— Люблю. Она постоянно ко мне добра. А потом, как бы я жила, если бы не Беатрис?
— Вот об этом я и хочу поговорить с тобой сегодня, — сменил тему Джерри. — Я хочу знать, не желала бы ты поменять адрес… хотя бы на время.
Алисия внимательно посмотрела на спутника:
— Я так и думала, что ты сегодня заговоришь об этом! Ты все еще хочешь на мне жениться, милый, добрый, терпеливый, великодушный Джерри?
— Да, все еще хочу жениться на тебе, моя прекрасная, ужасная, жестокая Алисия!
— Почему ужасная?
— Потому что тебе наплевать на мужчин. Потому что мужчины ничем не могут тебе угодить.
— Да есть тысяча вещей…
— Назови хотя бы одну.
— Найди Дэвида и приведи его домой!
— Ты серьезно?
— Нет, шучу. Не хочу, чтобы они в тебя стреляли, Джерри, потому что стреляют они слишком метко.
— Почему ты так беспокоишься о Дэвиде?
— Потому что он всего лишь ребенок, потому что с ним так жестоко и ннесправедливо обошлись, потом что этот странный парень с Запада так много сделал, чтобы он добрался до дому.
— Сейчас же отправляюсь его искать и сделаю все, что от меня зависит. Правда, если я попробую привести его домой, мистер Пэрри опять прикажет вышвырнуть меня за дверь.
— Не исключаю. Но это уже другой вопрос.
— Ну, я пошел. Знаешь, Алисия, видно, совершенно бесполезно всерьез просить тебя подумать о моем предложении…
— Ох, не знаю! Может, потерпишь немножко? Я еще очень молода. Может быть, в любой момент повзрослею и брошу мои мечты о захватывающей, необыкновенной, громадной, всепоглощающей любви…
— Надеюсь, твои представления изменятся. И тогда?..
— Тогда, конечно, это будешь ты, Джерри. Если бы ты был бедным, я бы поверила себе и вышла за тебя даже теперь. И стала бы хорошей женой. Но ты богат, а богатство меня ужасно искушает.
— Выброшу деньги в воду.
— Ничего ты не сделаешь! Ступай лучше домой.
— Я с таким трудом сегодня к тебе добирался, Алисия.
— Знаю, и очень тебе признательна. Но мне надо возвращаться. Беатрис видит все, а чего не видит, о том догадывается!
Глава 30
ТОМ ЖДЕТ. ЛУННЫЙ СВЕТ И ОПАСНОСТЬ
Джерри повернулся и скрылся в кустарнике. Алисия посмотрела ему вслед, затем, пожав плечами, подняла глаза на одиноко плывущую над верхушками деревьев луну. Выступив из укрытия, Глостер встал перед девушкой. Он собирался сразу заговорить, но слова обычно задерживались у него на языке. Так произошло и на сей раз. Том просто стоял перед ней, и та, испуганно охнув, стремительно повернулась и помчалась к дому. Он не мог быстро подбирать слова, но всегда принимал правильные решения. Сейчас нужно было ее остановить, что он и сделал.
Словами девушку теперь вряд ли можно было удержать, поэтому парень в один прыжок нагнал ее, одной рукой схватил за руку, а другой зажал рот, заглушая готовый вырваться крик.
Алисия оказала отчаянное сопротивление. Она была далеко не субтильной девицей. Благодаря физическим упражнениям обладала сильными эластичными мышцами и поэтому, как змея, выскальзывала из рук. Том старался обходиться с ней поаккуратней, но в то же время было очень важно не дать ей крикнуть. Так что пришлось посильнее зажать рот и покрепче прижать к себе извивающееся тело.
И вдруг Алисия обмякла. Безжизненно повисла на его руке. У Глостера от страха помутилось в голове. Но только на мгновение. Потому что так же внезапно, как сникла, она, приходя в себя, прерывисто задышала.
Тогда Том, стараясь говорить как можно искреннее, тихо произнес:
— Я не хотел причинить вам вреда. Простите! Но мне надо, чтобы вы меня выслушали. Никто, кроме вас, не может нам помочь. Я Том Глостер…
Вздрогнув, она побледнела, но вся подобралась. Казалось, к ней моментально вернулась утраченная в результате потрясения жизненная энергия.
— Вы Томас Глостер?
— Я вас сильно помял?
Он бережно, будто опасаясь, что она не устоит на ногах, выпустил ее из рук, но девушка, глянув на его густо покрасневшее, испуганное лицо, вдруг рассмеялась:
— Пока не знаю! Понимаете, когда тебя чуть не задушил питон, требуется время, чтобы прийти в себя. Но кажется, все в порядке. Так вы Том Глостер?! Но ведь вы совсем не великан…
— Да нет, — сказал Том. — Какой я великан!
Девушка, чуть вздрогнув, посмотрела на его руки:
— Но когда у меня затрещали ребра, мне показалось, что вы великан.
— Вы наслушались про меня столько всякой неправды…
— Значит, вы слышали?
— Ничего не мог поделать, — стал оправдываться Том. — Я не хотел слушать ваш разговор, но боялся, что вы меня увидите.
— Не надо извиняться, вы не виноваты.
Ее взгляд блуждал по его фигуре. Словно получив на минутку необычную книгу, она обежала глазами плечи, большие могучие руки, красивые черты лица, отметила спокойный открытый взгляд.
— Но вы, Томас Глостер, слышали о себе только хорошие, лестные вещи, например, что вы поразительно находчивый и сообразительный человек!
— Уверяю вас, никакой я не находчивый, — покраснел Том. — И не сообразительный. Даже моя мать не сказала бы обо мне такого. Я очень простой. Самый простой в семье.
Она удивленно поглядела на парня. В его словах было что-то привлекательное. Помолчав, наконец произнесла:
— Но вот вы здесь. Это же не сказка!
— Но и не такие чудеса, как здесь расписывают наши странствия.
— Ваши с Дэвидом?
— Да, конечно.
— Томас Глостер, не могли бы вы выйти на свет?
Том повиновался.
— Меня никто еще не называл Томасом Глостером, — простодушно признался он.
Луна ярко осветила его полное достоинства и спокойной уверенности лицо, но больше всего Алисию поразил теплый невозмутимый взгляд бездонных глаз.
— Это же не сказка! Вы привезли его сюда! Все правда!
— Нет, не все правда. Что я здесь, правда. Но никаких чудес я не совершал. Знаете, если взять все вместе, вполне может так показаться, но, если посмотреть на события по отдельности, в них нет никаких чудес!
— Христофоро Негро гнался за вами?
— Да, гнался.
— Даже был на одном корабле с вами?
— Он изменил внешность, — объяснил парень, — так что я его не узнал. Представляете, загримировался под старика. Усы и всякое такое!
Он слегка улыбнулся, вспоминая поразительную хитрость мнимого полковника Бриджеса. Но девушка заметила:
— Одно то, что вы добрались, хотя сам Негро взялся за вас, является чудом! Да простит Господь Беатрис Пэрри за те беды, которые она вам причинила! — И закончила: — А теперь скажите, чем я могу вам помочь?
— Вы подруга ей? — спросил он с ударением на последнем слове. За долгие недели трудных странствий слова «она» и «ей» преобладали и в разговорах и в мыслях.
