– Два дня, – голос Маа не был уверенным. При бегстве племени он был подростком и вряд ли запоминал ориентиры, скорей всего сказал наугад. По моим подсчетам мы прошли уже больше ста километров и река должна быть недалеко. Так, впрочем, и оказалось: мы увидели водную гладь реки уже в сумерках следующего дня.
После родников и речушек, встречавшихся мне до сих пор, река шириной больше ста метров казалась Амазонкой. Она неторопливо несла свои воды в Средиземное море, образуя дельту из двух рукавов, между которыми был островок размером с дачный участок. Мы дошли до реки, я нанес на бумагу очередной ориентир и внимательно осматривал берега, поросшие густой растительностью.
Берега были невысокие, максимум метр, пологие. На нашей стороне был кустарник, противоположный берег зарос деревьями. Лес рос участками и до самого горизонта, рассмотреть в сумерках больше не было возможности.
– Где было ваше поселение? – спросил у Маа, но ответил другой лучник, постарше:
– Там, – его палец указывал на противоположный берег у самого побережья. В сумерках я не увидел ничего, что можно было бы считать следами бывшей деревни или поселения. Спустилась ночь, я распорядился развести огонь, чтобы согреться: от реки несло прохладой. Проверил воду рукой: довольно холодная, что немудрено, если она образуется от родников и речушек с тающих горных ледников.
Костер мы развели в небольшой впадине у берега, даже если на противоположном берегу были люди, увидеть его мешал рельеф берега и кусты. С другой стороны, как дикари преодолеют водную преграду шириной больше ста метров? Выдры смогли, потому что у них были лодки, будь у их врагов лодки, они давно были бы на этом берегу. Когда засыпал, решил, что утром переплыву на тот берег и проведу разведку. Пройти такое расстояние и не узнать ничего о возможных врагах было глупо.
Утром заартачился Бар, узнав о моих планах насчет разведки. Он мог плескаться на море и даже немного держаться на воде, но такое расстояние ему не осилить. Пришлось прибегнуть к своему авторитету и напомнить, что я Великий Дух Макс Са и меня берегут сами Духи Неба и Земли.
План был авантюрным, я с собой могу взять только лук, закинув его на спину, пистолет оставил у Бара, разрядив и поставив на предохранитель. Вода была холодная, под испуганными взглядами соплеменников, поплыл к противоположному берегу. Течение было слабое, сносило совсем слабо, но все равно на берег выбрался ниже в двадцати метрах.
Ночью перед сном анализировал насчет крокодилов и прочих хищников в воде. Пришел к выводу, что их здесь нет: вода холодная и сама река формируется с горных родников. Минут пять обсыхал, снял со спины лук, наложил стрелу. Стараясь не шуметь, прохожу среди деревьев метров двадцать и сразу натыкаюсь на следы стоянки: следы костра и множество костей.
Судя по всему, стоянка покинута недавно. Полоса леса у реки неширокая, заканчивается метров через сто, и снова степь с участками леса. На расстоянии около трехсот метров выше по течению стоят хижины. Видны фигурки людей у костра, хижины издалека кажутся невзрачными, словно поставлены временно.
![]()
Хижин много, часть из них скрыта деревьями. У следующего участка леса, примерно в пятистах метрах к югу, тоже есть поселение: видны хижины, и курится дымок.
В принципе я увидел, что хотел: люди на этом берегу есть, и их немало. Уже сбираясь плыть обратно, поворачиваю к реке и слышу хруст: в двадцати метрах от меня стоит с выпученными глазами черный как смоль мужчина. В руках каменный топор и длинное тонкое копье. Негр огромный, не меньше двух метров в высоту, с мощной мускулатурой.
Удивление дикаря при виде белого человека проходит, рука с копьем начинает подниматься, чтобы, отведя ее назад, швырнуть копье. Но стрела быстрее впивается ему в грудь. Дикарь кидает копье, которое сбивает кору с дерева рядом со мной, и, подняв каменный топор, бросается на меня, на мое счастье, абсолютно без звука. На четвертом шаге его ноги подгибаются, и он падает на землю: топор выпадает из рук, тело судорожно подергивается.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Оглядываюсь по сторонам, никого не видно: переворачиваю тушу, чтобы вытащить стрелу, но эта глыба мускулов сломала древко при падении, наконечник глубоко, его не видно. На нем нет набедренной повязки, и все тело в шрамах. Дикарь здоровее даже Лара, все его тело – это мышцы.
«Откуда этот черный качок и сколько у них таких?»– осматриваю каменный топор, грубая работа, таким дерево практически не срубить, но вот разбивать головы – само то. Снова, стараясь не шуметь, спускаюсь к берегу: я потерял одну стрелу, но и потенциального врага стало на одного меньше. Закидываю лук со стрелами на спину и отплываю от берега.
Обратно плыть труднее, сказываются усталость и отсутствие длительных заплывов: в море особо не поплаваешь – акулы, осьминоги. Обессилев, добираюсь до своего берега, не замеченный врагами, меня ждут мои соплеменники, лица которых светятся радостью при виде невредимого Макс Са. Плавать не умеют даже Выдры, на их лицах изумление, граничащее с ужасом.
– Бар, мы уходим домой, больше нам здесь делать нечего. На том берегу полно врагов.
Забираю свой пистолет и мачете, отдохнув минут двадцать, поднимаюсь:
– Пошли домой,–я оглядываюсь на противоположный берег, убитого обнаружили, из-за деревьев появляются фигурки людей, их много. Даже навскидку не меньше полусотни, а это только часть. Были еще хижины вдали, а сколько еще их может быть, просто незамеченных мной. Река – естественная преграда, но у нее может быть брод выше по течению, или дикари догадаются переплыть, используя бревна.
Я слабо знал историю древних людей, но в последнее время эта тема была на слуху, после генетических исследований. Когда весь мир бросился выяснять, откуда мифические Адам и Ева. Передачи то и дело мелькали в телевизоре: про великое переселение кроманьонцев, про вымирание неандертальцев. Значит, дикари будут прибывать из Африки в стремлении освоить новые просторы. Как вернусь, проверю в своем атласе, но даже сейчас у меня нехорошее предчувствие, что мы оказались прямо на пути их возможной миграции.
Обратный путь был несложным, костры теперь мы жгли, не таясь, и скорость передвижения была спокойной. Когда дошли до бывшего поселения Выдр, позволил себе отдых на полдня, чтобы ребята поохотились. Наевшись и хорошенько отдохнув, продолжили путь, набрав соли, которая никогда не мешает.
Наш дозор вышел нам навстречу, на лицах дикарей была искренняя радость, у меня даже защипало глаза. Лар хорошо натаскал их: при виде людей в степи один дозорный сразу побежал в лагерь, поэтому у границ пальмовой рощи нас встретил и готовый отряд в двадцать человек под руководством Лара и Рага. Тренировки и муштра сделали свое дело, у меня была организованная маленькая армия.
Глава 19. Сельское хозяйство и Великий Русский ров
Вернувшись, после объятий со своими близкими, которые были невероятно рады видеть меня, засел за атлас, сравнивая записи в блокноте с картой. Сомнений не оставалось, мы обосновались на побережье Ливана в моей реальности. Совпадение контуров было практически на сто процентов. Река, а это оказалась река Литани, напитывалась с горных ручьев и впадала в море севернее города Тир, практически на границе с Израилем. Мои первоначальные предположения насчет местонахождения оказались верными.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Смотря на атлас, я видел два главных момента: мы точно на пути миграции кроманьонцев из Африки в Европу и Ближний Восток. Есть еще один путь, если орды дикарей пойдут много восточнее, огибая два главных хребта в Ливане – хребет Ливан, это тот, что тянется вдоль побережья, защищая нас с северо-востока. И есть хребет Антиливан, который расположен восточнее. Река Литани протекала между двумя этими хребтами, собирая воду с обоих. Между хребтами довольно обширная долина, которая тянется через всю страну до побережья, где раньше было поселение Уна и Гара.
