Она была обтянута черной мягкой кожей, а на корешке сияла золотая надпись: «Хергана».
Я не то догадывалась, не то понимала, что это чьи-то знания о ней, возможно не очень достоверные, но книгу все равно открыла.
На черных страницах не было ни одной буквы, ни одного изображения, зато листы буквально пахли тоской, шуршали в моих руках и словно плакали. Я выронила книгу, понимая что еще немного и сама заплачу, просто оттого что держу ее в руках.
Книга рухнула, но на каменный пол упала черным зеркалом, таким старым, грязным и мутным, что невозможно было рассмотреть в нем отражение. Зеркало упало. Рама его треснула и осыпалась пеплом, а черные осколки взлетели вверх.
Я отступила, закрыла лицо руками, почему-то мне казалось, что теперь они все обрушатся на меня, но ничего подобного не случилось. Я услышала их перестук. Они осыпались на пол, но не так, как делают осколки упавших зеркал. Приоткрыв глаза, я с изумлением увидела, что черное стекло выкладывается на полу в подобие дорожки – тропинки, ведущей куда-то за стеллажи. Осколок за осколком, словно маленькая треугольная стрелка, указывали мне путь.
Если бы я не знала, что это мой сон, звала бы Глюквендера на помощь, а так, просто доверилась своему сознанию и пошла в указанном направлении.
За рядами книжных полок в темноте стояла картина, закрытая полотном. Ее будто сняли со стены, накрыли тканью, хотели вынести, но почему-то не донесли, так и бросили. Стрелки из осколков указывали на эту картину.
Я осторожно подошла к ней, только теперь заметив, что босыми ногами ступаю по холодному полу. Коснулась полотна, сорвала его и застыла. Это походило на нашу с Дином свадебную фотографию. Пара стояла точно так же. Мужчина обнимал женщину со спины и загадочно смотрел на зрителей. Казалось, мгновение назад он хотел поцеловать ее в ушко, даже успел смутить этим намерением, но тут его отвлекли, и он посмотрел сюда, прямо на меня. Красивый молодой мужчина, похожий на Дина – король Виар Второй, правда, здесь он, кажется, еще наследный принц и потому на его белом костюме голубую ленту крепит серебряная булавка с маленькой птицей. Зато женщина – точно Хергана. Она стояла, как я на свадебном фото, улыбалась, опустив глаза в пол, чуть краснела и прикрывала букетом белых роз свой чуть округлившийся живот.
И тут я все поняла. Не знаю как, но поняла! Картина чернела, а в моем сознании появлялись ответы.
Хергара и принц Виар тайно обвенчались, и никто не знал правды, кроме так называемого ее мужа, друга принца, его адъютанта и просто верного ему человека. Он был готов прикрывать этот брак, пока правду не узнал король Виар. Тогда лже-муж Херганы вызвался охранять ее и ребенка лучшего друга, пока им придется прятаться далеко от межгорья.
Портрет превратился в темное зеркало, а затем на нем вместо отражения проступили картины. Что-то мелькало за пеленой. Я обрадовалась, что все еще держала в руках полотно, стала им вытирать зеркальную гладь. Грязь с нее легко снималась, будто черная пыль.
Я словно смотрела в грязное окно, а за ним была горная тропа, хотя я скорее знала, что она горная, чем видела это. Высокая и мягкая даже на вид трава росла всюду, прерываясь только на тропу, не вытоптанную ногами, а усыпанную мелкими круглыми камешками. Их видимо оставили здесь давно, и теперь местами в этой тропе пробивалась трава. Кое-где она была примята тяжелой поступью коня. Цокот копыт, перемешивающийся с каменным хрустом, доносился откуда-то впереди.
Мне захотелось посмотреть вперед, и я увидела, наконец, что дорога действительно идет в гору. Впереди трава исчезает, дорога превращается в каменное плато, а дальше только вершины, на которые смотрели два утомленных всадника. Мужчина и женщина. Он в строгом сером костюме и плаще. Она в мантии, которая выдавала большой округлый живот. Плащ на ней был, но ветер сорвал капюшон с ее головы, а полы плаща потрепав, закинул на правый бок. Поправлять его она не стала, подставляя лицо холодному воздушном потоку, слушая что-то и придерживая руками живот.
– Кто-то идет за нами, – наконец, сказала женщина и обернулась, посмотрела словно мне в глаза.
Я вздрогнула, даже отступила от зеркала, понимая, что темные строгие глаза принадлежат ведьме по имени Хергана.
Ее спутник тоже обернулся, хмыкнул.
– Уверена? – спросил он, доставая меч.
– Да, Лики-поганец, и его приспешники. Сейчас будут здесь. Лучше сдавайся, потому что тебе нечем защищаться от них всерьез, – строго сказала Хергана и прикрыла глаза.
Вокруг нее закружился черный туман, вихрь холодный и колючий, страшный и могущественный. Я даже не сомневалась, что еще миг и он наберет такую силу, что никто не сможет подойти к ведьме, но этого самого мига ей и не хватило.
Шесть магов в белых мантиях возникли как магический круг вокруг всадников.
– Сдавайся! – велела Хергана своему спутнику.
Конь ее встал на дыбы, едва не скинув ее с седла, а затем попытался перелететь через белую нить магического круга. Ему это удалось, но свет под ним вдруг превратился в луч и ударил снизу вверх, в самое брюхо, заставляя коня рухнуть замертво, сбросив ведьму.
– Нет! – вскрикнула я, вдруг осознав, что здесь творится страшное зло, но крик мой никто не услышал.
Я бросилась вперед и наткнулась на холодную, все еще не очень чистую зеркальную гладь. Тогда только опомнилась. Это только мой сон, еще и о прошлом. Что бы я ни кричала, куда бы ни бежала, а случившееся уже не изменить.
Мое смирение и понимание, видимо, изменили восприятие и картинка тут же приблизилась. Названный муж Херганы не сдался, просто не успел. Белый луч, как шпага, пробил его грудь, а маг, сделавший это, рассмеялся.
Этот смех совсем не сочетался с его лицом. Я его тут же узнала! Он был среди магов, меня встречавших. Лики Шерайдо. Кажется, он ректор магической академии. Тут он, видимо, им еще не был, не знаю даже, почему я так решила. Зато поразил меня красный камень в золотой оправе, висевший на цепи на его груди и мерцавший словно в такт сердцебиению.
Сердце мира! Не иначе!
– Как же
