Рик едет к нам.
К нам – значит, домой, ко мне и Берни.
Сьюзи отвезла нас. По дороге они с Берни почти не разговаривали, я тоже вел себя тихо. Ни разу не был в Лас-Вегасе, знаю только, что это место далеко и Берни его терпеть не может. Слабое, полустертое воспоминание: лицо Мэдисон высоко в окошке сарая. Выходит, та заброшенная шахта расположена в Вегасе? По-моему, что-то тут не вяжется.
Мы съехали с шоссе, поднялись по дороге вдоль каньона, свернули на Мескит-роуд. Игги за стеклом не было, а перед нашим домом стоял мужчина, но не Рик Торрес. Высокий, с волосами до плеч. Он напомнил мне известного киноактера, которого Берни очень не любит. Фамилия вылетела из головы, ну да не важно. Важно то, что незнакомец переступил границы нашей территории!
– Что еще за красавчик? – удивился Берни.
Сьюзи стиснула руль.
– О Господи!
– Ты его знаешь?
Сьюзи кивнула.
– Кто это?
– Дилан Макнайт. Мой… бывший парень.
– А-а…
– Странно, что он делает на свободе?
– На свободе?
– Северная исправительная тюрьма, два года за торговлю наркотиками. Отсидел только шесть месяцев.
– А-а… – сказал Берни.
19
– Убери своего чертова пса! – завопил Дилан Макнайт.
– Рефлекс защиты территории, – сказал Берни. Он прибежал на другой конец двора, куда я загнал Дилана, и взял меня за ошейник. – Ничего личного.
Рефлекс? Не знаю такого слова. Кстати, все очень даже личное. Дилан Макнайт – чужак, незваный гость и, если не ошибаюсь, уголовник – ступил на нашу землю! Вдобавок оказалось, он из тех людей, что до смерти боятся собак; всегда забавно повстречать такого. Запах страха ни с чем не спутаешь. Я еще разок припугнул этого Дилана, так, слегка.
– Мне плевать, личное это или нет, – взвыл он, пытаясь влезть на дерево задом. Хитрый трюк, ничего не скажешь.
– Ну-ну, Чет, успокойся, – попросил Берни.
Я залаял грозным лаем, свирепым и диким. Даже самому стало немножко страшно. Великолепный звук. Раззадорившись, я залаял еще громче, чтобы прогнать страх, которого сам же на себя и напустил. Из-за соседской двери донеслось тявканье Игги. Поддерживаешь меня, старина? Игги – отличный друг.
– Чет! Успокойся! Ради Бога, Чет! Сидеть!
Я сел. Успокоился.
– Все в порядке, – сказал Берни, погладил меня по голове (в которой до сих пор гудело и вихрилось) и указал подбородком в сторону дома. – Иди туда.
Я сел у парадной двери и стал наблюдать. Мой партнер и Дилан Макнайт стояли возле дерева. Дилан сердито смотрел на Берни, лицо напарника было непроницаемо. Хороший знак. Стало быть, он держит ситуацию под контролем. К мужчинам подошла Сьюзи. Дилан шагнул в сторону и принялся отряхиваться.
– Привет, Сьюзи, – сказал он. – Как дела?
– У меня? Отлично. А ты как поживаешь?
Дилан улыбнулся – вынужден признать, по человеческим меркам зубы у него оказались на редкость хорошие, крупные и белые.
– Не жалуюсь.
Сьюзи напряглась.
– Дилан, это Берни. Берни, это Дилан.
Как я, наверное, уже говорил, ритуал знакомства у людей обычно предполагает рукопожатие (мы, собаки, быстренько обнюхаем друг друга, и все дела), но на этот раз вышло иначе. Дилан коротко кивнул, Берни вообще никак не отреагировал.
– Ты преподнес мне сюрприз, – сказала Дилану Сьюзи.
– Ты мне тоже, – ответил тот.
– Не понимаю.
– Впрочем, как обычно, детка. – Дилан опять улыбнулся, нет, скорей усмехнулся, будто актер из кино. Жаль, что мне не дали разобраться с этим типом.
Сьюзи часто-часто заморгала – у людей это явный признак смущения.
– Не рановато ли тебя выпустили? – спросила она.
– По-моему, ты не слишком рада, Сьюзи.
– Ты не ответил на вопрос.
Улыбка сползла с лица Дилана, но не сразу. Очень интересное явление – постепенно исчезающая улыбка. Кажется, раньше я такого не видел. Мне почему-то захотелось укусить Дилана, хорошо так укусить, по-настоящему. Посмотрев на партнера, я остался на своем месте.
– Да уж, раньше положенного, – сказал Дилан и повернулся к Берни: – Немного погостил в этом замечательном штате, если кому-то интересно.
– Не интересно.
– А-а, Сьюзи, видать, посвятила тебя в подробности? – опять усмехнулся Дилан. – Она умная девочка, правда? Или для тебя это уже не новость? – Он покосился на Берни. Тот не ответил. – Разгадка страшной тайны в том, – продолжил Дилан, – что в вашем прекрасном штате возникла небольшая проблема с перенаселенностью, и судье пришлось отпустить кое-кого из ребят, пока мы все не задохнулись в тесноте.
Я понял далеко не все, особенно в середине, однако желание цапнуть Дилана значительно усилилось.
– Тебе повезло, – сказала Сьюзи.
– Ты же меня знаешь, – произнес Дилан и сделал паузу, видимо, ожидая ответа Сьюзи. Она промолчала. – Позволь спросить, – сказал он, – ты и этот… гм, Берни… сладкая парочка?
– Нет, – ответила Сьюзи, – хотя тебя это совершенно не касается.
Я перевел взгляд на партнера. Берни смотрел в землю.
Дилан улыбнулся своей широкой улыбкой.
– О, тысяча извинений, – сказал он. – Послушай, ты не могла бы сделать мне маленькое одолжение?
– Откуда ты узнал, что я здесь? – спросила Сьюзи.
– Позвонил в редакцию.
– И?..
– Мне сказали, что ты пишешь статью о каком-то частном детективе, дали этот адрес.
Берни резко вскинул голову и посмотрел на Сьюзи.
Неожиданно я заметил под деревом теннисный мячик. Подбежал и схватил в зубы.
– Неужели? – недоверчиво произнесла Сьюзи. – Тебе вот так прямо и назвали адрес?
– Цыпочка на телефоне была очень любезна, – сказал Дилан. – Ну и я позволил себе назвать чуть более вескую причину, разумеется, не нарочно.
– Что за причина?
– Я переезжаю.
– Куда?
– Лос-Анджелес. Меня там ждет работенка.
– Какая?
– Оч-чень интересная. Улетаю уже сегодня. Неплохо будет, если подбросишь меня до аэропорта.
Сьюзи огляделась по сторонам.
– А сюда ты как добрался?
– Приятель подвез.
Сьюзи открыла рот, собираясь что-то сказать. Я безошибочно могу определить, когда человек хочет ответить «нет», и сейчас Сьюзи намеревалась сделать именно это, но тут перед нашим домом затормозила патрульная машина. Из автомобиля вышел Рик Торрес в полицейской форме, с кобурой за поясом.
– Ладно, – быстро сказала Сьюзи Дилану. – Садись.
– Персик мой бархатный, – расплылся в улыбке тот.
Кислое выражение, которое я видел у Майрона Кинга, когда тот будто съел лимон, теперь появилось на лице Сьюзи. Лимоны, персики – сложно все это.
– До встречи, Берни, – попрощалась Сьюзи.
– Пока, – ответил тот.
Они уехали. Мы с Берни и Риком Торресом посмотрели им вслед.
– Кто это? – поинтересовался Рик.
– Сьюзи Санчес, журналистка из «Трибьюн».
– Та, что писала про тебя?
– Ага.
– Мы читали всем отделом, нам понравилось.
Берни промолчал.
– Правда, парни сошлись на том, что Роберт Митчем тебе и в подметки не годится.
– Да брось ты!
Рик
