Мне следовало прыгать от счастья от того, как продвигаются дела с вампиром.
Но вместо этого я чувствовала лишь… растерянность.
Раздался звонок в дверь.
Восемь тридцать утра. Кого, черт подери, принесло в такой час? По теории я сейчас должна спать. Я добрела до двери и посмотрела в глазок.
Снаружи стоял Джош, опираясь большими руками о дверную коробку. Выражение лица, повернутого в другую сторону, скрывала бейсболка.
Ой-ой. Я задумчиво застыла у двери.
— Я слышу тебя, Мари. Чую твой запах. Кстати, прекрасно пахнешь.
Я покраснела.
— От оборотня не спрячешься. Будь хорошей девочкой, открой дверь и впусти меня.
Черт. Я открыла дверь и принялась разглядывать его чисто выбритое лицо, сексуальный рот, сжатый в решительную линию. Напряженные плечи. Он не выглядел счастливым. Отлично, теперь нас таких двое.
Я склонила голову на бок.
— Что ты здесь делаешь?
— Нам надо поговорить, — ответил он, хотя, похоже, не находил данное обстоятельство приятным.
— Я думала, тебе нечего мне сказать.
Он поправил кепку — верный признак его раздражения.
— Может, ты уже наконец пригласишь меня войти?
Я посторонилась, нацепив на лицо маску радушия. Внутри бурлила смесь негодования, боли и… если быть честной с собой, радости от новой встречи с Джошем.
— Так, зачем тебя принесло? Просто закончилась рабочая смена? Удивительно, почему босс не задержал тебя допоздна. Ну, на случай новых нежелательных звонков.
Он стащил кепку и провел рукой по волосам, рассматривая выражение моего лица.
— Ты свихнулась?
Поймана с поличным.
— Просто пытаюсь понять, какую игру ты ведешь. Странно, что ты случайно стал телохранителем парня, с которым я встречаюсь.
— Не случайно, — признался Джош, подходя ближе. — Друг сделал мне одолжение и придумал угрозу. Поэтому вампир на всякий случай усилил на ночь охрану.
Я отступила, не отводя от него глаз.
— Ты фальсифицировал угрозу, чтобы попасть на наше с ним свидание?
— Нет. Мы просто сказали, что есть опасность, и оставили вампирской паранойи сделать остальное, — он выглядел довольным.
— Поверить не могу, — с отвращением воскликнула я. — И чего мне ждать на следующем свидании? Не знаю, думал ли ты об этом, Джош, но если Андре решит обратить меня, то захочет сделать больше, чем подержать за руку.
Лицо Джоша потемнело, приняв знакомое угрюмое выражение. Уж не ревностью ли загорелись его глаза? Отойдя в другую сторону комнаты, чтобы установить между нами некоторую дистанцию, я села на маленький диванчик, стоящий под прямым углом к кушетке.
Если Джош собирается поговорить со мной, то ему придется сесть на кушетке, поскольку диванчик предназначался только для одного человека.
Едва у меня промелькнула эта мысль, как Джош скользнул на диван, подвинув меня бедром. Одна его нога прижалась к моей, большое тело развернулось в мою сторону.
— Ты собираешься позволить ему снова тебя поцеловать? — его глаза опять вспыхнули животной ревностью.
— Джош, — тихо начала я. — Он нужен мне, чтобы обратить. Ты же знаешь.
— Позволь мне поговорить с Бью, — попросил он севшим голосом. — Мы расскажем ему, что я хочу тебя обратить.
Я осторожно посмотрела на него.
— И что потом? Отправимся вместе в изгнание? Я почему-то уверена, что ни одному из нас в Гренландии не понравится.
— Этого не случится, — уверенно заявил он.
— Не ври мне, Джош.
— Прекрасно, — отрезал он, нависая надо мной, весь сексуальный и восхитительный. — Вот тебе правда. Мне не нравится, когда он тебя целует. Не нравится, когда он касается твоей руки, и ты улыбаешься. Это настолько сводит меня с ума, что я хочу оттащить его, притянуть тебя в объятья и поцеловать так, как надо. Как мужчина, а не как немертвый парень.
Слишком много честности. Мое дыхание участилось, сделалось поверхностным. Он находился так близко, что я чувствовала тепло его кожи, творившее со мной безумные вещи.
— Так что, да, я ненавижу, когда он к тебе прикасается. Я не смог сдержаться и не прервать вас, и не сожалею об этом. Вампир сейчас не разорван на кусочки только потому, что он тебе нужен, и я пытаюсь… — Джош заскрежетал зубами и процедил: — проявить понимание.
Это было… мило.
— Мне не понравилось с ним целоваться, — сказала я.
Джош нахмурился.
— Да ладно, Мари. Всем девушкам нравится целоваться с вампирами. В их слюне содержится афродизиак.
— Что?.. — Так вот почему я так резко переключилась с полной незаинтересованности к неуемной похоти. — Афродизиак?
Это звучало… ужасно. Андре намеренно одурманил меня своим поцелуем?
Джош выглядел удивленным.
— Ты не знала?
— Ну, это многое объясняет. Полагаю, у меня имеются значительные пробелы в знаниях о сверхъестественных.
Я чувствовала себя оскорбленной. Андре увез меня в тихое уединенное место, понимая, как я отреагирую на его поцелуй. И если бы Джош не остановил его, у нас точно случился бы полноценный секс. Я вздрогнула.
— Теперь ясно, почему меня беспокоят твои встречи с ним? — он потеребил пальцами прядь моих волос и ласково заправил за ухо.
Слишком ласково для мужчины, который игнорировал меня последние два дня. Я толкнула его в грудь.
— Ты не имеешь права ревновать. Я излила тебе душу, раскрыла свою тайну, а ты исчез на два дня.
Я не сумела скрыть проступившую в голосе обиду. Оставалось только надеяться, что он ее не заметит. Мистер Плейбой не сможет причинить мне боль. Я как лед. Так безопаснее.
Но он просто продолжил гладить меня по волосам, потом легонько провел по уху и тихо сказал:
— Дай парню очухаться, Мари. Ты только что рассказала, что девушка, от которой я без ума, умирает. И единственный способ спасти ей жизнь, это позволить переспать с другим мужчиной и дать ему обратить ее в вампира. И я ничего не могу поделать, потому что понимаю. Но от этого не чувствую себя менее беспомощным.
Мой взгляд опустился на его рот, такой твердый и строгий. Глаза Джоша светились прямотой, и я с трудом подавила желание протянуть руку и провести пальцами по невероятно длинным ресницам.
Несправедливо, что такие ресницы достались мужчине. Они делали его глаза мягкими. Знойными. Восхитительными. От его взгляда по моему телу пробежала дрожь.
— Ты от меня без ума?
— Видимо, у меня комплекс героя, — тихо проговорил он. — Я хотел бы отступить и облегчить тебе общение с вампиром. Но это сводит меня с ума. Все это. Ты в его объятьях. Мысли о твоей смерти. Мысль уйти и не заморачиваться. Какой путь ни выберу, я застреваю, — он погладил меня по щеке, скользнул большим пальцем ко рту и провел по нижней губе. — Поэтому предпочитаю застрять здесь, с тобой.
