– Надо же, одиннадцать уже, – заметил он, ни к кому не обращаясь. – А мне ведь завтра вставать чуть свет.
Он оглянулся на Эллен, которая словно окаменела в своем кресле:
– Простите, я не хотел вас повергнуть в шок.
– Ну что вы, что вы, – ответила она с нежностью. – Я так вам благодарна за доверие.
Бен отнес бокалы на кухню, бросил в раковину.
– А этот с кем сегодня ночует, с вами, со мной? – он кивнул на коробку с Младшим.
Не успела Эллен открыть рот, как он уже принял решение:
– Ладно, пусть у меня поспит… Ну, спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – проговорила она, глядя, как он идет к своей комнате, бережно неся под мышкой коробку. Бен не обернулся.
Сестра Кларита сказала, что очень жаль, но тут уж она ничего не может поделать. Вид у нее действительно был печальный, когда она сообщила Эллен, что попробует поговорить насчет Джелло с матушкой настоятельницей, только и матушка тоже бессильна чем-нибудь помочь, уж вот так. Когда дело касается денег, все в руках мистера Грабовски, возглавлявшего администрацию больницы. Да, вообще говоря, больница находится в ведении обители, но финансовая сторона – дело совсем особое, ну и так далее.
Эллен не надо было ничего объяснять. Мистер Грабовски на все смотрит исключительно с одной точки зрения: доходы, расходы. Бездомный, вроде Джелло, мог означать в балансе больницы только расходную статью. Разумеется, его доставила «скорая», и пока он в критическом состоянии, никто с него платы не потребует. Однако дополнительные медицинские услуги, которых потребовало бы основательное лечение, пусть оказывают в госпитале, который содержит штат, там все бесплатно.
У Джелло было воспаление легких, но с тех пор, как он очутился в палате, дела его быстро пошли на улучшение. Видно было, что он поправляется и крепнет день ото дня. Но вообще говоря, ему незамедлительно требовался продолжительный курс лечения антибиотиками. Да плюс к этому хорошее питание, сон, а главное, ни капли спиртного, и тогда он окончательно выздоровеет.
Если же перевести его в госпиталь штата, он, скорее всего, просто оттуда сбежит, его и сюда-то чуть не под конвоем пришлось доставлять. Сбежит, а значит, через неделю она найдет его в худшем состоянии, чем было в прошлый раз. И кто поручится, что еще останется шанс хоть что-то для него сделать.
Все это, впрочем, не произвело бы никакого впечатления на мистера Грабовски. Ну как ей его убедить? Логическими выкладками туг ничего не добиться. А что, если она бросится перед ним на колени, разрыдавшись?..
– Простите, дела задержали, – мистер Грабовски был вечно на бегу и говорил, как из пулемета строчил, пожалуй, вдвое быстрее, чем передвигался. Маленький, слишком полный человек в тесно пригнанном костюме, из которого его тело так и стремится вывалиться. Видно, слишком налегает на польскую ветчину. Эллен давно уже с ним не разговаривала, повода не было, и теперь ей показалось, что он еще поправился. Накрахмаленный воротничок так и впивался в толстую шею, складки ходуном ходили при каждом движении. Он грузно опустился на стул, чуть видный за громоздким столом в кабинете.
– Добрый день, Эллен, что-то совсем мы с вами не видимся. Так, знаете, приятно слышать о вас добрые слова от докторов, а то ведь они все жалуются – и то им не так, и это. – Он повертел головой, как бы пытаясь сбросить воротник. – Ну, чем обязан?
Но она и слова не успела вымолвить, как он уже все понял:
– Вы, конечно, насчет этого бродяги, которого к нам привезли на «скорой», правильно?
Вот так всегда: сам задает вопросы, сам на них и отвечает.
– Да, видите ли, в чем дело…
– Эллен, вы очень добрая. И не думайте, что мне неизвестно, как много вы делаете для бездомных.
– Ну, что вы, я просто стараюсь…
– Конечно, но вы должны понять и другое: мое дело – обеспечивать финансовую сторону, не то мы погубим эту больницу. И поэтому наши возможности оказывать помощь бесплатно весьма ограниченны.
– А разве мы не могли бы…
– Да, да, разумеется, хотя этот ваш подопечный – как его, Йеллоу, кажется? Ах, что это я, вот ведь записано: Джелло Бивгейн. Вот и его история болезни, – он достал из кипы тощую папку. – Да, так мы его переводим в госпиталь штата.
– Но, мистер Грабовски, послушайте…
– Понимаю, все понимаю: лучше было бы оставить его у нас, но для этого нет решительно никаких оснований, если только кто-то из врачей не согласится лечить его без гонорара.
– А тогда, значит…
– Да, само собой. У вас среди персонала много друзей, так что попробуйте. В этом случае, – он перегнулся к ней через стол, и ей стало страшно, не лопнут ли у него сейчас вены на шее, – мы просто его переведем в другую палату.
Она успела сказать ему «спасибо», прежде чем он схватился за телефон.
К кому же из докторов ей обратиться? Поднимаясь в лифте на этаж, где лежал Джелло, она перебрала в памяти их всех. Некоторые обязаны ей кое-чем, она для них подбирала материалы, хотя в ее прямые обязанности такая работа не входит.
Пожалуй, всего правильнее начать с доктора Файнберга, тем более что он всегда так с нею любезен.
– А где Младший? – встретил ее вопросом Джелло, как только Эллен вошла в палату.
– Джелло, ну что за детский сад! Не могу же я каждый раз его тайно сюда приносить. Уже два раза вы с ним виделись, могли удостовериться, что о нем заботятся.
– Простите, мисс Эллен, – сказал Джелло, но больше для проформы.
– Вы бы лучше о здоровье своем подумали.
– Конечно, конечно, вот выберусь отсюда и сразу начну думать о своем здоровье.
– Главное, пить вам нельзя, вот что.
– Ну, об этом и правда надо крепко подумать, – по его лицу, украсившемуся только что отпущенной бородкой, расплылась улыбка.
– Напрасно вы так. – Эллен укоризненно покачала головой.
В палате появилась сестра – огромных размеров девица с мясистыми пальцами.
– Так это вы будете мистер Джелло Бивгейн?
Эллен расхохоталась.
– Вот ваше лекарство.
– Не хочу я его принимать.
– Хотите не хотите, а надо – вы же слышали, что вам доктор Вандерманн сегодня сказал.
– Ну, надо, значит, надо, – и Джелло со вздохом проглотил таблетку.
– Так его доктор Вандерманн лечит? – спросила Эллен, не веря собственным ушам.
– Ага, сегодня утром пришел, а раньше у меня был другой, – сказал Джелло.
– А почему вдруг он?
– Ну, тот, который раньше был, говорит, пора, мол, его в госпиталь штата переправить, а доктор Вандерманн сказал, что нет, пусть остается, я его стану лечить просто так, без платы.
– Без платы? Это Рихард при вас так сказал?
– Он замечательный, мисс Эллен, так ему и скажите, если разговаривать будете, и еще скажите, мне бы домой поскорее.
