Семейный совет проходил в гостиной, на стенах которой висели фамильные портреты. Как будто мою судьбу решали все Дюпоны разом. И пока старшие обсуждали сложившуюся ситуацию, дядя Рене лениво разглядывал изображения моих предков.
Услышав вопрос хозяйки дома, он только пожал плечами.
— Почему бы и нет?
Тетя Жаннет, которая непонятно каким образом без пандуса спустилась на первый этаж, тоже кивнула. Ее ни капли не смущало то, что под сень дома славной семьи Дюпон ступит внучка главной жрицы вуду Нового Орлеана.
И только тетя Вирджини разозлилась, услышав такое предложение.
— Мама! О чем ты только думаешь… Этот… черный сброд! — подорвалась она на ноги и заметалась по комнате. — Ее предки работали на наших плантациях… И теперь… теперь потомок рабов войдет в «Белую розу» как равная! Да небеса Нового Орлеана обрушатся на землю!
От такого откровенного расизма я онемела.
Взгляд, который тетя Жаннет обратила на младшую сестру, был как удар кнута.
— Вирджини, расовые предрассудки давно не в моде, — отрезала старшая из сестер Дюпон. — К тому же, смею заметить, твои способности куда скромней, чем те, которые демонстрирует Мари Смит. Не удивлюсь, если она в будущем станет следующей королевой вуду.
Чем срезать писательницу на этот раз, Вирджини Дюпон явно не знала.
— Но это… это скомпрометирует нас в глазах Ковена, — неуверенно заметила тетя Лотта. Она нервно теребила в руках кружевной белоснежный платочек, словно хотела его разорвать. — Достаточно и того, что многих Рене не устраивает как будущий глава Ковена… А уж теперь…
— Мари не приняла ассон. Слишком молода. Сейчас она просто подросток, Лотта, которому до конца обучения еще очень и очень далеко. Не драматизируй. Тем более… — но тут тетя Жаннет смолкла. Только бросила взгляд искоса в сторону дядя Рене.
Это явно была не случайная оговорка. Тетя Жаннет не из тех, кто говорит, не подумав. Она дала понять дяде Рене, что она знает.
А тот даже бровью не повел.
— Решено, — подвела итог бабушка. — Тесса, ты пока побудешь дома. В школу я позвоню сама и скажу, что ты больна. Твои друзья смогут навещать тебя прямо здесь, в «Розе». Но я надеюсь, они не станут кричать об этом на всех перекрестках. И… им не стоит ходить по особняку без тебя. Ради их же собственного блага.
— Да, бабушка, спасибо.
Все обернулась не так чтобы и слишком плохо. Да, я была заперта в «Белой розе», но понимала, что это действительно мне на благо. Наверное, мне не следовало выходить из дома и вчера. Тогда бы те трое остались живы. Убитых псов мне было на самом деле даже жаль. Они ненавидели меня и боялись из-за моей матери. Но слишком многие в городе ненавидели и боялись меня из-за Анаис… Наверное, у них даже имелись на это причины.
И теперь я жива, а те трое парней — нет.
— Но мы не знаем главного… — задумчиво произнесла Жаннет, подъехав на своем кресле к окну. Мотор работал очень тихо, почти беззвучно.
Тетя отвела тюль и недовольно поморщилась. Должно быть, увидела псов.
— Чего? — спросила у дочери бабушка Натали.
Жаннет повернулась, обвела всех спокойными ясными глазами и сказала:
— «Собаки ответят перед хозяином, если не встретят тигра». Но кто был тигром? Кто убил псов прошлой ночью? Кройц был готов поспорить на свою голову, что это дело рук моей племянницы. Но я полностью уверена, что если бы эту ставку кто-то принял, то вожак лишился бы своей пустой головы. Так кто же был нашим тигром?
Меня тоже волновал этот вопрос. То существо казалось опасным, очень опасным. Пусть даже я не помнила чувства страха, который испытала, я знала, что страх я ночью испытала. Да что там страх — почти что смертный ужас.
— Что бы это ни было, его силы оказалось достаточно, чтобы практически разорвать тела на куски, — произнес Рене. — Зрелище действительно тошнотворное… Это не похоже на работу кого-то из Ковена.
— Быть может, зомби? — предположил тетя Лотта, поморщившись. — Кто-то из вуду мог создать зомби. Тесса вроде бы у них принята…
У меня голова шла кругом.
О Господи… Неужели зомби — это тоже реальность? Как же хотелось назад, в мою настоящую жизнь, реальную жизнь, где самым страшным монстром была моя собственная мачеха… Будто бы меня затянуло в другую реальность, призрачную, зыбкую, неправильную…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Дядя Рене повернулся ко мне. Я поймала его взгляд и словно обрела в нем якорь, иллюзию спокойствия и защищенности, в которую хотелось верить.
А еще снова в голове зазвучал тихий мягкий голос. «Au clair de la lune…» И стало не страшно. Кто бы ни приходил ко мне ночью, был он настоящим или нет, все равно. Потому что он остался со мной.
— Тесса, то существо… что осталось в твоей памяти о нем?
Я напряглась, пытаясь выудить из воспоминаний хоть что-то.
— Оно было быстрым… Очень быстрым. Я даже не могла различить его движений. И глаза… Они светились в темноте. Больше я не помню совершенно ничего.
— Не зомби, — констатировала тетя Вирджини с кривой усмешкой. — Эти твари сильны, но не настолько быстры. Да и вряд ли миссис Смит потерпит на своей земле бокора, который промышлял бы подобным. Она слишком… чистоплотна.
Дядя Рене кивнул, соглашаясь с моей тетей.
— Кто-то из Ковена призвал демона? — выдвинула в свою очередь предположение Жаннет. И тут же сама его опровергла: — Нет, чушь. Даже если бы кто-то решился провести такой опасный ритуал, то скорее уж для того, чтобы убить Тессу, а не защитить ее.
Демон. Что ж, пусть будет на этот раз демон. Я уже устала удивляться. И размышлять, реально это или просто затянувшийся кошмар, который затянул глубоко в себя.
— Если это был не Андре, — тихо сказал тетя Лотта.
И в комнате повисла тишина. Мертвая тишина.
— Он недостаточно силен для подобного… — попытался было возразить дядя Арно, но его жена перебила его.
— Ты уже много лет толком с ним не общаешься, дорогой, — произнесла она с горечью. — Душевные потрясения порой могут странным образом повлиять на силу колдуна. Могут заставить ее увеличиться… А его любовь к Анаис… Кажется, она только выросла после ее смерти.
— Мертвецов легче любить, — зло бросила Вирджини.
Дядя Рене наклонился, обхватив голову руками так, будто боялся, что она взорвется.
— Вирджини! — умоляюще воскликнула тетя Шарлотта. Губы у нее мелко задрожали.
— Она права, Лотта, — со странным выражением прервал жену Рене Арно, выпрямившись. Его лицо походило на фарфоровую маску: белое и безэмоциональное. — Она совершенно права. Мертвецов легче и любить, и прощать… Это наваждение уже не отпустит.
Бабушка сидела застывшая, безмолвная, как надгробный памятник. Живое воплощение скорби.
В комнате повисла такая гнетущая, душащая тишина, словно кто-то умер. И ведь действительно умер. Двенадцать лет назад.
— В любом случае, кто-то должен поговорить с Андре, — прервала тягостное молчание тетя Жаннет. Ее самообладание оказалось самым крепким. — Не дело, чтобы по городу расхаживало подобное чудовище. Даже если оно создано для того, чтобы защитить Тессу. Если он действительно призвал демона, то следует отослать его обратно, пока не произошло еще что-то непоправимое. Иначе конфликт с псами будем наименьшим злом для нас.
Все взгляды были устремлены на дядю Рене.
А он молчал.
— Я могу поехать к Андре, — вызвалась тогда тетя Лотта.
Рене Арно тяжело вздохнул.
— Нет, — воспротивился такому решению жены дядя. — Ты не добьешься ничего. Ты слишком мягкая и доверчивая.
Вирджини согласно хмыкнула.
— Это мой младший брат. Стало быть, это и моя ответственность… — в конечном итоге принял решение мистер Арно. И в его голосе зазвучала сталь.
Тетя Жаннет развела руками.
— Я бы заменила тебя, Рене, mon cher, но мне несколько… неудобно путешествовать в моем положении.
— Мне всегда импонировала твоя ирония, Жаннет, — криво улыбнулся Рене Арно.
Старшая из дочерей Натали Дюпон ответила такой же улыбкой.
— И самоирония, Рене. И самоирония тоже. Поезжай. Потом расскажешь.
