Глава 14
Доминик и Саймон шли через зал к лестнице, ведущей к одной из угловых башен замка. Нежный звон колокольчиков, которые Доминик захватил с собой, терялся за шумом и голосами слуг, скребущих деревянный пол.
По мере того как половицы отчищались, другие слуги с ушатами воды, жидкого мыла и грубыми щетками в руках брались за работу. Кучи грязных ветвей громоздились вдоль стены, ожидая, когда их бросят в печь. Огонь в огромном камине пылал с такой силой, словно предвкушал богатое угощение.
Увидев Доминика, управляющий заметался, подгоняя людей, чтобы они работали усерднее и быстрее.
– По крайней мере хоть управляющий знает, кто его новый хозяин, – пробормотал Доминик.
– Все знают, кто их новый хозяин. Только некоторые никак не могут с этим смириться.
– Я бы не советовал им привыкать ко мне слишком долго, – ответил Доминик, когда они начали подниматься по лестнице с высокими ступенями. – Иногда у меня не хватает терпения. И лени я особенно не люблю.
Смех Саймона эхом отразился в гулком каменном колодце башни.
– Твои рыцари это хорошо знают, Доминик. И не думаю, что твоей жене понадобится много времени, чтобы понять это.
– К леди Маргарет это не относится. Ее дыхание и тело благоуханны, как сама весна. В ее комнатах царит чистота. Это Джон, а не она, виноват в том, что замок находится в таком состоянии.
Пока братья поднимались, Доминик размышлял о достоинствах и недостатках замка. Взять, к примеру, эту лестницу. Она правосторонняя, и поэтому ее легче защищать, чем атаковать. Ведь большинство рыцарей держат меч в правой руке, и оружие нападающих постоянно ударялось бы о стену. А те, кто обороняет башню, могут размахнуться во всю силу руки, не встречая никакой помехи – ведь у них с правого бока только перила.
Доминик преодолел последние три ступени одним прыжком и устремился по коридору, ведущему к покоям жены. Сначала шли две комнаты ее служанок. Одну из них занимала Эдит, а другую он отдал Мари.
Но мысль зайти к кому-нибудь из них не приходила Доминику в голову. Эдит казалась ему жадной кокеткой, у которой не было ничего светлого в душе. И Мари ему тоже не хотелось видеть. Она сердилась на него за то, что золото и украшения не перепадали ей с тех пор, как они вернулись из Иерусалима.
К своему удивлению, Доминик понял, что симпатия, которую испытывала к нему Мэг, не определялась содержимым его сундуков; ее даже не интересовало, что в них. Казалось, что ей совсем ничего не нужно.
Кроме ее проклятых растений.
Ему все еще не верилось, что она пешком прошла через болото, рискуя вызвать недовольство мужа, чтобы набрать каких-то черенков и листочков. Но другого объяснения тому, что произошло, он не находил.
Доминику хотелось знать, не станет ли Мэг после нескольких часов молчания более разговорчивой. Еще ему было интересно, не расположит ли ее к нему блеск золотой цепочки у него в руках, несмотря на то что он не поддался ее чарам, как все прочие жители замка, и она сердилась на него за это.
Дверь в комнату Мэг была заперта. Доминик нетерпеливо постучал.
– Откройте, леди, – сказал он. – Это ваш муж.
Из-за двери не доносилось ни звука.
Доминик постучал сильнее.
– Леди Маргарет, откройте!
Ни слова в ответ.
Дверь задрожала под его кулаком.
– Открой же, или я снесу дверь с петель!
Дверь со скрипом отворилась.
– Жена, мы должны договориться по поводу некоторых правил, соблюдения которых я требую…
Доминик замолчал, так как понял, что дверь открылась от удара, а не оттого, что ее отперли изнутри. Он ворвался в комнату.
Она была пуста.
– Проклятие, – прорычал он, швкрнув цепочку на кровать Мэг. – Колдуньи здесь нет!
Доминик заглянул за занавеску, туда, где была когда-то детская. Теперь это была просто маленькая уютная комната, где Мэг часто проводила время, сидя у окна, вышивая и слушая голоса слуг внизу во дворе.
– Пусто, – произнес Доминик раньше, чем Саймон задал вопрос.
Они быстро осмотрели остальные покои леди Маргарет и ванную комнату. Тот же результат.
Как один, братья скатились вниз по лестнице. Человек, поставленный охранять вход, видимо, скучал.
– Леди Маргарет выходила? – спросил Доминик.
– Нет, – недоуменно ответил рыцарь. – Вы ведь сказали, что без вас она не должна покидать замок.
Доминик нахмурился.
– А ее служанка? – осведомился Саймон. – Может, она выходила из замка?
– Нет. Только другая прислуга, и я всех тщательно проверил.
– Не сомневаюсь, – усмехнулся Доминик.
Оба они знали, что рыцари еще не опомнились от гнева Доминика за то, что охрана не смогла утром отличить леди Маргарет от простой служанки.
– Что теперь? – посмотрел на Доминика Саймон. – Поищем Эдит?
Доминик недовольно сморщился. Хоть ему и не нравилась вдовица с алчным взглядом, он понимал, что никто в замке не мог лучше нее знать, где Мэг.
– Где будем искать сначала? – произнес Доминик с несчастным видом. – На стенах или в гарнизоне?
– Сегодня ветрено.
– Значит, в гарнизоне, – сказал Доминик. – Эдит любит бездельничать, но вряд ли любит мерзнуть.
– Что же делает девица среди рыцарей? – задал Саймон риторический вопрос. Доминик захохотал.
В тишине, показавшейся еще более пронзительной после того, как стих смех Доминика, они отправились в покои, отведенные свите. С тех пор как Дункана и его людей выдворили из замка, Эдит большую часть времени проводила на стенах – заигрывала с рыцарями, стоящими в карауле.
Когда дождь мешал проводить время на открытом воздухе, она торчала в темном зале у колодца, делая вид, что присматривает за слугами, достававшими воду. На самом же деле она просто старалась быть поближе к гарнизону, которому были отданы помещения по соседству.
Голоса рыцарей и оруженосцев смешивались с монотонным пением слуг, орудовавших большими деревянными черпаками. Среди мужских голосов слышался кокетливый женский смех.
Первой, кого увидели Доминик и Саймон на третьем этаже, где расположилась свита, была Эдит, стоявшая рядом е Томасом Сильным. Невдалеке они заметили и Мари. Обе женщины, казалось, пытались поймать блуждающий взгляд рыцаря – и его руку.
– Может, стоит оставить Мари жить так, как она жила до сих пор? Тем более что она сама этого хочет, – сказал Саймон.
Доминик ответил:
– Мари придется теперь самой зарабатывать на жизнь. Я определил ее в швеи.
– А Эдит?
– Некоторые женщины рождаются, чтобы быть шлюхами.
Томас услышал шаги раньше, чем женщины. Обернувшись, он увидел лицо хозяина и понял, что ему несдобровать.
– Сэр Томас, – без преамбул начал Доминик, – оружие покрывается ржавчиной. Если вы не обучаете людей верховой езде и не тренируетесь с мечом, вы должны хотя бы содержать оружие в чистоте.