такой наглостью, но всё же отказывать не стал. Лишь сказал, что придётся дожидаться дополнительные самоходные кареты — это раз. Два — дальше внутреннего двора ратуши, где находится некая зона ожидания, по регламенту недозволенно пускать телохранителей.
Согласились, дождались, и вот мы прибыли в ратушу.
— Ваша спутница тоже должна остаться во внутреннем дворе, — проговорил полковник, лично сопровождавший меня и Уллу в карете.
— Нет, — сказал я твёрдо. — Она мой консультант по многим вопросам и будет присутствовать со мной во время дружеской беседы.
— Я передам ваши слова, — поморщился полковник. — Честь имею.
Больше мы его не видели, а в кабинет нас пригласил уже другой офицер.
— Капитан Лаграндж, госпожа Панье, рад вас видеть! — радушной улыбкой встретил нас Шарль де Монсьер.
Он был облачён в синий сюртук, а его лицо выглядело ровно так, как я и запомнил: закрученные тонкие усы смешно очерчивали нос, а завитые длинные волосы спускались до плеч.
— Добрый день, могу сказать то же самое, — я пожал ему руку.
Когда Урсула сдержанно поздоровалась, нам предложили присесть в кресла. Между трёх кресел располагался столик с закусками и вином.
— За встречу? — первым поднял бокал де Монсьер.
— Разве вы не на службе? — усмехнулся я.
— Ну так обед же, — улыбнулся он.
Мы выпили, я потянулся к сыру, а хозяин принялся рассказывать, как много наслышан о наших приключениях.
Пару витков любезностей, затем ещё немного беседы ни о чём…
В один момент Урсула, которая только учится культуре цивилов, не выдержала и сказала:
— Вы не выглядите опечаленным смертью вашего командира.
Де Монсьер замер, не донеся до рта второй по счёту бокал с вином.
Правда, он быстро справился с удивлением и таки сделал глоток, после чего спокойно произнёс:
— А зачем печалиться? Он был той ещё сволочью. Например, именно он, госпожа Панье, велел предать вас и ваших товарищей. И это несмотря на год с лишнем плотного сотрудничества. Когда я узнал об этом, я был поражён. Конечно, я высказал своё недовольство… но это не возымело эффекта! Когда я узнал, что капитан Лаграндж спас вас и ради этого пошёл против воли Вице-Премьера Шестого Моря, я не переставал благодарить Деву под Килем за то, что она послала вам такого спасителя.
Он горько улыбнулся и поставил бокал на стол.
Улла нахмурилась.
— Скажите, почему нас решили сдать? — сухо спросила она.
Конечно, мы предполагали, почему так вышло. И были уверены, что правды де Монсьер уж точно не скажет (не факт, что он её знает), однако было любопытно послушать его версию.
— Увы, я не знаю, — склонив голову, проговорил он. — Официальная позиция наместника была ясна, он стремился к налаживанию отношений с Викторианским коллегой.
Он замолчал. Я глянул на Уллу. Она хмурилась, но заметив мой взгляд, медленно кивнула — мол, продолжай.
— Что ж, — изрёк я. — Наместника больше нет, как и его коллеги. Но есть вы, господин де Монсьер. Честно говоря, я думаю, что под вашим управлением земли алиссийцев в Шестом Море будут процветать. Особенно… если они перестанут быть именно землями алиссийцев.
Он подобрался и посмотрел на меня хитрым взглядом:
— Знаете, я думаю, что алиссиец — это прежде всего состояние души. Наши земли нашими — алиссийскими и останутся. Другое дело, что перестанут считаться колониями Метрополии… Если вдруг в Шестом море у нас появится достойный защитник. Флот Алиссии, как бы это тяжко не было признавать мне, исполняющему обязанности наместника алиссиийской короны, увы, чуть слабее флота Виктории. Но здесь в Шестом море… да и в Седьмом, появился флот невероятной силы. Думается мне, флот Алиссии не захочет лишний раз бодаться с таким противником. Но всё же может решиться попробовать. И тогда?..
Он многозначительно замолчал, давая мне возможность продолжить.
Я хмыкнул.
Сперва де Монсьер назвался полным титулом, мол, пока «увы», я служу Алиссии. Подчеркнул, так скажем, что ещё размышляет о будущем. А затем склоняет меня сказать вслух, что я могу дать ему защиту.
Вроде как сам не просит, но очень хочет.
— Лудестия — корабль свободы, — произнёс я, поигрывая вином в бокале. — Он помогает тем, кто выбрал свой путь. Тем, кто оказался в беде. И конечно же, своим друзьям. Но он ни в коем случае не оружие политических игр. Если вы решите вместе с нами создавать новую… страну, которая объединит острова Шестого, Седьмого, Восьмого морей и людей, независимо от их происхождения, конечно же, Лудестия защитит вас, если вы попадёте в беду. Но она не может быть постоянно рядом — моря зовут нас. И уж точно не позволит использовать себя в корыстных целях.
Несколько секунд де Монсьер смотрел на меня цепким взглядом, а затем расплылся в беззаботной улыбке:
— Отлично сказано, капитан Лаграндж! Ваши слова меня вполне устраивают! Я полагаю, острова в вашей новой стране будут максимально свободные, верно?
— Верно, — кивнул я.
— Что ж, это открывает огромные перспективы. Метрополия закостенела, и, честно говоря, тормозит торговлю. Да и собственное развитие тоже. Я уверен, если король перестанет просто выкачивать деньги из колоний, он сможет поднять Алиссию на новый уровень. Пусть ресурсов в начальных морях не так много… Говорят, они медленно восстанавливаются. Вот только там никто не хочет утруждать себя грязной работой. Всем подавай технологии развивать. Хотя…
Он снова хитро улыбнулся.
— Всё больше и больше гениальных учёных рождается в новых морях, — закончил он мысль. — В общем, Лорьен присоединяется к вам. И я приложу все усилия, чтобы как можно больше островов Шестого моря сделали то же самое.
Я почти услышал его невысказанную мысль в духе:
«И нет, я не предаю свою родину. Я делаю это для её же блага».
В общем-то, и я с ним тоже согласен. А тем, кому после потери колоний Шестого и Седьмого моря вдруг будет плохо жить в старых морях — милости просим в Восьмое Море. Как только мы найдём Большую Землю, места на ней хватит всем.
Шарль де Монсьер встал и протянул мне руку.
Я ответил на его рукопожатие, тем самым скрепив наш договор.
— Фух! Как гора с плеч! — легко проговорил он, плюхнувшись обратно в кресло.
Улла посмотрела на него молча, однако её взгляд кричал:
«Ага, ты ведь только что смог сохранить своё положение».
— И раз уж мы теперь в одной лодке, хочу вас предупредить, — Шарль де Монсьер резко подобрался. От его тона я потерял весёлость и приготовился слушать.
— У меня есть информация, что Викторианский флот вместе с флотом Патрии Титос Шестого моря собирается вторгнуться на остров Джонсон. Я вам более скажу, мне лично поступало предложение поучаствовать в этом. Как вы, вероятно, понимаете, захватив этот остров, противник сразу убьёт двух зайцев. Во-первых, лишит нашу страну одного из символов единства. Пока остров Джонсон на нашей стороне, почти всё Седьмое Море на нашей стороне. Ну а во-вторых, после острова Джонсон враг без труда захватит остров Мун с ценным стратегическим ресурсом. И как вишенка на торте — окружит Шестое Море с двух сторон.
Я задумчиво цокнул язык и напряжённо уставился на настенные часы. Время… Вот бы уметь останавливать время. Мне хочется сейчас заняться поиском Таинственного Острова и Большой Земли в Восьмом Море.
Но, конечно же, безопасность друзей и союзников превыше всего.
У меня нет времени делать то, что я хочу? Но ведь от моих успехов в Восьмом море зависит жизнь солнечных алти! И у них тоже осталось мало времени…
— Вы уверены? — видя мою задумчивость, быстро спросила у де Монсьера Улла.
— Да, — твёрдо ответил он. — Я не сомневаюсь в своих словах. Я на девяносто девять процентов уверен, что именно так и поступит противник. А ещё я предполагаю, что огромную сдвоенную эскадру… армаду, не побоюсь этого слова, поведёт титосийский адмирал де Кастанеда. На данный момент это самый опытный и умелый адмирал из тех, кого может поставить во главе враг. А ещё поговаривают, он очень силён. Он выигрывал турнир мастеров фехтования трижды!
Вот как? А сыночка этого выдающегося адмирала — чемпиона среди новичков, я выигрывал на дуэли в академии.
Но сейчас важнее другое. Шарль де Монсьер не врёт! Его взгляд пылает. Он, конечно, хороший актёр, но не настолько же! Сейчас он искренен.
Мне надо возвращаться в Седьмое море… Защитить остров, названный в мою честь…
Я вновь посмотрел на часы. Сейчас, когда я поговорил с де Монсьером и уверен, что он на нашей стороне, можно не опасаться, что
