Дюртал кивнул Рекату. Тот будничным голосом проговорил:
— В западном крыле у нас обширные апартаменты для гостей. Её высочество с мужем могут полностью располагать ими. В услужении вам будут присланы несколько слуг и личный повар.
— И личная охрана, — невозмутимо добавил Стенк.
— Как внешняя, так и внутренняя, — согласно кивнул головой Рекат.
— Что значит «внутренняя»?
— Внешняя — это охрана крыла, и под окнами. Внутренняя — охрана комнат, в которых вы будете находиться.
— Спасибо и на этом, — усмехнулся Стенк.
— Я! Отказываюсь! Подчиниться! — с силой проговорила Талина.
— И что? Что в таком случае, моя дорогая, вы собираетесь делать?
Талина развернулась и направилась к двери. Стенк пристроился позади. Рывком открыв дверь, Талина отшатнулась. В дверях стояли вооруженные гвардейцы. В лицо Талине недвусмысленно были направлены взведенные арбалеты. Стенк плавно обошел Талину и встал перед ней. Талина развернулась к королю и Рекату.
— Вы не посмеете!
— У вас единственный способ проверить.
Талина обернулась к мужу. Тот, не поворачиваясь к ней, не сводя глаз с взведенных арбалетов, твердо проговорил:
— Только если я пойду первым.
— Тебя они убьют, если ты пойдешь, но меня они не посмеют тронуть.
— Я не буду это проверять, у них два арбалета. И за дверьми не факт, что пусто.
Дюртал рассмеялся.
— Полно, моя дорогая. Не надо так рьяно отказываться от моего гостеприимства. Через пару месяцев в Нарте вы будете со смехом вспоминать это недоразумение. Возможно, я даже пришлю вашему отцу и брату приглашение на свадьбу моего сына. Приезжайте с ними вместе! И своих сыновей привозите. Вам нужны будут торговые пути через Кордию. Мою Кордию. Не надо усугублять положение своего королевства через мелкие обиды.
— Держать меня под стражей — это, ваше величество, вы считаете мелкой обидой? — негодовала Талина.
Она взволновано прошлась по комнате, то подходя к сидевшему королю, то к стоявшему мужу.
— А знаете, что скажу вам я! Курхот не покорит Арилазу. Илония и Тогот помогут Матасу, и мы выгоним Курхота. И желательно в Сегот. Пусть они порезвятся и поищут богатств на вашей земле, а не на земле Матаса. А мы тем временем освободим Кордию. И править там будет настоящая Тайлис. И я не пойду под арест добровольно.
Дюртал обжог ее тяжёлым, злым взглядом. Но ответил не ей:
— Господин Стенк, вы можете повлиять на свою жену? А не быть безвольным истуканом?
Стенк усмехнулся:
— А может, это присутствие моей жены сдерживает меня?
— Не забывайтесь. Хотя вы и зять короля, по сути, вы никто. Если дойдет до стычки, вас мне незачем оставлять в живых. Зато принцесса угомонится, хотя бы от горя.
— Или взбесится.
— Тогда условия её содержания намного усложнятся. Даже в целях безопасности моих придворных.
— И это дойдет до её отца и брата. Знаете, я бы не советовал так откровенно становиться врагом Илонии.
— Король Альтам не первое десятилетие является первейший врагом Илонии и ничего страшного не происходит.
— Страшно ему было до этого.
Дюртал наклонил голову:
— Согласен. Так что, во избежание взаимных угроз, давайте сядем и еще раз обговорим всё спокойно и доброжелательно.
Дюртал подошел к своему столу и собственноручно налил три бокала янтарного вина. Протянул один Талине, второй взял сам. На третий показал Рекату. Тот поднес его Стенку. Отпив глоток, король опять сел в кресло. Талина, немного подумав, села напротив. Стенк и Рекат остались стоять.
— Самый простой способ разрешить эту ситуацию, дать мне слово. Тогда вы тотчас же покинете мой дворец. При этом надеюсь, навсегда. Мне неприятно ваше общество и ваше непочтение. Вы разозлили меня. Поэтому можете забыть дорогу в моё королевство.
Дюртал сделал еще несколько глотков. Талина пригубила свой бокал.
— Я отказываюсь дать вам слово, — её ответ был тверд.
— Тогда вы остаетесь здесь. Если вы не хотите покинуть мой кабинет добровольно, я предоставляю вам его в своё пользование. Здесь нет удобств, но на первое время этого достаточно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Что значит, на первое время? — настороженно спросила Талина.
— Моя дорогая, через три-четыре дня без еды и без воды, вы станете слабы, и вас можно будет без опаски перенести в предназначенные для вас апартаменты.
— Весь мир будет знать о том, что вы заставляли меня голодать.
— Вам не угодить, — вздохнул Дюртал. — Тогда остается третий вариант. Но его я озвучу завтра.
Дюртал залпом допил свое вино, поставил бокал на стол и стремительно вышел. Рекат последовал за ним, перед выходом отвесив Талине почтительный поклон.
Талина недоуменно посмотрела на мужа:
— Ты что-нибудь понимаешь?
Стенк покачал головой. Он поставил свой бокал на стол и обошел кабинет.
Личный кабинет его величества короля Дюртала, обставленный изысканной дорогой мягкой мебелью, шкафами с книгами, столиками с искусной резьбой, был огромен. К сожалению, в отличие от кабинета Интара с его коллекцией оружия, у Дюртала на стене были развешаны охотничьи трофеи. Головы кабанов, оленей, волков и даже одной большой клыкастой рыбины сменялись всевозможными картинами. Своим размером выделялся и богатый изразцами камин, и рядом стол, девственно чистый, не считая подноса с изящным графином и несколькими бокалами.
— Неуютное место для проживания, — констатировала Талина, внимательно наблюдая за мужем.
— Да уж, не домашний уют. Предложенные апартаменты, наверное, были бы лучше, — кивнул он головой.
— Ты осуждаешь меня, что я не согласилась на добровольный арест?
— Арест никогда не бывает добровольным, Талина. И нет, я не осуждаю. Мы всё равно там окажемся. Все будет так, как он сказал. Он тут господин, а мы действительно нарушили его планы. Согласись, он имеет право точить на нас зуб.
— Как и мы. Он предоставил фальшивую королеву, он обвинил Матаса, а не мы!
— Ты права. Просто мне не нравится этот третий вариант. Я ожидаю подвоха.
— Но не отравил же он нас, — фыркнула Талина, вертя наполовину опустошенный бокал с вином, и смотря сквозь него на свет. — Он пил его вместе с нами.
Стенк кивнул:
— А потом он резко ушел, не договорив, как будто ему необходимо принять противоядие.
Талина вскочила, со стуком ставя бокал на стол.
— Я не подумала об этом, — в словах её был едва уловимый испуг. — Надо, чтобы меня вырвало, — решительно сказала она.
— Давай, я помогу.
Стенк подошел к ней и едва успел подхватить её на руки. Глаза у Талины закатились, и она медленно потеряла сознание.
Стенк зарычал от ярости, опустил её на ковер и начал трясти. Глаза жены были закрыты, но дыхание не прервалось. Он вскочил и, схватив кресло, со всей силы запустил его в дверь. К его удивлению, дверь открылась. В кабинет зашел невозмутимый Рекат. Стенк подскочил было к нему, но тот был не один, рядом с ним возникли те же гвардейцы. На Стенка снова были наведены арбалеты.
— Что вы с ней сделали? — прорычал Стенк.
— Ничего страшного, — Рекат позволил себе улыбнуться. — Всего лишь договорились по-хорошему. Третий вариант, — он развел руки.
— Что это значит?
— Побуянить было решением только вашей жены? Надеюсь, с вами у нас не будет хлопот, раз уж вы пренебрегли угощением моего господина?
— Угощение? Отраву вы называете угощением?
— Его величество, как вы заметили, так же выпил этой самой отравы. Ради вашей жены, заметьте. А что хорошо для моего господина, тем не следует пренебрегать остальным.
— Но он наверняка принял противоядие?
— Какое противоядие? Это обыкновенное сонное снадобье. Мой господин уже в постели, он прекрасно выспится, и завтра вы с ним продолжите беседу. Поверьте, не то, чтобы ему было жалко своего кабинета, но принцесса должна жить в комнатах, положенных ей по статусу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Это всего лишь сонное снадобье? — с недоверием переспросил Стенк.
— Вы бы тоже выспались, если бы пригубили вино. Но это даже к лучшему. Вы можете проконтролировать, что с вашей женой обращаются почтительно, со всем приличествующим ей уважением. При условии, что вы не поддерживаете решение принцессы о сопротивлении. Вы так и не ответили на мой вопрос.
