Челнок завис над ней.
Сейчас его обращенные вниз посадочные сопла чуть сопротивлялись мощным электромагнитам. И Ники едва ли не всей плотью ощущал, как неуклонно приближается твердь.
Экипаж не скрывал беспокойства, наблюдая за посадкой. Все–таки, чужой корабль. На экране уже были видны строения, элементы оборудования, находившиеся выше плоскости взлетно–посадочной зоны.
Челнок тряхнуло. Снизу донесся металлический лязг.
Магниты вцепились в судно мертвой хваткой.
– С приземлением, Ники, – поздравил Чолич, облегченно вздохнув.
– Спасибо. Думаю, Прозоров сделал бы это играючи.
Площадку начал закрывать белый купол. Его одинаковые сегменты росли, тянулись вверх и друг к другу, равномерно выходя из пазов. И зазоры между ними становились все меньше.
Ледяные звезды исчезали из поля зрения. Скоро площадка была уже полностью отгорожена от космоса. Надев легкие скафандры, экипаж из челнока перешел в купол.
Одна из металло–керамических плит, которыми была выложена площадка, медленно поднялась, открыв спуск в коридор. Придерживаясь за тоненькие перильца, чтобы не уронить чемодан–контейнер, Ники, вслед за Ахиллом Коваком, спустился по металлическим ступенькам вниз. Почувствовал, как липнут к ним магнитные подошвы. Когда в тускло освещенном коридоре оказались все, плита вернулась на место.
Шлюзовая камера была тесная. Разместись впритык.
Зашипел нагнетаемый воздух. И заметно изменилось освещение, из–за преломляющих свойств атмосферы, пусть и искусственной.
Экипаж начал освобождаться от скафандров.
Ники помог Хонде Мэй. За Эфиан поухаживал Марио.
Открылась герметичная дверь в жилой отсек.
И на пороге возник Ковак–старший, грузный, высокий, усатый. В комбинезоне, далеко не первой свежести. И даже не второй, пожалуй. Цепко и быстро оглядел всех. Уперся взглядом в своего племянника:
– Ну, здравствуй, Ахиллес Ковак, гордость и позор нашей семьи!
– Здравствуй, дядя Берти, – смущенный таким приветствием, ответил Ковак–младший.
Он пошел к родственнику, намереваясь заключить в объятия.
– Но–но, что за телячьи нежности! – уклонился родственник.
Энергетик растерянно опустил руки.
– Ты, часом, не сбежал? – Ковак–старший с подозрением взглянул на племянника.
– Да что ты, ей–богу!.. – оскорбился тот. – Я же тебе сказал – отпустили досрочно!..
Гости прошли в жилой отсек.
Ковак–старший проявлял интерес к вакуумным контейнерам в руках мужчин. Они принесли с собой кое–что из тех роскошных энтойских продуктов, которыми все еще был набит корабль. А когда их дары оказались на столе, в том числе и десяток разномастных, разнокалиберных бутылок с внушительными этикетками, взгляд Ковака–старшего – потеплел.
Смотритель оценил класс подношений.
– Что ж, – сказал он. – Давайте знакомиться.
Был срочно организован стол. Эмоциональный климат нормализовался. И начались разговоры, смех.
Ковак–старший был похож на старого моржа и, кажется, догадывался об этом. Временами смотрел по сторонам: не о том ли говорят? Или думают…
В красочных деталях поведав родственнику о своем досрочном освобождении, Ахилл, как бы между прочим, осведомился:
– Домой не скоро собираешься?
– Недельки через две хотел. А что? У вас же есть челнок.
– Понимаешь, дядя… – потупился каторжник.
Смотритель горестно вздохнул:
– Ахилл, ты не меняешься… Гордость и позор нашей семьи!..
Но спиртное, которого было уже выпито немало, сделало Ковак–старшего покладистым:
– Ладно… Позволю тебе и твоим друзьям, явно более достойным людям, чем ты, воспользоваться моим шаттлом. А за вашим пригляжу. Надеюсь, он не числится в розыске?
– Ну дядя!.. – всплеснул ручищами Ахиллес.
– Шаттл отправишь ко мне в автоматическом режиме.
За столом Тин не раз ловил на себе внимательные взгляды Мэй. На дне ее глаз пряталась тревога.
И Ники опять начинал ломать голову, что же такого было в воспоминаниях о далекой планете…
Ковак–старший сделал больше, чем обещал.
На следующий день, проспавшись, он сам доставил гостей на Землю. Приземлился на частном космодроме. Тина последнее обстоятельство порадовало. Официального контроля здесь не было, только охрана самого хозяина.
С охраной Ковак–старший договорился, пожертвовав одну из бутылок.
Он провел своих «родственников» в обход всех правил и норм досмотра. Это было кстати. В вакуумных контейнерах для продуктов, кроме энтойских деликатесов, находилось еще кое–что… Ручной пулемет, армейский бластер, оба – в разобранном виде. И пара излучателей поменьше. Три портативных рации. Бинокль, позволяющий видеть не только то, что находится далеко, но и то, что находится, к примеру, за стеной. Дешифратор Ионова. Четыре гранаты. Ну, в общем, все, что осталось им в наследство от трех системщиков, после их неудачной попытки захватить «Подкову».
– Когда назад полетите? – спросил Ковака–старшего Ники.
– Неделю тут побуду. Челнок нуждается в профилактике. А что, уже хотите обратно? Могу подбросить.
– Спасибо. Наши планы еще не определились.
Через два часа, покинув необозримые частные владения, альтернативный экипаж углубился в джунгли мегаполиса.
Ковак, пожелав спасителям удачи, пошел своим путем.
Никакой слежки Ники и Чолич не заметили.
Обосновались в одном из убежищ Тина, в самом надежном.
Тин попытался навести справки в неофициальных кругах. Он действовал с предельной осторожностью. Но одно лишь упоминание Системы вызывало у его криминальных и полукриминальных собеседников желание оглянуться.
Ничего обнадеживающего ему не сообщили. Зато он выслушал массу настоятельных рекомендаций не соваться в эту организацию – ни под каким предлогом.
Чолич ворошил память, надеясь отыскать хотя бы ниточку. На примете у него было несколько вариантов, однако все точки охранялись не менее надежно, чем Банк межсистемной валюты.
И всем были нужны удостоверения личности. Хорошая «липа» стоила денег. А денег было – в обрез. Только на скудный паек для всей оравы. Хорошо – Лу не нуждался в еде. И уже не скрывал этого.
Тин надеялся, что капитанское жалование Сергея Прозорова ненадолго заткнет бреши в бюджете команды.
Ощущение глухого тупика нарастало.
Через два дня явился Прозоров.
Тин ждал его на скамейке, в одном из городских парков, у заросшего пруда с лебедями. В конце длинной аллеи, чтобы можно было заметить «хвост».
«Хвоста» за Прозоровым не оказалось. И, тем не менее, Сергей пришел не один. За плечом капитана скрывался тощий подросток в кепке. В целом его одежки соответствовали карнавальному стилю молодежных тусовок.
Подросток, кивнув в знак приветствия, отвел взгляд.
Присмотревшись, Ники с оторопью узнал высокородную инфанту Гуин де Энт, наследницу трона.
Второго пилота едва удар не хватил.
Прозоров сел рядом. Он был в отчаянии.
Инфанта примостилась на краешек скамьи.
– Ни к чему серьезное, опасное дело превращать в цирк, – негромко произнес Тин.
Сергей виновато сморщился:
– Трудно спорить с инфантами…
Второй пилот взглянул на высокородную инфанту.
– Простите, Гуин, вашу любимую куклу зовут – Бубу?.. – спросил Ники.
– Нет, что вы… – улыбнулась девочка. – Ее зовут Лулу. Только она осталась дома.
– Жаль, что вам пришлось расстаться.
– Я привез немного денег, – желая утешить Ники, сказал Прозоров. – Все, что осталось от жалованья.
– А вот это кстати, – похвалили Тин. – Мы на мели.
– Вам нужны деньги? – обрадовалась инфанта. – У меня их много! Берите все!
Она достала из аляповатой курточки солидную пачку наличных.
– Я могу снять еще. На Земле есть несколько анонимных счетов.
Ники вторично испытал крайнюю оторопь.
Глава пятая. ПЕРВЫЕ СИМПТОМЫ
Тин заказал удостоверения личности, всему экипажу. А когда забирал их, встретил Ковака. Беглый каторжник зашел в подпольную мастерскую по тому же вопросу. Обрадовался, увидев спасителя.
Они поговорили. Ковак промышлял извозом в часы пик. Работал на какого–то мелкого предпринимателя, без контракта и страховки.
– Ты это, позванивай… – сказал беглый каторжник, прощаясь. – Чем смогу… Вот мой номер. Кстати, корабль системщиков прибыл рано утром. Если интересует. Дружок поделился. Дежурит на станции внешнего слежения.
– Спасибо, Хилл, – улыбнулся второй пилот.
Дома он все рассказал Чоличу.
– Лео заедет в главный офис, – проговорил старик. – Как всегда. Пять гравилетов с правительственными номерами и тонированными стеклами. Охрана.
– И в каком будет Минкус?
