ты слова интересные знаешь, – решил я подколоть своего старого, но не совсем хорошего знакомого. – Может, и к властным дамочкам с плеткой иногда заглядываешь?
Он сверкнул злобным взглядом и казалось, сейчас вызверится, но вместо этого заливисто рассмеялся:
– Ну ты даешь, Псих. Не вздумай кому-нибудь из пацанов там такое ляпнуть. Пристрелят на месте. – Он явно хотел вернуть снисходительный тон нашего прежнего общения, но наткнувшись на мой откровенно ироничный взгляд, на всякий случай добавил: – Ну, попробуют пристрелить, а там как получится.
Дальше мы ехали молча, глядя на хорошо знакомую дорогу, к видневшейся впереди громаде Святогора. Необычный человек этот Косарь. Вроде и бандюган с руками по локоть в крови, но обладает каким-то простым, открытым обаянием, заставлявшим не то что прощать ему былые проступки, а на время забывать о них. В этот момент мне как-то даже не верилось, что не так уж давно видел эту же, но перекошенную от отчаянной ярости физиономию, когда он палил в меня из странного карамультука с особой дробью, способной пробивать энергетический щит. А затем на его лицо легла печать страха и удивления. И почему-то в обоих случаях я не видел в глазах Косаря ненависти. Впрочем, это не повод расслабляться. Иначе когда-нибудь он окажется у меня за спиной с чем-нибудь убойным даже для чародея, но не из-за личной неприязни, а потому что судьба-злодейка заставила бедного Саню пойти на отчаянный поступок.
Человейник привычно встретил нас суетой и судорожными попытками превратить серую жизнь в праздник. Во время первых посещений мне даже казалось, что у местных это вполне получается, но потом начал замечать неестественность этих потуг и какое-то липкое ощущение безнадеги от подобного веселья. В Сером городе и тем более в квартале художников все было совершенно по-другому.
Я в который раз порадовался, что судьба сразу свела меня с Иванычем, а не заставила проходить через человейник, как практически всех небогатых магов, явившихся в Женеву за сказочной жизнью.
В этот раз мы поднялись по Серпантину практически до вершины человейника. Оказывается, Тагильский довольно неплохо устроился. Под базу для костяка своей бригады пахан отхапал довольно обширный сектор неподалеку от основной дороги. Все это заставляло меня усомниться в обоснованности подозрений Косаря. Пусть поначалу Жора и был отморозком, но все же мозгов ему не занимать, коль уж хапнул такой жирный куш и попал в Совет. На подобных уровнях власти поневоле начнешь меняться. Впрочем, чего гадать, через несколько минут я точно узнаю, поковырялась ли в мозгах авторитета какая-то развитая сущность, или он просто поумнел с возрастом. Такое бывает даже с самыми отбитыми отморозками.
То, что преображение Жоры Тагильского в Георгия Георгиевича с какой-то там дворянской фамилией идет полным ходом, было видно невооруженным взглядом еще на подходе. Мы свернули с Серпантина и минут пять двигались по вполне себе привычному для Святогора просторному тоннелю второй очереди. В отличие от главной улицы, здесь потолок хорошо различим, а в остальном все было по-прежнему. А вот когда сделали еще один поворот и пространство немного сузилось, архитектурная атмосфера резко изменилась. Поначалу из-за строительных лесов и работающих на них людей не было понятно, что к чему. Меня сразу удивило то, что работают не мышоуры, которые в человейниках обычно занимаются любым видом ремонта и строительства. Немного позже отметил детали откровенно питерского стиля архитектуры. Конечно, все представлено лишь эдакими декоративными нашлепками на старые стены, но отделка выглядела довольно качественно. Здесь точно поработали грамотные дизайнеры, пытаясь воссоздать настроение елизаветинского барокко с его пышными формами лепнины, яркими позолоченными деталями и даже древнерусскими чертами.
После очередного поворота, когда мы оказались в просторном, но с уже начинавшим давить сверху потолком зале, преображение окончательно завершилось, и я словно попал в восемнадцатый век. Да уж, сильно вштырило Жору известие о наличии в нем пары капель голубой крови. Тут явно что-то большее, чем простая мнительность. Доводы Косаря опять обрели определенный вес.
Этот ангар, несмотря на то что вполне мог выполнять роль бального зала, явно использовался как гараж. Рядами стояли тачки разных моделей. Среди них выделялась парочка вычурно украшенных лимузинов.
– Теперь-то ты видишь? – тихо спросил Косарь, напряженно глядя на двух бугаев, целенаправленно двигающихся к нам.
Оружие на виду они не держали, несмотря на привычку бандитов Черного города постоянно выставлять его на всеобщее обозрение. И вообще, у криминалитета человейников повадки были как у их коллег из фавел Рио-де-Жанейро. А тут все чинно и благородно. На бойцах строгие черные костюмы, и то, что оружие у них все же имеется, выдавали лишь неестественные вздутия одежды в определенных местах.
Ладно, может, Косарь и прав, так что нужно начинать работать. Я активировал свой Дар, пытаясь уловить в окружающей обстановке усиление концентрации энергии творения, но пока ничего интересного не заметил. К тому же поведение встречавших нас хуманов было вполне естественным для таких парней. Они явно чувствовали себя в костюмах немногим лучше, чем в балетных пачках. Похоже, если что-то и запудрило мозги Жоре, то только ему, а подчиненных он тупо загнал в некомфортные для них рамки, используя свой авторитет и, возможно, угрозы.
На наше появление охранники отреагировали довольно необычно:
– Косарь, ты решил подогнать мне должок? – мерзко оскалился один из здоровяков.
Саню такой наезд не смутил. Тут, скорее всего, сказывалась и его выдержка, и то, что к подобному обращению он явно привык. Похоже, Иваныч действительно перестарался с вирой, и его новому агенту еще долго придется расплачиваться. С другой стороны, именно этот факт и снижает градус подозрений в том, что Косарь, как здесь принято выражаться, ссучился.
– Как только, так сразу, – стараясь говорить небрежно, ответил мой невольный напарник. – Или думаешь, сначала нужно расплатиться с тобой, а уже затем отдать бабки Георгию Георгиевичу? Не вопрос. Так и скажу, типа Витек Бабах думает, что его долг важнее.
Здоровяк пробубнил что-то недовольное и явно угрожающее. Подколка не удалась, и это ухудшило отношение бандосов к нашему появлению в их логове. Впрочем, судя по глухому ворчанию торпеды, бугор действительно поставил их в пикантно-жесткую позу, так что особо переживать по поводу неадекватной реакции этих ребят, наверное, не стоит.
Дальше мы пошли молча. Из винтажного гаража сразу перебрались в широкий коридор, в котором аляпистость перешагнула тонкую грань, превращаясь в безвкусицу. Чего-то подобного я и ожидал. А вот то, что кабинет Жоры Тагильского не превратился в будуар Марии Антуанетты, стало для меня сюрпризом. Да, и здесь тоже хватало вычурой отделки, но все было довольно сдержанно, в
