— Надо понимать, самый большой разбойник из всех, — ответил Хлопкинс. — Это было в пору последней жатвы, стало быть, в конце сентября, когда мы впервые услышали о нём. Мы его никогда не видели, но он наверху, в Торбе, и по-моему, он-то теперь и есть настоящий Шеф. Все разбойники делают то, что он говорит, а говорит он в основном руби, жги, круши, а теперь дошло и до убивай. И во всём этом не осталось вообще никакого смысла: они рубят деревья и оставляют их лежать, жгут дома и не строят новых.
Взять к примеру мельницу Пескунса. Прыщ снёс её почти сразу, как появился в Торбе. Затем он привёз толпу каких-то чумазых людей, чтобы построить мельницу побольше и наполнить её всяческими колёсами и всякими зарубежными штуковинами. Только этот дурень Тед был доволен, и теперь работает, протирая колёса для людей, там, где его отец был мельником и хозяином самому себе. Замыслом Прыща было молоть больше и быстрее, по крайней мере, он так говорил. У него есть и другие мельницы, подобные этой. Но, прежде чем молоть, следовало бы припасти зерно, а дел для новой мельницы тут было не больше, чем для старой. Но с тех пор, как появился Шаркун, они и вовсе прекратили молоть зерно. Они постоянно грохочут, дымят и воняют, и в Хоббитоне нет покоя даже ночью. И они специально разливают грязь: нижнее течение Реки уже изгадили, а теперь всё это пошло дальше, в Брендидуин. Если они собрались превратить Хоббитанию в пустыню, то взялись за дело правильно. Не думаю, что за всем этим стоит дурак Прыщ. Это Шаркун, говорю я.
— Верно! — вмешался молодой Том. — Да что! Они ведь забрали даже старую мамашу Прыща, Лобелию, а уж он-то любил её, если даже никто больше и не любил. Кое-кто из Хоббитона видел это. Она шла вниз по улице со своим старым зонтиком, а несколько разбойников поднимались вверх с большой повозкой.
"Куда это вы направляетесь?" — спросила она.
"В Торбу", — сказали они.
"Зачем это?" — спросила она.
"Построить сараи для Шаркуна", — сказали они.
"А кто вам разрешил?" — спросила она.
"Шаркун", — сказали они. — "Так что прочь с дороги, старая карга!"
"Я вам покажу Шаркуна, грязные ворюги!" — закричала она, подняла зонт и накинулась на их главаря, который был раза в два выше её. Так вот они её и взяли. Оттащили в Подземелья, это в её-то возрасте. Они забрали и других, которых не хватает больше, но, спору нет, она выказала больше отваги, чем большинство прочих.
В разгар этой беседы ввалился Сэм со своим стариком. Старый Скромби выглядел не намного старше, чем прежде, разве что оглох ещё больше.
— Добрый вечер, мистер Торбинс! — сказал он. — Я очень рад видеть, что вы вернулись целым и невредимым. Но, если вы позволите мне такую дерзость, я хотел бы вам, так сказать, попенять. Вы никак не должны были продавать Торбу, как я всегда говорил. С этого-то и начались все беды. А пока вы блуждали по чужим краям и гонялись по горам за этими Чёрными Всадниками, как говорит мой Сэм, хотя зачем, он так толком и не объяснил, они пришли и срыли Исторбинку, и погубили мою картошку!
— Мне очень жаль, мистер Скромби, — ответил Фродо. — Но теперь я вернулся, и я сделаю всё, что в моих силах, чтобы поправить это.
— Что ж, вы не могли бы сказать честнее, — отозвался старик. — Я всегда говорил, что мистер Фродо Торбинс действительно почтенный хоббит, что бы там ни думали насчёт некоторых других, носящих это имя, прошу вашего прощения. И я надеюсь, что мой Сэм вёл себя хорошо и делал всё, как полагается?
— Он вёл себя просто замечательно, мистер Скромби, — ответил Фродо. — Более того: если вы поверите в это, он теперь один из самых знаменитых героев во всех странах, и о его подвигах слагают песни отсюда и до Моря, и за Великой Рекой.
Сэм вспыхнул, но посмотрел на Фродо с благодарностью, потому что глаза Рози засияли, и она улыбнулась ему.
— Трудновато поверить, — проворчал старик, — хотя, как я вижу, он затесался в странную компанию. Ну, что это, спрашивается, за жилетка? Я не стал бы цеплять на себя жестяной одёжки, какой бы ноской она не была.
На следующее утро домашние фермера Хлопкинса и все его гости поднялись рано. Ночь прошла спокойно, но было очевидно, что им предстоит гораздо больше хлопот ещё до того, как день успеет состариться.
— Похоже, что в Торбе никого из головорезов не осталось, — сказал Хлопкинс. — Но банда с Перекрёстка может теперь подойти в любую минуту.
После завтрака прискакал гонец из Кролтании. Он был в самом приподнятом настроении.
— Тан поднял весь наш край, — сообщил он. — И новости распространились повсюду, словно огонь. Разбойники, которые стерегли нас, бежали на юг: те, что ушли живыми. Тан погнался за ними и занял дорогу, чтобы не подпустить большую банду, а мистера Перегрина послал назад со всеми остальными, кого смог выделить.
Следующие новости были менее добрыми. Около десяти часов прискакал Мерри, который отсутствовал всю ночь.
— Примерно в четырёх милях отсюда большая банда, — сказал он. — Они идут по дороге от Перекрёстка. Но к ним присоединилось порядочно встречных головорезов. Их около сотни, и они поджигают всё по пути. Проклятье им!
— А! Эта толпа не станет разговаривать, они будут убивать, если смогут, — сказал фермер Хлопкинс. — Если Кролы не появятся раньше, нам лучше бы укрыться, да пострелять без всяких доводов. Придётся-таки подраться, прежде чем всё устроится, мистер Фродо.
Кролы пришли раньше. Вскоре они появились — сотня крепких хоббитов из Кролгорда и Зелёных Холмов с Пином во главе. У Мерри было теперь довольно бойцов, чтобы заняться головорезами. Разведчики сообщили, что они держатся вместе. Они знали, что весь край поднялся против них, и, очевидно, думали безжалостно покончить с восстанием прямо в его центре, в Приречье. Но, как бы серьёзно они ни были настроены, похоже, что среди них не нашлось вожака, смыслящего в войне. Они подходили без всяких предосторожностей. Мерри быстро составил план.
Головорезы появились, притопав по Восточному Тракту, и без задержки свернули на дорогу в Приречье, которая спускалась меж высокими склонами с живыми изгородями наверху. За поворотом, примерно в фарлонге от основного тракта, они наткнулись на прочную баррикаду из перевёрнутых старых фермерских телег. Это остановило их. В тот же миг они поняли, что за живыми изгородями с обеих сторон дороги прямо над их головами стоят шеренги хоббитов. Позади них другие хоббиты уже выкатывали дополнительные телеги, которые были спрятаны в поле, перегораживая путь к отступлению. Сверху раздался голос.
— Итак, вы забрели в ловушку, — сказал Мерри. — Ваши из Хоббитона попались так же, и один из них мёртв, остальные — пленники. Сложите оружие! Затем отступите на двадцать шагов и садитесь. Любой, кто попытается прорваться, будет застрелен.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
