придал сил их мыслям с помощью флюидической операции, чтобы они пробудились и могли слышать его в духе, насколько это возможно. И тогда я отметил, что
пробуждение у всех троих не было одинаковым. Оно варьировалось сообразно с эволюционным положением и ментальным состоянием каждого из них. По гибкости своих рассуждений магистрат был наиболее прозорлив: молодая Лия находилась на второй позиции из-за особых качеств своего интеллекта; Хорхе был на позицию ниже по причине своего истощения.
Увидев бывшего обвиняемого и его дочь, которых он сразу же узнал, известный представитель правосудия, охваченный непреодолимым страхом, спросил:
— Где мы? Где мы?
Никто из нас не решился дать ему ответ. Только Губио молча молился; и когда гармонический свет стал исходить из его грудной клетки, давая нам понять, что чувство и разум у него соединились в небесном свете, он воскликнул в адрес своего удивлённого собеседника, приветливо положив руку ему на плечо:
— Судья, земной дом — это не только приют для тел, которые меняются со временем. Это ещё и гнездо для душ, где дух может вести беседы с духом, когда сон сковывает уста плоти, способные лгать. Мы собрались в твоём доме, чтобы получить аудиенцию у реальности.
В растерянности, хозяин дома молча слушал.
— Человек, воплощённый на Земле, — продолжал Губио, — это вечная душа, которая использует смертное тело, душа, идущая тысячелетними путями к объединению с божественной истиной, как валун, катящийся с вершины горы на протяжении веков к морским глубинам. Все мы — актёры возвышенной драмы вселенской эволюции через любовь и боль… Наше вмешательство в судьбы других неуместно, когда наши ноги следуют правильным путём. Но если мы отдаляемся от соответствующей дороги, то вполне нормально призывать любовь для уменьшения боли.
Магистрат мысленно соединил услышанные концепции с присутствием Хорхе в комнате и скорбно спросил:
— Уж не заступаетесь ли вы за этого приговорённого?
— Да, — не колеблясь, ответил Инструктор. — Не считаешь ли ты, что эта очевидная жертва юридической ошибки, которую невозможно признать, уже испила чашу своего страдания?
— Но его дело закрыто.
— Нет, судья, никто из нас не может довести до конца искупительные процессы, которые нас касаются. Хорхе, кающийся обвиняемый, не единственный приговорённый, недостойный перерыва в боли прощения.
Собеседник поморгал глазами и стал выказывать свою затронутую гордыню, возражая этой форме сарказма:
— Но я же был судьёй. Я консультировался с необходимыми кодексами, прежде чем вынести приговор. Преступление было доказано, и заключения свидетелей и экспертов приговорили обвиняемого. Я не могу в полном сознании принять дополнений, даже запоздалых, без соответствующего размышления.
Губио посмотрел на него с сочувствием и сказал:
— Я понимаю твой отказ. Флюиды плоти ткут слишком тяжёлую ткань, чтобы она была разорвана теми, кто далеко не каждый день контактирует с высшей духовностью. Ты упоминаешь о своём положении блюстителя закона, чтобы разбить судьбу работника, который уже потерял всё, чем обладал, чтобы он заплатил сполна за ошибки своего далёкого прошлого. Ты ссылаешься на титул, который присвоила тебе человеческая договорённость, отвечая, конечно же, предписаниям Божественной Силы; но ты не кажешься мне соответствующим возвышенным основаниям своей высокой миссии в мире. Человек, принявший на себя управление в рамках материальных или духовных благ Планеты, никогда не доказывает своего превосходства, если он осознаёт свои обязательства, потому что видит в преданном управлении путь совершенствования, пусть даже через высшее моральное страдание. Распространять одновременно любовь и справедливость на Земле в то время, когда большинство созданий пренебрегает подобными дарами — это значит, испытывать боль. Неужели ты думаешь, что человек будет жить, не отдавая себе отчёта о ней, особенно тот, кто воображает себя способным окончательно осудить своего ближнего? Неужели ты считаешь, что твои умствования приведут к раскрытию всех тайн пути? Мог бы ты действовать бесстрастно во всех своих решениях? Ты так не думаешь… Справедливый Судья был распят брусе с прямыми линиями, чтобы предаться чрезвычайной прямоте в мире. Все мы, на многовековом пути созидательного знания, часто ставим желание превыше долга, а каприз — впереди искупительных принципов, которые мы обязаны соблюдать. В скольких случаях ты склонял свой мандат в пользу подделок разрушительной политики людей, жаждущих преходящей власти? В скольких процессах ты позволил своим чувствам быть потревоженными преступным персонализмом?!
Мужчина, видевший в присутствовавшем Сальданье опасного врага, казался бесконечно встревоженным. Мертвенная бледность покрывала его лицо, по которому начинали стекать крупные слёзы.
— Судья, — твёрдым голосом продолжал Губио, — если бы не божественное сочувствие, которое посылает многочисленных невидимых помощников тебе в учреждение, помощников, которые поддерживают твои действия любовью Правосудия, которое ты представляешь, то жертвы твоих невольных ошибок и неотвязных страстей тех, кто окружает тебя, не позволили бы тебе исполнять свою миссию. Твой жилой дворец наполнен тенями. Многие мужчины и женщины среди тех, кого ты судил более двадцати лет назад, унесённые смертью, не смогли продолжать свой путь, потому что привязаны к последствиям твоих решений и остаются в твоём собственном доме в ожидании уместных объяснений. Посланник закона, не имеющий привычки к молитве и медитации, единственному прибежищу, с помощью которого ты мог бы сократить свою работу просветления, финальный транс тела готовит тебе большие сюрпризы.
Во время долгой паузы магистрат рухнул на колени, в его глазах был неописуемый ужас, и он спросил:
— Благодетель или мститель, преподай мне путь! Что должен я сделать ради блага приговорённого?
— Ты назначишь пересмотр дела и предоставишь ему свободу.
— Значит, он невиновен? — захотел узнать собеседник, требуя солидного основания для будущего заключения.
— Никто не страдает без нужды перед Небесным Правосудием, и такая великая гармония правит Вселенной, что наши собственные боли преобразуются в благословения. Мы всё объясним.
И давая нам понять, что хочет оставить в памяти всё то, что требует деяний провидения в разуме судьи, он продолжил:
— Ты не ограничишься упомянутыми мерами. Ты будешь защищать его дочь, которая сегодня находится в твоём доме, поместив её в достойное учреждение, где она смогла бы получить необходимое образование.
— Но эта малышка — не моя дочь, — вмешался юрист.
— Мы бы не призывали тебя к такой обязанности, если бы ты не мог её получить. Но неужели ты думаешь, что свободные деньги должны лишь удовлетворять требования тех, кто соединился с нами кровными узами? Освободи своё сердце, друг мой! Живи более возвышенным климатом. Учись сеять любовь на земле там, где ступает твоя нога. Чем выше в человеческом опыте располагается создание, тем интенсивнее могут стать его усилия по персональному восхождению. На Земле правосудие открывает суды, чтобы проанализировать преступление под самыми разными аспектами, специализируясь в определении зла; но на Небесах Гармония
