Жидкий закат выплескивал малиновые языки пламени на широкую лужайку. Преодолевая попороты, по шоссе катился «форд» последней модели с зажженными габаритными огнями, которые янтарно поблескивали в подступающих сумерках.
Когда машина притормозила и резко свернула на подъездную дорогу к ее дому, Сэнди почувствовала, как ее горло сжалось в тревожном предчувствии. Она в страхе перебирала пластинки жалюзи и даже подумывала о том, чтобы вызвать полицию. Но смысла в этом не было: полиция все равно бы не успела. Она решила вооружиться кухонным ножом и ждать.
Но и этого она не сделала: отказали и руки, и ноги, что случается при внезапном испуге, и ей оставалось только наблюдать, как машина останавливается возле ее дома и из нее выходит крупный, хорошо сложенный и элегантно одетый мужчина и направляется к входной двери. Но на полоумного убийцу-маньяка он никак не был похож.
Она выждала, когда отзвучат два звонка во входную дверь, а затем вышла в коридор. Тяжело привалившись к двери, она вдруг забеспокоилась, что на ней только халат и домашние тапочки. Ее охватило неуместное волнение из-за того, что под халатом она совершенно голая.
— Кто это? — с тревогой спросила она.
— Миссис Меррит?
— Кто это?
— Джефф Коннери. Вы посылали мне телеграмму.
— Откуда я знаю, что вы Джефф Коннери, — продолжала сомневаться Сэнди. — Вы мне не звонили.
За дверью на несколько мгновений повисла полная тишина. Сэнди слышала только стук собственного сердца.
Наконец он заговорил:
— Простите ради Бога. Я иногда поступаю чересчур импульсивно. В вашей телеграмме говорилось о последней записке Люка Эвери. Он написал: «Доказательства неопровержимы… Я убежден… убийство…»
Сэнди облегченно вздохнула и открыла дверь.
Она все еще была напряжена в ожидании нападения, но почувствовала, что опасения излишни, когда увидела на пороге своего дома усталого, но симпатичного и внушающего доверие мужчину.
— Я не совершаю ошибку, впуская вас? — спросила она.
Он улыбнулся:
— Нет. Я хотел бы предложить вам ту помощь, о которой вы просили. Можно войти?
— Да, — кивнула Сэнди.
На столе между ними стояли кружки с только что сваренным кофе. Сэнди отыскала несколько листков бумаги и две ручки и положила их на стол и теперь сидела в большом плетеном кресле у окна. Как ни странно, она не ощущала каких-то неудобств из-за того, что халат был надет на голое тело, а ведь о Джеффе Коннери ходила слава отъявленного ловеласа.
От него пахло дождем и слегка отдавало спиртным. Он сидел на диване и время от времени наклонялся вперед, чтобы сделать записи в блокноте. Казалось, что он готовится к важной официальной речи. Она припомнила, что у Гейба был закрытый свитер, похожий на тот, в который сейчас был одет Коннери. И от этого Джефф сразу же стал для нее незваным гостем.
— О'кей, — сказал он, оторвавшись от записей. — Давайте проверим, правильно ли я понял. Ваш муж отправился в Пэрриш для журналистского расследования. Через три недели туда явились вы для того, чтобы снять фильм о Силвертон-Каунти, и Рубен Хейг напросился к вам на интервью. Затем вам сообщили, что Гейб вовремя не вернулся в редакцию, а через четыре дня было обнаружено его тело.
— Все правильно.
— Вы разговаривали с кем-нибудь из Хейгов после этого?
— Нет. Ни с кем в Пэррише после этого я не встречалась, а сразу улетела домой. Я не слишком хорошо себя чувствовала.
Он задумчиво потер переносицу указательным и большим пальцами.
— Но впоследствии вы разговаривали с Маршаллом Либманом из «Таймс» и с Ирвом Джейкобсоном из «Ньюс уорлд»?
— Да.
— И ничего не добились.
Сэнди вспомнила ощущение унылой безнадежности от встречи с Либманом за ленчем и с Ирвом в его офисе на одном из верхних этажей небоскреба. Либман, похоже, впадал в паранойю, а Ирв доводил ее до бешенства своим назидательным тоном.
Она маленькими глотками пила кофе, и ароматный пар щекотал ее щеки. Ночь опустилась над домом, а вместе с ней подступали холод и мрак.
— Либман пишет книгу, — объяснила она, — и не намерен ни с кем делиться информацией. А Ирв был в высшей степени оскорблен, когда я подвергла сомнению его компетентность.
— Очень жаль, — улыбнулся Джефф.
— Боюсь, я не очень разбираюсь в этой проблеме.
Он закрыл блокнот.
— Миссис Меррит, вы собираетесь насолить одному из самых могущественных людей в Америке. Без всякого опыта и необходимой информации. Мне представляется это трудным делом. Слишком много надо вам узнать за слишком короткое время. Вы уверены, что справитесь?
Чтобы подольше сохранить тепло, Сэнди обхватила кружку ладонями. На какое-то мгновение ей захотелось навсегда остаться в этой комнате и послать к черту весь мир.
— С меня словно живьем содрали кожу, мистер Коннери. Возможно, я и не понимаю, во что впутываюсь, но ни колебаний, ни сомнений у меня нет. Я намереваюсь передать записку Люка Эвери Дену Арлену. Я никому ее не показывала, хотя еще не знала, что Гейб погиб. А теперь эта записка, в сущности, единственная подсказка, которая может мне помочь разобраться в причинах смерти Тейба. Это звучит довольно странно, но, кажется, мне повезло, что я сделала себе имя в таких трагических обстоятельствах.
Джефф смотрел на нее и, похоже, ничего не понимал.
— Я не улавливаю связи. Поясните, пожалуйста.
Несколько мгновений Сэнди казалось, что она стоит перед зияющей пропастью, в которую вот-вот свалится. У нее еще был выбор: остаться в привычном, сравнительно безопасном мире или сжечь за собой все мосты. Должна ли она отправляться в эту одиссею вместе с человеком, для которого, как выяснилось, это рискованное предприятие значит не меньше, чем для нее. Она вздрогнула, почувствовав реальную опасность для своей жизни. Раньше ей никогда не приходилось играть на такие высокие ставки — ни ради карьеры, ни ради любви, ни ради чего бы то ни было. Понимание этого ошеломляло и пугало.
