Мне вдруг стало так неуютно в этой квартире, захотелось спрятаться, забиться в щель или под диван. Я все-таки заставила себя протянуть руку и включить в спальне свет. Ну уж нет, только не под диван. Рядом с ним и лежал хозяин туфли. Вернее, его труп. Второй труп за сегодняшние сутки. Не многовато ли?
Сделав над собой усилие, я склонилась над покойником и заглянула ему в лицо – Евграф, сразу же поняла я. Тот танцор с фотографии. На этот раз на нем были черные брюки и белая сорочка с коротким рукавом. Такая же, как сегодня на Денисе. Похоже на униформу, тем более что и галстук-бабочка вполне соответствовал этому наряду. Сорочка из белой превратилась в красно-бурую. В области сердца у покойного виднелось входное отверстие от пули. Только рукава сорочки оставались белыми.
Кровь была также и рядом с трупом, она уже высохла, так же, как и на сорочке. Я зачем-то дотронулась до запястья покойного и тут же отдернула руку. И без того было ясно, что труп Евграфа пролежал здесь минимум сутки. Мне казалось, что кровь должна была высохнуть примерно за это время.
Я снова взглянула на труп. Одна нога покойного была подогнута под другую, голова повернута вбок, руки раскинуты в стороны. Надо осмотреть другие помещения, подумала я. Именно в этот момент я услышала слабый скрежет ключа в замочной скважине.
Вот это номер! Кто бы это мог быть? Времени на размышления не оставалось, и я метнулась к балконной двери. У самого балкона я оглянулась и увидела мужчину, входящего в квартиру. На голове у него был натянут капроновый чулок, что придавало ему зловещий вид. У меня не оставалось сомнений в намерениях мужчины, поэтому я тут же бросилась к балкону.
Балконная дверь запиралась изнутри, так что запереть ее снаружи я никак не могла. Я лишь успела побросать в проход какой-то хлам, то, что попалось под руку, и перебросила ногу через решетку.
Как ни странно, несмотря на внезапное появление незнакомца в маске, голова моя работала совершенно спокойно. Я довольно четко представляла себе, что случится, если мужчина меня догонит, и действовала на удивление четко. Я не стала добираться по трубе до козырька, а, перехватив трубу руками, повисла на ней, намереваясь спрыгнуть.
Мой преследователь выскочил на балкон, схватил там какую-то палку и, перегнувшись через решетку, стал колошматить меня ею, пытаясь угодить по голове.
Перебирая руками, я потихоньку приближалась к подъезду, хотя, может, было бы лучше, если бы я сразу спрыгнула на асфальт. Палка незнакомца все-таки достала меня. Руки мои разжались, и я упала вниз. Бежать к машине сил уже не было. Что же делать? Сейчас этот маньяк спустится по лестнице и добьет меня. Краем глаза я заметила, что он не последовал моим путем, а бросился в квартиру.
Добежать до машины я не успею, голова кружится, ноги едва слушаются меня. И тут я вспомнила про открытую дверь в подвал. Собрав последние силы, я побежала к подъезду, благо до него оставались лишь несколько шагов. Я вскочила в подъезд и бросилась к подвалу. Сверху уже доносился топот ног торопливо спускавшегося по лестнице человека.
Впотьмах я осторожно прикрыла за собой дверь и прижалась к ней спиной. Только бы он не догадался, что я здесь! Но тут моя спина наткнулась на что-то острое. Я развернулась и нащупала щеколду. Ура! Я спасена. Задвинув засов, я обессиленно опустилась на ступени и сползла вниз.
* * *
– Кто это? – тупо переспросила я, слыша, как на том конце провода встревоженный мужской голос о чем-то меня спрашивает.
– Оля, ты где? – обеспокоенно вопрошал мужчина, – что с тобой?
– Со мной, – я приложила руку к голове, которая точно превратилась в один сплошной клокочущий нарыв, – случилась…
Я хотела сказать «история», но мой будто налитый свинцом язык отказался мне подчиниться. Во рту и горле была такая адская сушь, словно я целые сутки блуждала по Сахаре. Я вспомнила, что давно хотела пить, с тех самых пор, как…
Черт, это же Кряжимский, узнала я наконец голос говорящего.
– Сергей Иванович, – прогнусавила я, – я попала в передрягу…
Зловонная сырая тьма подвала, казалось, отбирала у меня последние силы. Она ядовито дышала мне в лицо, населяя мое с трудом собранное по клочкам по-прежнему шаткое сознание странными видениями. Мне чудилось, что я в глухом склепе, заживо погребенная и внезапно воскресшая.
Сенсационный репортаж: «Замогильные новости». Или небезызвестные «Байки из склепа»?
– Что такое? Ты где? – кричал Кряжимский потусторонним голосом, убеждая меня, что я пока еще пребываю в этом мире.
– Лермонтова, восемнадцать, – процедила я, – первый подъезд. Я в подвале. Будьте осторожны, он…
Язык снова подвел меня. Ударившись о зубы, он замер, точно заползший в пещеру дракон.
– Господи! – испуганно воскликнул Кряжимский. – Жди, мы едем.
«Кто это «мы»? – насторожилась я. – Или Лущенко жив? А может, он тоже воскрес. В таком случае нам будет о чем с ним поговорить», – с долей черного юмора подумала я.
Передовица. Крупным шрифтом – «Скитальцы по загробному миру, внизу более мелким – обмениваются своими впечатлениями и делятся ими с жителями нашей планеты».
Наконец усилием воли я свернула невидимые газетные страницы, шелестящие в моем воспаленном мозгу, и еще раз попробовала пошевелиться. Приподняла голову, но точно с тяжелого похмелья снова бессильно опустила ее на холодный пыльный пол. Вернее, не я ее опустила, а она, подобно гигантскому якорю или магниту, впилась в заплесневелый камень. Это шарообразное вместилище таинственного серого вещества было настолько громоздким и тяжелым, что я себе казалась инопланетянкой с чудовищно огромной головой в нарушение всех мыслимых пропорций по отношению к худосочному телу.
«Кто-то хотел меня убить, – с горечью подумала я. – Впрочем, чего же ты ожидала? – уколола я себя. – Не кто-то, а убийца Лущенко и Клочкова! А может быть, и Евграфа?»
Кто он? Что же это получается – партнер Клары по танцам тут ни при чем? А когда я устроила у его двери звон-перезвон… в квартире никого не было – только труп? Ясно одно – убийца пришел, когда я уже бежала к балкону и полезла на трубу… Рассмотрим первый вариант. Что в таком случае он делал в квартире? Убив Евграфа, никак не мог решить, как поступить с ним: оставить в квартире, вывезти в ближайший лес или расчленить? Или он ждал меня? Нет, что-то здесь не так. А как?
Убийца поднялся в квартиру уже после того, как там побывала я. А что это означает? «То, – ответила я на свой вопрос, чувствуя, как между лопаток заструился ледяной пот, – что он выследил тебя». Тогда откуда он мог знать, что я направляюсь к Евграфу? Слышал. Где?
А где ты сегодня была, с кем разговаривала? С Колей «У Бартольда», с Денисом, с директором «Рондо». «Ну, Коля сразу отпадает», – решила я.
Остаются… Да в принципе любой в клубе, кто видел меня с фотографиями или слышал, о чем я говорю, мог… Нет, Олечка, не любой, в том-то и дело, что не любой, а тот, кто отправил на тот свет Клочкова, а до него – Лущенко.
Мысли скакали в моей голове, как солнечные зайчики по летнему пляжу… Нет, скорее они неслись, как табун диких лошадей, перемахивая через преграды, воздвигаемые на их пути мучительной стреляющей болью, от которой разламывался мой марсианский череп.
«Мои мысли – мои скакуны…»
А что, если Евграф все-таки был сообщником Клары? Кто же тогда убил его самого, может быть, Клара? Разочаровалась? «Разве не может бывший убийца сам стать жертвой того, кто раньше не был убийцей?» – спросила себя я, поражаясь своей способности в такой суровой обстановке так витиевато формулировать.
А что, если Евграф здесь вообще ни при чем? Тогда зачем его убивать? Мысль, что убийство последнего связано с теми двумя убийствами, казалась мне бесспорной. Однако посмотрим на дело с другой стороны.
Предположим, что Евграф не имеет к убийству Лущенко и Клочкова никакого отношения. В таком случае разумно допустить, что его убил настоящий сообщник Клары. Значит, либо он выследил меня в клубе, либо сама Клара засекла меня и посоветовала ему покончить со мной. Веселая история получается!
А что, если преступников на самом деле не двое, а трое? Бред какой-то! Ну почему же бред? Предположим, что раньше действовала святая троица. Потом одного из этой троицы свои же по каким-то соображениям решили убрать, и вот налицо криминальный дуэт.
А если…
Глава 6
Спрятав сотовый во внутренний карман пиджака, Кряжимский с досадой посмотрел в сторону спальни. Мэрилин не спешила.
– Мэрилин, – рискуя нарваться на ее недовольство, громко поторопил он свою эксцентричную знакомую, – нельзя ли побыстрее?
Он встал с дивана и принялся нервно расхаживать по комнате. Из спальни донеслось:
– Иду, иду.
– Может, сделаем так, – предложил он, теряя голову от беспокойства за Ольгу, – вы меня подождете здесь, а я через час вернусь? Или знаете что, ложитесь-ка вы спать, а завтра мы с вами увидимся.
