он просто отойдет в сторону, и толпа недоброжелателей как в самой Женеве, так и за ее пределами тут же кинется на меня, разорвав на клочки. При этом строил из себя страдальца, который вынужден переступать через свои страхи и нежелания. Но в последнее время, когда выпадают спокойные денечки, начал понимать, что жизнь становится какой-то серой и монотонной. Уверен, если улягусь на кушетку в кабинете Ивет и дам волю языку, она тут же диагностирует адреналиновую зависимость.
Подобные мысли и раньше забегали ко мне в голову, но я отмахивался от них, как от неких фантазий. Сейчас же вопрос встал ребром – либо я по собственной воле влезаю в очередную разборку, пытаясь выяснить, не появилась ли угроза обожаемому шизанутыми Хранителями Великому Равновесию, и тогда осознанно становлюсь идейным защитником этого самого Равновесия, либо окончательно сбрасываю с себя не только реальные, но и мнимые оковы морального долга перед Иванычем. Но тогда придется отказаться от многого – покровительства грозного Секатора, искреннего уважения ор Максимуса и сидящего здесь Бени, а возможно, даже и Бисквита. Впрочем, вряд ли – Зеленый, может, и расстроится, но точно поймет и не отвернется. Буду жить спокойно, погрузившись в вечный карнавал женевского бытия, и если влипну в неприятности, то только из-за неблагоприятного стечения обстоятельств, абсолютно от меня не зависящих. Хочу ли я этого? А вот ни фига! Не хочу, и хватит обманывать самого себя. Мне нравится быть помощником Хранителя, нравится чувствовать себя не просто мелким грузом в кузове бытия магического города, а одной из важных шестеренок в его моторе.
Что же, решение принято, зато придумал благородное оправдание адреналиновой зависимости и неумению принимать правильные решения.
– Ладно, согласен, – сказал я, изобразив максимально кислую мину, насколько позволял куцый актерский талант. – Оно мне таки надо.
– Поздравляю, – оживился пристально наблюдавший за моими душевными терзаниями гоблин.
– С чем это?
– С тем, что теперь ты становишься Хранителем.
Оба-на! Вот это новость. Понять бы еще, радоваться или серьезно напрячься.
– И когда будет церемония?
– Какая церемония? – изобразил удивление гоблин, а Беня начал подхрюкивать, что у орков означает усиленно сдерживаемый ржач.
– Ну, посвящение меня в Хранители, выдача особого значка, объяснение тайных жестов.
– Вот тебе главный тайный жест, – заявил гоблин и показал средний палец, что, благодаря особенностям строения кисти, получилось очень выразительно. – Назар, мы что, по-твоему, секта или масонская ложа?
Иваныч старательно сдабривал свой голос максимально едкими интонациями. Затем ему пришлось подождать, пока проржется от чего-то сильно разошедшийся орк, и продолжил:
– У нас все просто. Любой Хранитель может взять себе пару помощников. Затем, если помощник окажется полезным для дела, трое Хранителей принимают решение о повышении претендента. На этом все.
– Получается, нужно проводить сходку с еще двумя авторитетными вор… Хранителями?
– Уже провели, как только ты согласился стать защитником феи, – заявил Секатор, вызвав у меня почему-то глухую злобу.
– А я мог отказаться? – высказал я внезапно возникшую в голове мысль.
– Конечно, а ты хотел? – в тон парировал Секатор.
Я опять собрался сказать что-нибудь едкое, но вдруг понял, что действительно не смог бы выгнать Фа за порог, разорвать зародившуюся связь и просто забыть о ее существовании. Особенно понимая, что такой расклад сильно понизит шансы феи на выживание.
– Почему-то даже в голову не пришло. Может, это влияние феи? – подозрительно сузив глаза, спросил я у гоблина, на что тот лишь отмахнулся:
– Поверь, феи не будут навязываться своим защитникам, хотя очень даже могут.
А то я не знаю! И вообще меня немного напрягло это его «поверь», но лишь немного.
Пока я терзался сомнениями, гоблин выразительно посмотрел на орка. Беня слез со специально сильно опущенного барного стула и заковылял к выходу. Я давно подметил, что в быту большинство орков кажутся неуклюжими и медлительными, но если вспомнить, как ор Бенедиктус двигается в бою, то понимаешь, что это лишь признак лени и природного флегматизма.
Орк вернулся через пару минут, держа в руках два солидных пакета.
– Ну вот, а теперь самое главное, – торжественно заявил Иваныч. – Совсем без ритуала ты не обойдешься. Чтобы показать, насколько новый Хранитель привержен Равновесию и как хорошо относится ко всем расам, проживающим в Женеве, нужно съесть сырые икринки куакха, копченую паутину суосаа и сушеные хвосты хруртуну.
Вообще-то я живо интересовался кухней всех трех рас пришлых, но таких названий не слышал. Наверняка это что-то до предела омерзительное даже для самих пришлых.
– Идите вы лесом, глубокоуважаемый специальный инспектор. Ничего я жрать не буду и хорошо отношусь далеко не ко всем пришлым. Вот почти всех эльфов на дух не переношу, а если один вредный гоблин не перестанет меня троллить, то в черный список попадет еще одна раса.
Беня опять заржал как жеребец. Что-то он сегодня развеселился. Я еще помню те времена, когда вечно хмурый и нелюдимый орк вгонял меня в ступор одним своим холодным взглядом. Похоже, меня окончательно приняли в эту компашку на правах своего в доску парня.
– Ты прошел еще один тест. Никогда не выполняй ничьих указаний. Ты, как Хранитель, обязан руководствоваться только собственным пониманием добра и зла. Всегда выбирать свой путь.
Закончивший терзать мой слух рокочуще-каркающим смехом Беня начал выгружать на барную стойку стандартные коробочки с блюдами китайской кухни.
– Ну а теперь банкет по поводу твоего возвышения!
– Иван Иванович, – печально вздохнул я, глядя на сервируемую стойку, – похоже, ваш русский не так идеален, как мне казалось. Вы неправильно понимаете значение слова «банкет».
Глава 6
Да уж, если гоблин ошибался в точном значении некоторых русских слов, то я совершил большую ошибку, пытаясь держаться в плане выпивки на уровне этой парочки. Ладно орк, там по габаритам понятно, что три литра коньяка влезет и он даже не хрюкнет. Но вот почему мелкий гоблин оказался таким стойким, несмотря на то что в прошлый раз ему хватило буквально пары бокалов, чтобы вырубиться? Похоже, тогда он прибыл ко мне либо уже изрядно упившийся, либо сильно потрепанный как психологически, так и физически.
В общем, утром проснулся я прямо на полу за барной стойкой. Правда, комфорта добавляла подушка, заботливо подсунутая Тик-таком под мою голову. Вот сколько раз клялся не доводить себя до такого скотского состояния! С другой стороны, повод был достаточно весомый, да и компания подобралась очень славная. Не хватало только Бисквита, но, кажется, я ему звонил, и Зеленый чуть ли не рыдая заявил, что его вызвали на ковер к старейшинам.
Мелодия домофона заставила завибрировать мои
