Харпплейер знал, что делать.
— Будьте так любезны, мистер Шраб, прикажите установить рукава. Сдается мне, сейчас самое время для водных процедур.
Измученные работой матросы встретили его указание резкими смешками — они знали, что их ждет. И в обжигающе холодных северных водах, и глубокой зимой Харпплейер неизменно настаивал на том, чтобы матросы принимали ванну. В ту же минуту рукава были прикреплены к помпам — и вскоре по палубе били сильные струи ледяной воды.
— Все марш купаться! — громко скомандовал Харпплейер и отскочил назад, чтобы ни одна случайная капля, не дай бог, не задела его. Он стоял в стороне, почесывая длинным указательным пальцем бока, не мытые с прошлого лета, и улыбался, наблюдая за Шрабом, вспомнившим детские шалости, и резвящимися в воде нагишом матросами. Он подал знак остановить помпы, лишь когда их белая кожа приобрела прелестный нежно-голубой оттенок.
С северного горизонта донесся грохот, чем-то напоминающий отдаленные раскаты грома, однако звук был резче и оглушительнее. Харпплейер обернулся и на какое-то мгновение, длившееся, казалось, целую вечность, увидел на фоне темных туч огненный всполох, который потом растворился в ночи, оставив лишь яркое воспоминание. Капитан потряс головой, стараясь избавиться от слепящей картинки, и несколько раз быстро моргнул. В тот момент он мог поклясться: огненный всполох устремился вниз, вместо того чтобы взлететь вверх, — и это никаким разумным объяснениям не поддавалось. А может, все дело в том, что он слишком часто засиживается допоздна, играя в бостон с офицерами, — немудрено, что зрение стало садиться.
— Что это было, капитан? — спросил ошеломленный Шраб, стук зубов заглушал его голос.
— Наверное, сигнальная ракета или одно из этих новомодных изобретений Конгрива. Там что-то произошло, и мы должны выяснить, что именно. Будьте так любезны, пошлите матросов на брасы, прикажите распустить грот-марсель и возьмите право руля.
— Можно мне для начала натянуть штаны?
— Не дерзите, сэр, или я прикажу заковать вас в кандалы!
Прижав рупор к губам, Шраб выкрикивал приказы матросам, потешавшимся при виде его дрожащих голых ног. Однако уже через считаные секунды вымуштрованная судовая команда, члены которой еще шесть дней назад таскались по бабам, пьянствовали в прибрежных кабаках, даже не подозревая, как круто повернется их жизнь, когда вездесущие шайки газетчиков сгонят их с насиженных мест и отправят плавать по морям и океанам, беспрекословно выполняла все указания. Матросы запрыгнули на брасы, выбросили за борт сломанный рангоут и снасти, законопатили следы пробоин, похоронили погибших и выпили грог за упокой их душ, при этом у некоторых осталось достаточно сил и энергии, чтобы сплясать развеселый матросский танец. Корабль накренился на повороте, лег на новый галс, рассекая носом пенящиеся волны, и направился прочь от берега расследовать странное происшествие, так что ни у кого не осталось ни малейших сомнений в том, что он является важной частью самой могущественной блокадной флотилии, когда-либо бороздившей воды мирового океана.
— Корабль прямо по курсу, сэр! — прокричал впередсмотрящий. — Два румба по правому борту.
— Бить общий сбор, — приказал Харпплейер.
Сквозь оглушительный барабанный бой и шлепанье по палубе загрубевших матросских ступней голос впередсмотрящего был еле слышен.
— Нет ни парусов, ни рангоута, сэр. Размерами с наш баркас, не больше.
— Отставить сбор! А по окончании вахты пусть впередсмотрящий повторит пятьсот раз: лодка — это судно, которое можно поднять и разместить на корабле.
Подгоняемый свежим береговым бризом, «Резервный» быстро подошел вплотную к лодке, настолько, что теперь можно было разглядеть с палубы даже ее мельчайшие детали.
— Ни мачт, ни рангоута, ни парусов — как же она движется? — У лейтенанта Шраба челюсть отвисла от удивления.
— Какой толк от того, что вы будете строить догадки, Шраб? Это судно принадлежит либо французам, либо нейтралам, так что рисковать мы не можем. Прикажите зарядить и выкатить пушки. И будьте так любезны, скажите матросам, чтобы поставили ружья на предохранитель. Без моей команды не стрелять. А не то прикажу сварить в кипящем масле на завтрак.
— Ну и шутник же вы, сэр!
— По-вашему, я шучу? А помните рулевого, который вчера перепутал указания?
— Если позволите заметить, с душком был, сэр, — ответил Шраб, выковыривая между зубов кусочек хряща. — Все будет сделано, как приказываете, сэр.
Судно было очень странное, по крайней мере, ничего подобного Харпплейеру раньше встречать не доводилось. Оно двигалось вперед, но что за сила управляла им, видно не было: капитан тут же представил себе спрятанных на глубине под водой гребцов на веслах, хотя поместиться в такой лодке могли разве что карлики. На поверхности судна был положен палубный настил, который, как оказалось, был накрыт чем-то вроде стеклянного колпака. По всему выходило, что конструкция довольно странная, и уж точно не французская. Ленивые холуи парижской военной промышленности никогда бы не смогли достичь таких вершин технического мастерства, чтобы соорудить морскую жемчужину, подобную этой. Нет, судно явно попало сюда из чужих земель, возможно из тех, что находятся за Китаем, или с неведомых островов на востоке. Внутри сидел человек, он дотронулся до какого-то рычага — и верхнее окно откинулось назад. Потом он встал и помахал им рукой. Матросы в унисон ахнули от удивления: взгляд каждого, кто был на корабле, был прикован к странному чужеземцу, появившемуся из судна.
— В чем дело, мистер Шраб? — прокричал Харпплейер. — Что здесь, по-вашему, ярмарочный балаган или рождественское представление? Призовите всех к порядку, сэр!
— Н-но, сэр, — не найдя подходящих слов, начал заикаться верный Шраб, — этот человек, сэр, — он зеленый.
— Чтобы я больше не слышал подобного вздора, сэр! — резко оборвал его Харпплейер, которого всегда выводила из себя болтовня о каких-то воображаемых «цветах». Картины, закаты и тому подобная чушь. Вздор. Все в этом мире имело разумные оттенки серого, и нечего тут было изобретать и фантазировать. Какой-то шарлатан, возомнивший себя великим врачом, как-то завел разговор о болезни, одному ему только и известной, под названием «цветовая слепота», но тут же поспешил отречься от своих глупых выдумок, стоило Хариплейеру завести разговор о секундантах. — Зеленый, розовый или пурпурный! Да мне плевать, какой оттенок серого у этого парня. Бросьте ему линь и поднимите на палубу. Тут и выясним, кто он такой и как сюда попал.
Линь был спущен. Привязав его к кольцу на своей лодке, незнакомец снова коснулся рычага, который закрыл стеклянную кабину, и проворно поднялся на палубу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
