когда Белый Дракон жертвовал собой. Это была очень грустная легенда. Но теперь Адхи осознал, что они спасены по-настоящему: больше никто не властвовал над Мирами Хаоса единой темной волей.
«Да, победил. Ныне Змей сражен и заперт. Но какой ценой? — с неискупимой скорбью вздохнул собеседник. — Белый Дракон когда-то был человеком. Защищал сгнивающий город и честно служил охотником: истреблял ночные кошмары и монстров. А втайне хотел просто жить в тихом доме с любимыми. Но он потерял всех. Всех друзей и соратников».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
«Одиночество…» — вспомнил один из своих главных страхов Адхи, представляя огромный город с каменными юртами, где в опустевшем доме сидит человек, потерявший всех.
Сердце сжалось от тоски и горечи, захотелось как-то успокоить этого несчастного, найти слова поддержки. Но ведь он сам, потерянный мальчик, нуждался в помощи.
«Когда тот человек остался один, Змей Хаоса позвал его на свою сторону. И едва не подчинил, когда они сошлись в поединке. Змей обвил человека коконом черных линий, точно заковывая в темную скорлупу. Змей ликовал, потому что тот человек познал наивысшее отчаяние. Но человек не поддался уговорам Змея. И тогда распалась скорлупа, а черные линии вокруг древнего монстра стали вновь белыми, вернулись к изначальной чистоте. И Змей навек потерял силу. Да… Так и было. Спросишь, сказка ли это вообще? Ведь никто не воскрес, как бывает в справедливых добрых сказках, никто не вернул человеку утраченное счастье. Да и сам он больше не был человеком. Он стал вечным стражем Змея Хаоса. Но что же, у сказок должна быть мораль? Хорошо, сейчас придумаю мораль: вот и ты не поддавайся, тогда и тень твоя не оживет и не нападет на тебя», — закончил странную повесть призрачный собеседник.
Белый Дракон рассказывал о собственной нелегкой участи, в этом не оставалось сомнений. Адхи представил себя на месте несчастного человека, лишившегося всего, и с содроганием ощутил, что не сумел бы продолжать борьбу, оказавшись на дне отчаяния без поддержки друзей и возможности вернуться в племя. Все время пути сквозь миры вела эта единственная горячая мечта: хотелось обратно домой, к отцу и матери, к историям шамана. Пусть он бы вернулся уже другим, но все же в прежние края к родным очагам и юртам.
«Значит, я должен найти путь в Вермело?» — твердо спросил Адхи, холодея от услышанного.
«Да. Теперь это покинутый город-призрак, а человечество вновь вышло под лиловое солнце, расселилось на свободе, позабыв о своей тюрьме. Здесь только он и я. Змей и Дракон. И сюда же направляется твой враг», — сказал Белый Дракон, но внезапно эфир порезал другой голос, скрипучий и надрывный, похожий на тот, что разбудил Адхи во второе попадание на Пустынь Теней:
«Я… я знаю тебя! Еще бы я не знал! Ты жил в Вермело, как и я. Ты не Белый Дракон, а самозванец. А Змей един и неизменен!»
«Отдай Даду! Отпусти Хорга!» — оскалился Адхи, сонным лунатиком вылетая из кибитки. Почудилось, что враг совсем близко, отчего захотелось выхватить кинжал. А лучше открыть «прокол» и вышвырнуть мерзавца на острые скалы в море Ануам.
«Кто ты и почему ненавидишь меня?» — спокойно спросил Белый Дракон.
«Я из Секты Дирижабля, вернее, был когда-то. Рыжеусый. Неужели забыл меня? А среди охотников меня звали Марквин Сент, когда я работал у вас в госпитале. Я ведь вытащил тебя с того света как-то раз. Возможно, только благодаря мне ты стал Белым Драконом».
«Маловероятно. Да, помню тебя, безумца. Ты ставил на мне эксперимент, а не вытаскивал с того света, переливал мне кровь созданий Хаоса! И секту вашу, поведшую на смерть наивных людей. Странно. Ведь ты погиб, тебя разорвали слуги Змея», — удивился Белый Дракон.
«Секты Дирижабля?» — озирался Адхи, выискивая в ночных тенях силуэт Рыжеусого. Получалось, кудесники дали ему верное прозвище.
Но враг не появлялся, не стоило и надеяться на столь скорую встречу. Да и Адхи чувствовал, что еще не готов к поединку, пусть и двигался с друзьями навстречу опасности.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
«Мы верили, что Змея нет, что его придумало правительство Вермело для запугивания населения. А потом мы поднялись на украденном дирижабле за стену. Вернее, дирижабль принадлежал нам по праву, это ведь и я его проектировал отчасти. А правительство думало, что охотники за них победят Змея и они сбегут на дирижабле. Но мы их обхитрили, вернее, думали, что обхитрили. Украли дирижабль и полетели на зеленый маяк, — сбивчиво, как в бреду, рассказал Рыжеусый, вовсе не скрываясь. — Но там… Там царствовала смерть, там на нас напали Разрушающие, слуги Змея. И я умер, я стал одним из них! Да-да, меня разорвали пополам, но я не исчез, не истлел, не стал кормом для монстров: меня оплели черные линии, изменили мое тело, мой разум, и я стал служить Змею. Но потом… потом очень скоро моего господина заточил Белый Дракон. Ты заточил! Обычный человечишка из Вермело. Зато про Разрушающих все забыли, мы растворились в Хаосе, но не исчезли. Мы все еще служим Змею! И однажды вытащим его из тюрьмы, вернем былую силу черных линий! И воцаримся во всех мирах!»
