это ты замолчи! Собирайся.
— Куда?
— Лечиться будем! Хватит. Думаешь, что отсидишься тут? Хрен тебе! Будешь у нас на глазах. И не дай Бог, я узнаю…
— Понял я! Понял, — Илья улыбнулся и обнял меня, сжимая мои плечи с какой-то нечеловеческой силой. Или яростью. — Но и ты запомни. Если ты пропадешь, то мы с Боярой найдем тебя и повесим за яйца. А если ты все же планируешь сье*аться, то лучше сразу скажи. Не нужно играть в дружбу!
— Пошли, придурок.
Мартынов собрал небольшую спортивную сумку и с радостью запрыгнул в машину, не забыв обложить трехэтажным матом персонал, пытающийся остановить душевнобольного наркомана.
— Псих! А, правда, что в таких лечебницах все ходят в одинаковых пижамах? — мы привезли Илюху домой. В квартире пахло сыростью и пылью, словно жизнь в помещении остановилась.
— Еще бы! Думаете, почему я так долго собирался? — Мара порылся в сумке и вытащил пачку серых в черную полоску пижам.
— Точно, псих! — Бояра сбросил кеды и пошел по квартире, открывая белые глянцевые двери.
— А ты мент. Нет тут преступников. Даже тут в ищейку играешь. Я уже и сам не помню, когда был тут в последний раз. — Илья запнул сумку в гардеробную и направился в кухню. — А знаешь, Олег, по чьей наводке меня упекли в больничку?
— Да! И сделаю еще раз, если только узнаю, что ты подойдешь к Макову. Запомнил? Делаешь шаг к Макову-младшему, и я упекаю тебя в психушку. Усек? — Бояра открыл холодильник и тут же закрыл, издав грустный вздох. — Что, пожрать нечего?
— Тебя проще убить, чем прокормить, — я сел на кожаный диван и пододвинул пепельницу, наблюдая, как Бояра осматривает морозильник.
— Тебе помочь или не мешать? — Илья отвесил тому пинок и, на всякий случай, отпрыгнул в сторону.
— Я не услышал ответа. — Бояра с неописуемым восторгом выудил из недр морозилки пачку пельменей.
— Понял я. Понял! Был один зануда, а теперь вас в два раза больше! — Илья достал бутылку водки и открыл банку корнишонов.
— Водка, водка, огуречик — вот и спился человечек, — я наблюдал за парнями, снующими по огромной кухне. Бояра налил воды в кастрюлю и взглядом старался ускорить процесс закипания. А Илья доставал рюмки, попутно пихая друга в бок. Но голодный Паха становился безразличным к внешним раздражителям. — А расскажите мне про Макова?
— Олег! Не смеши меня, — Бояра зло зыркнул на меня, обернувшись всего на пару секунд. — Лучше ты нам расскажи. Я вот думаю, может вас с Марой вдвоем упечь в психушку? Как тебе в голову могло прийти пойти туда в одиночку?
— Я не один.
— Пи**ец! Лазарев, конечно, прикроет твою грудь. — Бояра вернулся к закипающей кастрюле.
— Я не просил консультации, доктор.
— А какой Маков тебя интересует? Я знаю только младшего. Толкает дурь. Качество отменное. Думаю, что ему гонят ее из Афгана. Но, сука, не колется, не говорит, где берет. — Илья сел на стул и закурил. — Ну, бухнем?
— Наливай, — я скинул куртку. — А старший не торгует?
— Нет, он мелкий бандюга. Живет тем, что курирует рынки, точки. Я сам удивляюсь, как он доверил своему сынишке такое дело. Потому что Маков-младший прожженый нарколыга. Но ему везет. За ним гоняются очень долго. — Бояра закинул пельмени и присоединился к нам. — Иногда мне кажется, что это не просто везение. Ему помогают. Но вопрос — кто? Но это не мой отдел, а головной боли в виде косяков мне предостаточно!
— А узнай, друг мой? Узнай?
— Олег! Ты же знаешь, что никто не любит, когда вмешиваются в работу чужие.
— Паша, а ты попробуй. У тебя по-любому есть хорошенькая дамочка в отделе наркотиков. А лучше — парочка. Знаешь поговорку? Там, где баба — там рынок, а где две — базар. А где базар, там сплетни.
— Скала, ты действительно думаешь, что в бабских сплетнях найдется что-нибудь интересное?
— Ты недооцениваешь женщин, — в этот момент завибрировал мой телефон. — Кстати, о них. Да, Моисей.
— Через час у меня, — взвыл «папа» и отключился.
— Вот и посидели. Вот и поговорили, — я вздохнул, понимая, что сегодня определенно не мой день.
— Что, правда, к Моисею подался? — Илья опрокинул рюмку и закинул в рот огурец.
— Слухи, Мара… Это слухи! До завтра.
Глава 16
Олег
Небо затянуло пышными тучами, по-осеннему бледная голубизна неба исчезла за мрачным покрывалом. Большие капли лениво падали с неба, разбиваясь о лобовое стекло. Выключил магнитолу, чтобы ничто не мешало. Монотонный звук дождя успокаивал, выстраивая мысли в очередь.
Мартынов никак не выходил из головы, прочно заняв первое место по важности. Илья изменился. Должен признаться, я не был готов к переменам такого масштаба. Мара всегда был любимчиком всех девчонок. Мимо него было просто невозможно пройти. Правильные черты лица, постоянная щетина, глубокий и слегка дерзкий взгляд исподлобья. Все это прилагалось к двухметровому росту и широким плечам, а самым убедительным аргументом была черная БМВ. Его мускулистое тело было покрыто самыми невообразимыми татуировками, а лицо было истыкано всеми вариантами пирсинга. Но, несмотря на подобную эпатажность, этот пижон смотрелся органично даже в абсолютно классическом смокинге. Как только в поле его зрения попадалась подходящая особа, он приоткрывал рот, цепляя зубами штангу в языке. От одного этого движения, девки плавились. Жены уходили от мужей, отменялись свадьбы, а скромницы начинали фантазировать о самом извращенном сексе.
Его жизнь была больше похожа на эталон. Папа всю жизнь в политике, мама историк-искусствовед. Рожденный в полной любящей семье, хорошо учился, окончил вышку. И все легко, не напрягаясь, я бы даже сказал играючи. А теперь? Меня весьма шокировал его внешний вид. Он был настолько худой, что даже через плотную ткань толстовки можно было разглядеть истощавший скелет, сдобренный сухими мышцами. Когда-то широкие плечи осунулись, щеки впали, а руки постоянно тряслись мелкой дрожью. При всеобщих изменениях остался только его фирменный взгляд. Глубокий, оценивающий и довольно жесткий, огня в нем не стало. Ни единой искры. И эти шутки. Будто старается показать, что все хорошо.
