Сергей заставил себя глубоко вдохнуть, выдохнуть и хотя бы сделать вид, что расслабился. Питер был довольно сложным и мнительным парнем, и напугать или сбить его с мысли в ответственный момент не хотелось.
— Я не хотел за ними следить, — начал с оправдания Петтигрю, потерев свой тонкий, слегка выдающийся нос. — Просто… Ну, как бы подстраховать… Я слышал кое-что про директора Дамблдора и хотел убедиться, что всё нормально, а то он Джеймса не в башню к себе вызвал и так поздно… А он ещё сирота теперь, хотя и совершеннолетний.
— Ты о чём это? — спросил Сергей, удивившись покрасневшим щекам Питера, хотя только что сам себе напоминал не перебивать и не сбивать парня с мысли.
— Э… Ну… Ходят про директора слухи, — уклончиво ответил Питер, ярко заполыхав ушами. — Что он… Э… Ну, знаешь, жены нет. И он… Это… С женщинами не встречается.
— Так он же старый, — вытаращил глаза Сергей.
— Ну… Жены у него всё равно нет и никогда не было, — ответил Питер. — Мама меня, ну… предупреждала. Просто у нас в доках… В общем, всяких извращенцев полно.
Воспоминания Сириуса о директоре Дамблдоре были исключительно положительные, старик едва ли не мироточил в этих воспоминаниях, да и самому Сергею импонировал образ директора Хогвартса, который в своих расшитых мантиях и необычных шляпах походил на звездочёта-волшебника из детских сказок. За прошедших почти два года в мире магии они практически не общались, да оно и понятно: школа большая, нареканий или взысканий у Сергея не было, с чего бы им встречаться где-то ещё, как не в Большом зале?
Намёки Питера были более чем прозрачны, да и дети-сироты обычно всегда попадают в так называемую «группу риска», и им часто читали лекции воспитатели и приходящие «дяденьки из органов», а про Чикатило и ему подобных не знал разве что совсем слепой и глухой. И многие из таких «больных» устраиваются на работу «поближе к детям», кто-то безобиден, кто-то — нет. Но ничего «такого» Сергей даже со своим сиротским прошлым за Дамблдором не замечал. Впрочем, леди Вальбурга недолюбливала директора, но скорее за снижение дисциплины в школе, чем за какие-то вероятные наклонности.
— Я ничего не хочу сказать про директора в этом смысле, но… В общем, я обратился и заранее в той комнате спрятался, — подытожил Петтигрю, и Сергей просто кивнул: если человек хочет чем-то оправдать своё любопытство, то пусть оправдывает.
— И что же ты услышал? — спросил он. Питер снова впал в задумчивость, так что пришлось немного подтолкнуть.
— Они говорили о родителях Джеймса. Я сначала не очень понял, так как думал, что они погибли прошлым летом. А оказалось, что это были не настоящие родители, а его тётя с дядей, а его настоящие родители умерли несколько месяцев назад на Кипре. И их тоже убили… — сглотнул Питер. — А потом директор Дамблдор стал спрашивать у Джеймса про ту смерть его ненастоящих родителей. Сказал, что хочет кое с чем разобраться и надо посмотреть его память. И у Джеймса оказался ментальный блок, который поставил ему его настоящий отец. И… Он всё вспомнил.
— Что вспомнил? — в сердце Сергея поселилось нехорошее предчувствие.
— Он… Джеймс… В общем, он начал вспоминать… объяснять, что поругался с тётей. Она была раньше Блэк. Это из-за Лили Эванс. Эта тётя ходила к родителям Лили и не хотела, чтобы Джеймс встречался с ней. Что-то про то, что у него есть невеста. А Джеймс… Он разозлился на неё. Он сказал, что не хотел и что это вышло случайно. Что она хотела как-то наказать его, а он хотел выхватить её палочку, они боролись, и магия сошла с ума, а потом была вспышка, и его тётя просто обмякла и больше не дышала. Джеймс испугался, и он пошёл к своей матери. А потом они вместе пошли к отцу Джеймса. Настоящему. А потом оказалось, что дядя уже нашёл свою жену, ту, которая умерла, и оповестил Блэков. А ещё он провёл ритуал. Наверное, тот, про который ты рассказывал, и узнал, что Джеймс это сделал. И тогда его мама… она убила этого дядю, чтобы… замести следы. А отец Джеймса, он стёр ему память и всякое сделал по наследству… И они с женой сбежали, чтобы отвести от Джеймса подозрения. Кажется, тот ритуал можно только один раз провести, а того дядю убил уже не Джеймс, он так будет чист. Он же уже совершеннолетний, — пояснил мысль Питер. — А директор сказал, что родители опасались не Азкабана, хотя и этого тоже, а мести Блэков. Вроде бы у вас какие-то правила есть, и они, ну… велят жестоко мстить за всех Блэков, которые не своей смертью умерли, а по чьей-то вине. А та тётя была из Блэков. И они почти год скрывались, но их выследили. И убили.
— Кодекс Рода, — выдохнул Сергей, впечатлённый историей. — Те… правила.
Как Наследнику Рода, ему полагалось изучить Кодекс досконально.
— И директор сказал, что Джеймс должен отомстить и помочь ему уничтожить такой жуткий Тёмный Род, который ставит свои правила выше государственных законов, — выдохнул Питер. — И что Блэки… они мешают… э… светлому будущему.
— Чего? — удивившись знакомой формулировке, переспросил Сергей.
— Ну… — потёр взопревший лоб Питер. — Дамблдор сказал, что… маги должны стремиться к прогрессу и тёмные Рода его тормозят. Пытаются террором навязать всем своё мнение. И что Тёмный Лорд опирается на эти Рода, а среди магов всё чаще появляются магглорождённые, которые тоже хотят войти в магическое сообщество, но им не дают. А они могут привнести много нового, светлого, хорошего. Прогресс. И что в итоге все должны прийти к тому, что магия войдёт в каждый дом и можно будет отменить Статут Секретности, который ввели, только чтобы аристократы могли наслаждаться своим могуществом в узком кругу посвящённых в Тайну. Э… я не всё хорошо запомнил. Он много чего сказал и примеры приводил…
— Я понял, что имеется в виду, — ошарашенно кивнул Сергей, осознавая, что, кажется, появился в этом времени в магической Британии не просто на пороге гражданской войны, а на пороге войны красных с белыми семнадцатого года. И, если вспомнить историю аристократии и интеллигенции, после этой войны остался только самый хитрый «дедушка Ленин», а вся аристократия, которая даже и перешла на сторону «красных», тоже как-то
