с вашего позволения, не буду упоминать подробности.
– Хорошо.
Подробности Аверин и так знал, а Френкель, возможно, от радости, что ей разрешат написать письмо, разговорилась. Поэтому сыщик решил перейти к делу.
– Наталья Андреевна была вашим научным руководителем, – начал он, – вы именно под ее руководством писали свою дипломную работу, верно? О чем она?
– А, – Френкель едва заметно улыбнулась, – это было так захватывающе! Я исследовала одно из запретных заклятий. Ректорат при посредничестве Натальи Андреевны выдал на это разрешение. Заклинание называлось «Кукловод». Но вы вряд ли о нем слышали, оно чисто чародейское.
– О, как интересно, – Аверин постарался изобразить упомянутый интерес. – Подробностей я не знаю, но, если не ошибаюсь, это запрещенное заклятие второго порядка? Какие же надежды нужно подавать, чтобы студентке разрешили к нему доступ?
На мгновение на лице Екатерины Френкель появилась неподдельная гордость, однако тут же исчезла, сменившись печалью.
– Я и правда… подавала надежды. Наталья Андреевна очень ругала меня, когда узнала, что я ушла из института. А когда до нее дошли слухи, что я в тюрьме… я думала, она вообще перестанет со мной знаться. Но… она очень добрая и понимающая женщина.
Аверин мысленно хмыкнул. То, что он видел сам и слышал о Наталье Андреевне от других, сильно расходилось со словами Екатерины. Впрочем, может быть, в отношении талантливой студентки у бездетной чародейки сработал нереализованный материнский инстинкт?
– Да… мне это известно, – заметил он и поинтересовался: – А вы смогли бы воссоздать это заклинание? Используя свои знания, на базе которых писали дипломную работу.
Чародейка негромко рассмеялась:
– Ну что вы! Это было двадцать лет назад, я помню только в общих чертах. К тому же для заклятия требуется зачарованная игла. Проще стащить все необходимое из Хранилища, чем воспроизвести на память.
– Хм… – Аверин задумался, – а если бы вам в руки снова попала ваша дипломная работа? И вы бы освежили воспоминания?
Френкель задумалась. Потом кивнула:
– Учитывая мой опыт и нынешние знания… вполне возможно. И то, не воссоздать в точности, а сделать что-то похожее по принципу действия. Запретные заклинания, кроме прочего, весьма оригинальны. Их создавали незаурядные колдуны и чародеи.
– А студент, пусть очень талантливый, смог бы его воссоздать, если бы получил доступ к вашей дипломной работе?
– Что вы, конечно нет. Даже выпускник. Для этого недостаточно одного таланта. Нужен колоссальный опыт прикладной работы. Справился бы только очень опытный чародей.
– А скажите, вы не знакомы, случайно, с Евгенией Меньшовой? – Аверин понимал, что, когда Френкель заканчивала Академию, Меньшова только поступила на первый курс. Но вдруг они жили в одном корпусе?
И, к его удивлению, Френкель ответила:
– Женечка, дочка профессора Меньшова?
– Да, именно. Выходит, вы знакомы?
– Ну… я бы не назвала это знакомством. Сами знаете, как редко выпускники обращают внимание на младшие курсы. Но… Женя была особенной.
– Особенной? – надо же, случайный вопрос попал в точку. – И в чем же?
– Она постоянно ходила на пробежки. И занималась на колдовских тренажерах. Лидия, классная дама их курса, часто жаловалась нам на то, что приходится вставать ни свет ни заря, чтобы сопровождать девочку на тренировки. И все недоумевали, зачем чародейка так старательно тренируется. Ладно бы она была мальчиком, можно было бы подумать, что мечтает о военной карьере, а тут?
– И? – заинтересованно посмотрел на нее Аверин. Он и сам был впечатлен тем, с какой ловкостью чародейка справляется с опасными машинами для колдунов, не говоря уже о ее молниеносной атаке. Однако ее физическая подготовка оказалась не лишней на перешейке.
Френкель пожала плечами:
– Мы сошлись на том, что профессор Меньшов за неимением сына-колдуна решил так экстравагантно воспитывать дочь. По крайней мере, Лидия рассказывала, что он часто приходил на ее тренировки, давал советы и отчитывал Женю за промахи.
М-да… Алексей Меньшов, судя по всему, оказался суровым во всем. Недаром они так спелись с Владимиром.
Хватило бы у Евгении Меньшовой способностей и навыков для создания «Кукловода»? Аверин поразмыслил и пришел к выводу, что нет. С дополнительной нагрузкой, устроенной ей отцом, времени на науки оставалось маловато. Недаром боевые колдуны и будущие ученые обучаются отдельно. Да и на службе в Управлении особо не до изысканий.
Однако в ответе на свой следующий вопрос Аверин почти не сомневался:
– А Наталья Андреевна могла бы создать что-то похожее на «Кукловода»?
Френкель произнесла не раздумывая:
– Могла бы. Только зачем ей? Таким заклинанием не спасешь и не вернешь того, кого любишь.
У ворот, помимо Анонимуса, машину встречала Любава. Она ничего не спросила, но по ее взволнованному взгляду Аверин понял, что необходимо срочно поделиться новостями.
– Мы пока не знаем, где Сергей, но абсолютно уверены, что он жив и с ним все в порядке, – сказал он. – Наставница Инесса бережет его как зеницу ока. Большего, к сожалению, я рассказать не могу, сама понимаешь.
– Конечно, – Любава вдруг обняла дядю, уткнувшись лбом ему в плечо.
– Я знала, что Сережа жив, иначе… я бы почувствовала, понимаете? – проговорила она и повернула голову к Владимиру: – И ты бы почувствовал, правда?
– Несомненно, – заверил див.
Любава отстранилась и светло улыбнулась:
– Отец ждет вас в столовой. А нам с Екатериной Петровной Анонимус подал завтрак в библиотеку. Нам необходимо около часа.
Анонимус степенно поклонился и произнес:
– Я немедленно присоединюсь к вашему сиятельству, как только мы закончим с вашим дивом. Вы готовы? – обратился он к Владимиру.
– Да, – ответил тот и спросил у Аверина: – Я могу идти, хозяин?
– Конечно.
Анонимус должен плотно накормить Владимира, для этого в поместье наверняка завезли свиней или кур, и показать подготовленное учеными нового института снаряжение. Снегоход в этот раз не понадобится: по плану, убежище, где и будет происходить встреча, должны возвести совсем рядом с коридором.
Но зачем Любаве целый час разговаривать с Екатериной Френкель? Аверин вопросительно посмотрел на чародеек.
– Руководитель проекта предложил попробовать установить связь, пока Екатерина Петровна будет находиться в Пустоши. И нам нужно сонастроить несколько важных чародейских приборов, там… – Любава запнулась, – в камере, не было такой возможности.
– Ах, вот оно что, – выходит, Любаву тоже привлекли к проекту. Бедный Василь…
– И каким образом вы попробуете настроить связь?
– При помощи амулета «Единого сердца», – рассмеялась Любава.
– Хм… – Аверин потер лоб, – но это же любовный талисман. Я ничего не путаю?
– Обычно да, – подтвердила чародейка, – но его можно использовать гораздо шире. Этот талисман позволяет одному человеку ощущать другого. И связь эта создается при помощи заклинания, никакого отношения к чувствам она не имеет. Талисман ассоциируется с влюбленными потому, что его нередко использовали жены, чьи мужья отправлялись
