обороны государства, которое имело самый большой в мире военный бюджет и самую раздутую военную машину! Военно-промышленному комплексу было от чего возрадоваться. Приближался новый золотой дождь военных заказов. Он лил, не переставая, все три года президентства Кеннеди. Достаточно сказать, что только дополнительные военные ассигнования за эти три года составили 17 млрд. долл.
КУБИНСКАЯ АВАНТЮРА
Наиболее важной частью своей президентской деятельности Кеннеди считал внешнюю политику. По признанию Соренсена, Кеннеди отдавал приоритет внешнеполитическим проблемам перед внутриполитическими. «Большая разница между провалом законопроекта и полным уничтожением страны», - заметил он как-то сразу после президентских выборов. Это высказывание Кеннеди отражало осознание им того непреложного факта, что Америка начала 60-х годов перестала быть неприступной крепостью, отгороженной от катаклизмов первой и второй мировых войн толщей вод Атлантического и Тихого океанов. В 50-х годах все изменилось. Широкая гладь океанов уже могла защитить Америку не более, чем самый большой ров средневековья, наполненный водой, мог бы защитить замок феодала, ну, скажем, от залпа «катюш».
С трудом привыкали американские империалисты к новому положению США в мире, когда их генералы потеряли все военно-стратегические преимущества, которыми когда-то обладали. Потеряли покой и многие политические деятели США, многие годы вдалбливавшие себе и другим в голову, что «русские на нас вот-вот нападут» и только-де «наша военная мощь не позволяет им этого сделать». Не сбылись и десятки, если не сотни предсказаний видных органов печати США о том, «когда начнется война» между Америкой и Россией. В сознание многих американцев проникает трезвая мысль о необходимости жить в мире со странами социализма.
В самых верхних слоях американских капиталистов, однако, легко заметить плохо скрываемый страх перед идеей мирного сосуществования капиталистических и социалистических стран. Более того, среди них имеется большое число людей, которые в душе считают, что в ходе пусть и мирной, но не перестающей от этого быть чрезвычайно острой борьбы на международной арене между социализмом и капитализмом последний потерпит поражение. Поэтому их требования сводятся к тому, чтобы поддерживать во всем мире международную напряженность, не давать растаять льдам «холодной войны». А если есть возможность, то и попытаться устранить самый дух мирного сосуществования из международных отношений с помощью военных авантюр.
Конечно, не все влиятельные люди в США думали и думают таким образом. Взгляды инакомыслящих к концу своего президентства стал все больше разделять Кеннеди. Эта группа политических деятелей, так же как и явные сторонники «холодной войны» и военных авантюр, отнюдь не в восторге от того, что принципы мирного сосуществования все прочнее утверждаются в международных отношениях. Они отлично понимают, что каждый следующий день, каждый новый год прибавляет сил социализму и убавляет силы капитализма. В одном, однако, эта группа довольно сильно отличается от первой. Входящие в нее деятели еще не утратили надежды на то, что капитализму удастся изобрести волшебный «эликсир омоложения», который позволит ему еще длительное время тягаться с коммунизмом. Что ж, это, конечно, их дело. Вера, как известно, может быть и ошибочной. Интересно другое. Как правило, именно эти люди, верящие в пошатнувшиеся, но все еще кажущиеся им незыблемыми устои капитализма являются, как правило, более реалистическими политиками. Реалисты отдают себе отчет в том, что «переход за грань» приведет, как это и отмечал Кеннеди, к уничтожению США. К сожалению, далеко не все, кто окружал Кеннеди, придерживались такой точки зрения. Большинство требовало искать решение международных проблем на путях старой политики «с позиции силы». И на первых порах Кеннеди пошел на поводу даллесов-ской политики. Правда, при ее проведении Кеннеди чувствовал границы реального и старался за них не заходить. Его подход к международным проблемам и решениям накладывал на внешнюю политику США своеобразный отпечаток. Однако ее основа была старая, даллесовская, и понадобилось немало времени, чтобы она была хотя бы на короткое время поколеблена.
Прежний агрессивный дух проявился на примере кубинской авантюры весной 1961 года.
В течение определенного периода американская дипломатия и морская пехота, а вслед за ними американские монополии стремились превратить Латинскую Америку в вотчину США. Правящие американские круги уверили себя в том, что им это сделать удалось.
Основной целью в Латинской Америке Кеннеди, как и его предшественники в Белом доме, считал сохранение ее экономической, социальной и политической зависимости от США. Для достижения этой цели использовались все средства и методы.
Годы, непосредственно предшествовавшие приходу Кеннеди к власти, были, если говорить о Латинской Америке, плохими годами для американского империализма. Латиноамериканцы не хотели больше жить по-старому. На континенте нарастал мощный вал освободительного движения. Затем победила народная революция на Кубе. Создавались партизанские отряды в Доминиканской Республике, Парагвае, Колумбии. В Перу крестьяне создали революционные крестьянские профсоюзы. Сторонники самостоятельной политики усиливались в Бразилии.
Американские монополии серьезно беспокоила судьба своих латиноамериканских барышей. Взволновался и официальный Вашингтон. Латинская Америка на время стала самой неотложной текущей проблемой.
Вновь избранный президент с тревогой читал секретные донесения американских послов. Они твердили о том, что если США хотят сохранить Латинскую Америку как свою полуколонию, то надо действовать. Перед Кеннеди встал выбор, какой метод - кнута или пряника - избрать для того, чтобы события не вышли из-под контроля США. Он решил использовать и то и другое.
Куба больше всего волновала Кеннеди в первые дни президентства. Он понимал, что пример и мужество острова Свободы ослабляют позиции Соединенных Штатов в Латинской Америке. Там появилась действительно свободная от экономического и политического контроля США страна. В этой обстановке экстремистские круги все настойчивее требуют «решительных действий» в отношении революционной Кубы. Эти домогательства не остаются без внимания в правительстве.
Подготовка плана вторжения на Кубу была начата еще правительством Эйзенхауэра. Наиболее активную роль при этом играло Центральное разведывательное управление. От него не отставали и представители других ведомств: госдепартамента, Пентагона и в конечном счете Белого дома. Они периодически собирались, обсуждая, каким образом задушить кубинскую революцию. Постепенно в самых темных тайниках американского государственного аппарата созревал план вторжения на Кубу.
К этому плану американские правящие круги пришли не сразу. Вначале они носились с идеей организации на территории Кубы «партизанского движения». Оказалось, однако, что осуществить это попросту невозможно. Затем предполагалось для создания военного плацдарма на территории Кубы захватить остров Пинос. Но кубинский народ, зная об этих планах, превратил остров Пинос в крепость, взять которую наемники вряд ли могли рассчитывать. Тогда американские руководители решили, что необходимо организовать внезапное вторжение. Правительство Эйзенхауэра в начале 1960 года дало разрешение ЦРУ на его подготовку. В целях маскировки готовившейся операции Эйзенхауэр несколько раз заявлял, что у американского правительства «нет планов агрессии» против Кубы.
Осенью 1960 года, незадолго до президентских выборов в США, ЦРУ направило в
