– Попробуем провести следующую операцию, – начала я, – назовем ее… «Сравнительно безопасное проникновение в жилище». Для этого нам нужен какой-нибудь метательный предмет, камень или обломок кирпича.
Пока еще ничего не понимая в моей затее, все меня слушали, не перебивая, даже Мэрилин не проронила ни звука.
– Далее, – продолжила я, – мы пуляем камень в окно квартиры Семена Аркадьевича и…
– Это как это пуляем, – взметнулась Мэрилин, – а за стекло кто платить будет, вы?
– Спокойно, Мэрилин, – мягко осадила я ее. – Вы же хотите узнать о судьбе вашего мужа?
– Ну… – она нерешительно пожала плечами.
– Никаких ну, – настаивала я. – Да или нет?
– Да, – решилась она после недолгого раздумья.
– Вот и хорошо, – похвалила я ее. – А с компенсацией за разбитое стекло, я думаю, мы определимся.
– И что дальше, Оля? – испуганно посмотрел на меня Кряжимский.
– Дальше мы ждем, – пояснила я, – когда прибудет наряд милиции или группа захвата и откроет дверь в квартиру. Если это будет вневедомственная охрана, у них может оказаться дубликат ключа, или они взломают дверь. Надо же им будет проверить, почему сработала сигнализация? Логично?
– Вроде бы да, – без особого оптимизма согласился Кряжимский. – Ну а мы-то что будем делать? Ведь когда эта группа или наряд уедет, они и дверь за собой закроют.
– Ага, – я хитро улыбнулась, – значит, я вас все-таки заинтриговала?
– Как интересно, – едва не захлопала в ладоши Мэрилин.
Сидя на заднем сиденье, она просунула свою голову между нами, вытянувшись чуть ли не до самого лобового стекла, и, открыв рот, внимала моим стратегическим выкладкам, переводя взгляд с меня на Сергея Ивановича.
– Вот что я придумала: когда милиция попадет в квартиру, я пойду следом и постараюсь спрятаться в туалете. А после того как они уедут и запрут за собой дверь, как вы правильно подметили, Сергей Иванович, я выйду и спокойно осмотрю квартиру. Ну как?
– Я пойду с тобой, – заявила Мэрилин, внезапно переходя на «ты». – Все-таки это квартира моего бывшего мужа.
«А что, – подумала я, – пожалуй, в этом есть смысл, если нас застукают, можно будет хоть как-то оправдаться».
– Хорошо, – вслух сказала я, – но только с одним условием – ты идешь молча и во всем меня слушаешься.
От радости Мэрилин даже запрыгала на сиденье.
– А что делать мне? – Кряжимский вопросительно посмотрел на меня.
– Вы будете стоять на шухере, – пояснила я, – вернее, сидеть в машине тихо, как мышка. И если с нами что-нибудь случится, например, нас с Мэрилин загребут в милицию, приложите все усилия, чтобы вызволить нас.
– Мне что, надо будет отбивать вас?
– Ну это уже лишнее, – успокоила я его, – просто вы проследите, куда нас доставят, и утречком свяжетесь с кем-нибудь из своих многочисленных друзей, все им объясните и выручите нас.
– О, какое волшебное приключение, – воскликнула Мэрилин, – провести ночь в участке! Это так романтично!
– Не очень-то это романтично, – произнесла я, – но будем надеяться, что этого не произойдет. Итак, – подытожила я, – приступим? Сергей Иванович, камень метать придется вам.
– Мне? – Кряжимский, казалось, не ожидал такого поворота событий.
– Но вы же все-таки мужчина, – подбодрила я его и, не давая ему опомниться, вышла из машины.
За мной, подобрав юбку почти до колен, выскочила Мэрилин, Кряжимский нехотя вылез следом. Мы отыскали подходящий метательный снаряд и направились к дому.
– Вон те три окна, – показала Мэрилин пальцем. – Кидайте.
Кряжимский прикинул камень в руке, пробуя его на вес, замахнулся и запустил им в окно. Мимо. Камень ударился о стену на полметра вбок и упал вниз.
– Швыряйте сильнее, – сказала я, – ваша задача не просто попасть в окно, а разбить его.
Кряжимский подобрал камень, отошел чуть подальше и, тщательно прицелившись, снова метнул свой снаряд в окно. На этот раз все произошло, как было задумано. Пробив стекло, камень пролетел в квартиру. Осколки со звоном посыпались на асфальт. Мне показалось, что этот звон в ночной тишине был слышен на другом конце города.
– В машину, – скомандовала я.
Мы снова расселись по местам и принялись ждать. Менты, надо отдать им должное, прибыли меньше чем через десять минут. Милицейский «уазик» безо всяких там мигалок и звуковых эффектов на большой скорости подлетел к дому и нырнул во двор.
– Сработало, – захлопала в ладоши Мэрилин, непонятно что имея в виду – то ли сигнализацию, то ли мой план.
– Тихо, – прошептала я, глядя на часы, – выходим через пять минут. Если у них есть дубликат ключа, они уже осмотрятся в квартире, поймут, в чем дело, и начнут собираться назад.
– Оля, – тихо сказал Кряжимский, – может быть, не стоит рисковать?
– Спокойно, Сергей Иванович, – я положила руку ему на плечо, – если что – вся надежда на вас. – Ну все, пора, – кивнула я Мэрилин, посмотрев на часы. – Вперед.
Мы вышли из машины и направились к дому. Рядом с «уазиком», стоявшим возле подъезда, прохаживался милиционер. Он курил сигарету и поглядывал на двери. Смерив нас подозрительным взглядом, он продолжал глазеть на нас, пока мы не вошли внутрь. Уже войдя в подъезд, я мысленно показала ему язык, хотя сердце у меня в груди билось, как язык царь-колокола.
Собственно говоря, пока мы не вошли в квартиру, бояться нам было нечего, но я почти физически ощущала, как адреналин порциями выбрасывается в кровь. Тем не менее мы без приключений добрались до третьего этажа. Дверь в квартиру Лущенко была открыта, и изнутри доносились шаги и негромкие реплики ментов.
– Кто-то бросил в окно камень, товарищ лейтенант, – услышали мы баритон с хохляцким акцентом. – Вот, гляньте-ка.
– Черт, – ответил ему высокий голос, почти фальцет, – небось какие-нибудь обкуренные панки колобродят. Забери камень на всякий случай, и пошли.
Поняв, что медлить больше нельзя, я поманила пальцем Мэрилин и юркнула в квартиру. Везде горел свет, и я, сразу же определив месторасположение ванной, приоткрыла дверь и проскользнула туда. Мэрилин, путаясь в своей юбке, шмыгнула за мной. И как раз вовремя. Мимо протопали тяжелые ботинки, и мы снова услышали, как тот же баритон произнес:
– Чевой-то в квартире-то пусто, никак переехал хозяин-то или ремонт собирается делать.
– Это не наше дело, – ответил ему лейтенант. – Эти пузаны чумятся по-своему, деньги им некуда девать.
– Погодите, товарищ лейтенант, чевой-то мне приспичило, – произнес баритон.
– Ну, блин, – выругался лейтенант, – вечно ты не вовремя. Быстро давай!
Мы с Мэрилин замерли, чуть дыша. Только бы он не решил после туалета руки помыть. Тогда нам крышка. Через тонкую перегородку, разделявшую ванную и туалет, было слышно, как крепкая струя ударила в унитаз. Через некоторое время раздался вздох облегчения, журчание спускаемой воды и торопливые шаги, направляющиеся к выходу.
Мы с облегчением перевели дух.
– Свет потушил? – грозно спросил фальцет.
– Обижаете, товарищ лейтенант, – ответил мент.
Потом мы услышали, как захлопнулась тяжелая железная дверь, лязгнул ключ в замке, и все стихло.
– Свет не зажигай, – шепнула я Мэрилин, выходя из ванной.
На ощупь пройдя в комнату, я осторожно приникла к окну, только осколки стекла противно хрустнули у меня под ногами. Мэрилин, стоя сзади, горячо дышала мне в спину.
– Ну что, – сказала я, обернувшись к Мэрилин, когда милицейский «уазик» выехал со двора и повернул в сторону центра, – давай посмотрим, что здесь творится?
Мэрилин включила свет и охнула.
– Мама дорогая, что же это такое?
Удивляться было чему. Комната оказалась совершенно пуста. Только кое-где по углам валялись старые газеты и журналы. То же самое было и в двух других комнатах, и на кухне.
– Семен же недавно купил себе новую арабскую мебель и аппаратуру, – затараторила Мэрилин. – Куда же это все подевалось? Может, снова решил поменять? Наверное, она ему не понравилась. Только он мне об этом ничего не говорил. А-а-а, – воскликнула она, – наверное, завел себе подружку, и она захотела другую мебель, вот он и выделывается перед ней, гад.
– Погоди, не верещи, – тормознула я ее, поднимая с пола газету бесплатных объявлений, – разберемся.
Я сунула газету под мышку и, достав мобильник, позвонила Кряжимскому.
– Запускайте двигатель, Сергей Иванович, мы идем.
– Хорошо, Оленька, – согласился он. – У вас все в порядке?
– Да, – коротко бросила я и направилась к двери. – Пошли, – кивнула я Мэрилин, – скоро здесь снова будут менты.
– Свет надо потушить, – она собралась было вернуться, но я остановила ее.
– Они приедут и сами потушат. И дверь снова запрут.
Достав носовой платок, я обернула им руку и отперла замок.
– Не отставай.
Мы вышли на лестничную площадку и торопливо спустились вниз. На улице уже начинало светать.
– Все, Сергей Иванович, – произнесла я, падая на сиденье, – на сегодня с меня хватит.
