— Все как настоящее! — поразился он.
— Я вам благодарна за ваш визит, мистер Бурк.
— Мне это доставляет большое удовольствие.
Зажегся красный свет, и она обратилась к миллионам невидимых телезрителей.
— Со мной в студии Джон Бурк, президент Юго-Западной энергетической корпорации, которая, судя по всему, будет продана компании «Хейг энтерпрайзиз» за более чем семь миллиардов долларов. Джон, вас можно поздравить?
Бурк улыбнулся:
— Еще рано принимать поздравления, Сэнди. Мы согласились объединиться с «Хейг энтерпрайзиз», но правительство еще должно одобрить этот договор, и, разумеется, наши акционеры выскажут свое мнение относительно этого довольно щекотливого соглашения.
У Бурка был выразительный голос. На собрании акционеров он будет очень убедителен, подумала Сэнди. Но она чувствовала в нем какое-то напряжение.
— Джон, а вы хотите вообще-то объединять Юго-Западную? С кем бы то ни было?
Бурк, помолчав, ответил:
— По правде сказать, нет. Но нам выбирать не приходится.
— Почему?
— Ну это довольно сложный вопрос, но если его упростить, то проблема выглядит следующим образом: приобретение источников сырья средней мощности и энергетических компаний стало сегодня очень выгодным делом.
— Так в чем же проблемы? Будем покупать сырье!
Бурк опять улыбнулся:
— В настоящее время рынок перенасыщен нефтью. Из-за этого падают цены на акции средних и мелких нефтяных компаний. Налоги на предпринимательскую деятельность сейчас тоже очень высоки, что дополнительно снижает стоимость акций. Таким образом, мы становимся очень лакомым куском для крупных спекулянтов.
Сэнди кивнула. Она теперь более свободно чувствовала себя перед камерами. Со времени своего сражения с Деном Арленом она постоянно мучилась: удастся или не удастся ее интервью с Джоном Бурком. Пока все шло хорошо. Гейб мог бы ею гордиться. Когда она думала о Гейбе, это всегда причиняло ей боль, но за последние три недели она научилась сжимать эту боль до тонкого лазерного луча, направленного против Хейгов, которые стоили такой ненависти. Она помнила бесцеремонные прикосновения Рубена и холодную ненависть Аарона. Но пора было сосредоточиться на интервью.
— В этом причина ажиотажа вокруг вашей компании и ее продажи?
— Разумеется, плюс еще поддержка правительства самой идеи объединения, чего никогда раньше не было.
— И главный вопрос. Почему ваша корпорация оказалась в центре внимания? Почему столько компаний борются за нее?
Снисходительно рассмеявшись, Бурк хлопнул ладонями по коленям.
— Я, как тот кулик, буду хвалить свое болото, ладно? Просто мы очень хорошая компания. У нас богатые ресурсы и прекрасно отлаженная система управления. Наши активы, наше сырье, за это стоит побороться.
— Когда началась эта гонка?
— Год назад или около того. Первые претенденты были нами сразу отвергнуты. Разумеется, я не вправе останавливаться на деталях, могу только сказать, что скоро мы поняли, что кое-кто крайне заинтересован в приобретении нашей компании, а мы предпочитали иметь дело с теми, кто нам нравится.
Сэнди скрестила ноги.
— Таким образом вы стремились обезопасить себя?
Бурк кивнул:
— Да. Но когда в приобретении вашей компании заинтересована крупная корпорация, которая предлагает хорошую цену за акции, пайщики пойдут на соглашение.
— Поэтому вы и выбрали «Хейг энтерпрайзиз»?
Лицо Бурка на мгновение исказилось от боли: Сэнди это заметила — уловили ли этот момент телекамеры?
— Да. Рубен Хейг убедил меня, что объединение с ним обеспечивает нам максимальные возможности развития и идеальное — как бы это выразиться — совпадение интересов.
— Понятно, — сказала Сэнди. — А остальные компании отказались от борьбы?
Бурк потер переносицу.
— Похоже на то. Во всяком случае, я сделал свой выбор. Правление корпорации и наши акционеры, кажется, склонны поддержать меня.
— Личный вопрос, Джон. Какие чувства вы испытываете сейчас, когда все уже решено?
Бурк, казалось, был удивлен вопросом, но ответил, тщательно подбирая слова:
— Мне, разумеется, лестно сознавать, что мы создали настолько крупную компанию, что она стала центром притяжения для могущественных нефтяных монополий. С другой стороны, я в отчаянии, что Юго-Западной не удалось стать одной из крупнейших независимых энергетических компаний. Но так уж сложились обстоятельства, таков бизнес сегодня. Нам не хватило времени, чтобы прочно встать на ноги и превратиться в действительно крупную фирму. — Он помолчал и улыбнулся с досадой и разочарованием. — Хотя, возможно, наша фирма уже была на пути к тому, чтобы стать одной из крупнейших энергетических корпораций, но время для этого оказалось неподходящим.
На протяжении всего интервью Сэнди чувствовала легкую нервную дрожь, пробегающую вниз по ее позвоночнику. Очевидно, что Джон Бурк был раздосадован и даже взбешен. Этот человек, который стремился к власти и обладал ею, вдруг почувствовал, что его бесцеремонно лишили даже ее подобия. А Сэнди предоставила ему возможность выплеснуть свою ярость, в цивилизованной форме, конечно. Она почувствовала себя очень могущественной. В этот момент помощник режиссера с наушниками на голове выступил из полумрака и, присев на корточки, показал ей жестами, что она должна закругляться.
Сэнди сочувственно улыбнулась Бурку:
— Джон, последняя печальная нота. Думаю, все наши телезрители хотели бы выразить вам сочувствие в связи с несчастным случаем с вашей племянницей Петти.
На некоторое время Бурк оцепенел в своем кресле, что крайне испугало Сэнди. Несомненно, его поразили ее слова. Но он быстро пришел в себя и сказал:
— Благодарю вас. Несмотря на сильные боли, у нее хорошее настроение. Мы уверяем ее, что она выздоровеет.
