Единственным светлым пятном в моей жизни был Стас, я тянулась к нему душой. Только мысли о нем заставляли держаться и не скатиться в вязкое отчаяние. Как же без него тяжело, невыносимо. Короткие разговоры ни о чем. Загорающаяся надежда испарялась через несколько минут после того, как мы клали трубки. Пропадала уверенность, что все еще можно вернуть.
Яр приехал сегодня рано. Эти дни он пропадал на работе. Вымыв руки, сел за стол. Я не спрашивала ни о чем, застыла в ожидании, надеясь, что у него есть хоть какие-то новости.
Ярослав все замечал. Не сразу, но, подбирая слова, он сообщил, что через несколько дней Стас уезжает в командировку. Ноги подкосились, схватилась за подоконник, чтобы не осесть на пол. В эту командировку он отправляется из-за меня. Никому не пожелаю испытать то, что я чувствовала в тот момент. Он ведь может не вернуться. А все из-за чего? Из-за того, что связался со мной.
Не смогла сдержать слез. Всхлипнула, закусив губу до крови, отвернулась к окну, но из-за пелены слез ничего не видела. Как же я злилась на себя, на Лешку с его советами! Не дал мне подойти к Стасу в тот день! У меня была возможность сказать, что я люблю его настоящего. Злого, порой жесткого, пошлого. Меня завораживает его хищная дикая натура.
— Юна, ты и так начудила, не нужно, чтобы руководство видело вас вместе, — произнес тогда Лешка. — Ты к нему сейчас кинешься в объятия. Ты понимаешь, что он нарушил приказ, вступив в личные отношения с объектом? — покоробило слово «объект». — Будем надеяться, ему удастся избежать наказания, а для этого не маячь перед глазами у генералов со своей влюбленностью, — сказал тогда Лешка, я послушалась, хотя меня больно задели слова о моих чувствах. Удерживая за руку, он отвел меня в сторону, усадил в машину. Мы даже на допросах ни разу не пересеклись, хотя я желала встречи, придумывала причины, чтобы задержаться в кабинете следователя, тянула время, ждала…
— Яр, — ко мне подошла Алеста, обняла со спины. Гладя по плечу, она что-то молча требовала от мужа.
— Он приедет, — уверенно заявил Багиров, стукнув ложкой по тарелке.
— А если нет? — тихим голосом, которым можно добиться намного больше, чем криками и требованиями.
Неужели даже не приедет попрощаться?
— Аля, что ты хочешь от меня? — устало вздохнул Багиров.
— Устрой им встречу, пусть поговорят. Или я сама ему позвоню, — я уже давно поняла, что Алеста только с виду такая мягкая, решимости и твердости ей не занимать.
— Он сейчас должен быть дома, — сдаваясь. В моем сердце оживает надежда. Я даже реветь перестаю. — Я считаю, нужно предупредить…
— Не нужно предупреждать, — перебивая. Хочу сама убедиться, что Стас не разочаруется, увидев меня на пороге. По реакции пойму, остались ли у него чувства ко мне.
Алеста заступается за Стаса. Объясняет, что слишком много случилось, и мужчинам пока нужно решить рабочие вопросы. Для них долг, понятие чести — не пустые слова, они не менее важны, чем семья и чувства. Таких мужчин нужно принимать и любить такими, какие они есть. Можно обижаться на мелочи, но всегда помнить, что с ними ты как за каменой стеной. Все она говорит правильно, но меня гложет лишь одна мысль — скоро он уедет, а мы так и не поговорили, не побыли вместе, а я даже не знаю, увижу ли его снова. Я просто загибаюсь от боли, меня разъедает чувство вины.
На дорогу уходит больше часа. Сижу на кожаном сиденье, а ощущение, что подо мной иголки. От нетерпения и зашкаливающего волнения исцарапала руки и даже не заметила. Давно я так не делала, только в детстве. Потом отец выбил из меня эту привычку, и вот она опять вернулась.
Пока стоим в пробке, пытаюсь отвлечься, посмотреть что-нибудь в телефоне, но все проносится мимо. Не знала, что можно так волноваться. От сегодняшней встречи зависит очень многое…
Замечаю, что Яр всю дорогу кому-то набирает, но там не отвечают. Сюрприз не удастся, если он предупредит Стаса, но мне уже все равно, лишь бы его увидеть.
— Жаров, Юматов где? — как только абонент принимает вызов, интересуется Багиров.
— Отдохнуть домой рванул. Что нужно, командир?
— Разговор к нему есть, — смотрит на меня, тепло улыбаясь.
— Могу помочь?
— Нет, отдыхай, — заканчивает разговор и бросает мобильный на приборную панель.
Подъезжаем, у подъезда стайка женщин что-то бурно обсуждает. Косятся на новую большую машину, которая занимает большую часть проезжей части. Мне кажется, в каждой многоэтажке есть вот такие недовольные тети, которым все мешают. Хотя я понимаю, что это стереотипы.
Яр набирает код подъезда, проходит со мной к консьержу. Его здесь знают, уважительно приветствуют. Багиров легко договаривается, чтобы меня пропустили, не сообщая Стасу о моем приходе.
Вызвав лифт, Ярослав сообщает этаж и номер квартиры.
— Юна, я отъеду до магазина. Территория охраняемая, но рисковать не будем. Наберешь мне, прежде чем выйти из квартиры Стаса. Я отвезу тебя домой. Если останешься у него, наберешь, предупредишь. Без звонка из дома не высовываешься, — строго смотрит в глаза, пока я не соглашаюсь, дав обещание. Я сажусь в лифт, а Яр остается на лестничной площадке.
Глупое сердце никак не может успокоиться, рвано стучит в груди. Звоню в дверь. Слышу шаги. Сейчас он откроет. Сердце выскакивает. Что я скажу ему? До дрожи боюсь его реакции на мое вторжение. Может, зря я все это затеяла? Нужно было остаться у Багировых и ждать. Чего ждать?..
Успокаиваю себя тем, что меня поддержал Ярослав. Стараюсь не думать, что поддержка была оказана после давления супруги. В замке поворачивается ключ. Губы отказываются растягиваться в улыбке, мышцы свело от напряжения. Я на каждый щелчок хватаю ртом воздух. Так и сознание потерять недолго.
Дверь открывается. Отступаю, когда она распахивается, на пороге стоит Леська. Отмечаю, что она, как всегда, очень красивая, хотя глаза заплаканные. Стоит, удивленно смотрит на меня, а я умираю. Он был тут с ней. Прощался. Сообщил, что уезжает, а мне даже не написал.
— Юна? — озвучивает свое удивление.
— А Стас дома? — мне уже не хочется здесь находиться, и так все понятно, но я мазохистка, должна все прочувствовать, услышать хоть какие-то объяснения. Я должна умереть в этом моменте, потому что…
Да не знаю я почему! Мне просто невыносимо больно!
— Он душ принимает, — она ведет себя в его квартире так естественно, словно является тут хозяйкой. — Ты к нему по работе?
— А ты? — не получается озвучить свои мысли…
— Я беременна, — пожимает плечами, грустно улыбаясь. — Решали, как быть, — я думала, что умру от боли, когда увидела ее в квартире Юматова, но тогда я не знала, что может быть так. Меня словно острым лезвием изнутри полосовали, а потом сбросили с высокого обрыва, я чувствую, как сейчас упаду и разобьюсь окончательно. Ноги не слушаются, а мне нужно бежать отсюда. Бежать без оглядки.
Больше никого у меня не осталась. Я одна в этом мире. Стас поселился в моей душе навсегда, но теперь он останется светлым, хоть и болезненным, воспоминанием.
Щелчок замка врывается в мое воспаленное сознание, как выстрел. Отмираю. В коридоре появляется Стас в одном полотенце вокруг бедер. Контрольный в голову и в сердце. Ловлю его взгляд, а потом разворачиваюсь и убегаю…
Глава 43
Стас
Бл@ь! Этот день когда-нибудь закончится?!
— Я правильно поняла, ты в Серебрякову влюблен? — в голосе Олеси зазвенели недовольные нотки, еще и кулаки сжала, будто собиралась устроить скандал. Только бабской необоснованной ревности мне не хватало. Нашлась мне жена! Свалим все на расшалившиеся гормоны.
— Что ты ей сказала?.. — рявкнул так, что она подпрыгнула.
— Что беременна…
— Твою мать, Леся! — хочется вытряхнуть из нее душу! Не уточнила ведь, что не знает пока, кто отец ее ребенка! В два шага оказываюсь возле гардероба, выхватываю первые попавшиеся штаны и футболку. Одеваюсь на ходу. Ноги в кроссовки. Хватаю телефон и ключи с комода.
