- Братик, я так соскучилась! - воскликнула Тара, делая шаг ближе и прижимая руки к груди.
- Я тоже, сестренка, - улыбнулся Чарли, - Мама, я обещаю, что с этого дня все изменится, Вы меня просто не узнаете. Я осознал свои ошибки, переосмыслил ситуации, когда был не прав. Я буду самым лучшим сыном на свете, только заберите меня отсюда. Если Вы прямо сейчас подадите прошение, то завтра я уже буду дома. Я узнал, как это делается, для начала...
- Чарли, - строго прервала мага мать, - ты думаешь, мы не знаем где ты?
Чарли сглотнул, почувствовав, как легкий холодок пробегает между лопаток. Нет, глупости, он просто не так понял мысль матери.
- Я думаю, что нет, - ответил он, качая головой, - Здесь страшно, особенно новичкам, и очень опасно, - понизил голос: - здесь полчища чертей и прочих монстров, которых вы и представить себе не можете. Я видел поселения страдающих душ, участвовал в непрерывных сражениях, которые иногда длятся сутками. И...
- Я разговаривала с Брашем, он тобой недоволен. Говорит, что ты все время пытаешься спрятаться, избежать участия в боевых действиях. Придумываешь себе заболевания, лишь бы не идти на фронт.
- Еще бы! Тут я проявляю всю хитрость, на которую только способен! - гордо и слегка насмешливо ответил Чарли. - Попав сюда, я сразу понял, что это страшная ошибка, я не должен был быть здесь. Но они не разрешили сразу связаться с Землей. По правилам впервые разрешается увидеть родных только через полгода. Я сделал все, чтобы остаться в живых и все вам рассказать.
- Мне стыдно за тебя, ты позоришь нашу семью, - после этих слов связь оборвалась.
Растворившийся в воздухе экран более не освещал мрачный шатер, на мгновение Чарли показалось, что он ослеп или… умер, что его сердце перестало биться. Мертвая тишина лишь способствовала укреплению этого чувства. В следующую секунду кровь ударила в голову, с бешеной скоростью пульсируя в венах. Он машинально постучал по груди, словно пытаясь удержать ломающую ребра колотящуюся мышцу. Несколько минут Чарли сидел, не шевелясь, был неспособен четко мыслить. Он видел подобное смятение в бою, командиры называли это шоком. Картинка перед глазами расплывалась, маг снова и снова прокручивал в голове диалог, отказываясь верить в то, что произошло. Как?! Его не заберут?! Он останется здесь еще на полгода?! Нет... нет-нет-нет!
Темноту шатра разрезал луч нестерпимо яркого солнца, заставив Чарли зажмуриться и прикрыть отвыкшие от света глаза.
- Ваше время истекло, сэр, - вежливо приговорил застывший на пороге черт.
- Но я не успел сказать все, что хочу.
- Мне жаль, сэр, Земля оборвала связь.
Чарли медленно встал и побрел в свой шатер-казарму. Ноги не слушались. Когда он зашел в помещение, солдаты притихли, резко прекратив разговоры, погасили наколдованные лампочки. Все смотрели на Чарли с пониманием, поджимали губы, кивали. Большинство уже давно поняли, что никто их отсюда раньше срока не вытащит, когда-то каждый из них побывал на месте Чарли. Круглая сумма или месяц на войне – цена года пользования магией для всей семьи, платить следует не реже раза в пятьдесят лет, то есть через поколение. У кого-то не было денег, чтобы заплатить за силу, у кого-то не было родителей, а далекие родственники решили сэкономить. От кого-то просто решили избавиться, как от Чарли, например. Маг залез на свою кровать и с полчаса смотрел в одну точку, понимая, что ему это не снится, но, тем не менее, мечтая проснуться и выбраться из этого кошмара.
Откуда-то издалека донесся первый удар гонга, заставив солдат замереть и прислушаться. Меньше, чем через минуту второй удар прокатился по лагерю, достигая ушей каждого его обитателя. Солдаты быстро переглядывались, сжимая кулаки, скрещивая пальцы, впиваясь ногтями под кожу, - каждый по своему пытался отвести грозящую битву, мечтая, чтобы этот день прошел в относительном спокойствии. Третий удар гонга лишил воинов всякой надежды, означая, что к лагерю на недопустимо близкое расстояние подобрался враг. Оглушительная сирена торопила, оповещая о полной боевой готовности. Некоторые маги, все еще непривыкшие к столь громким звукам, схватились за уши, выбегая из шатра. Некоторые часто оборачивались, бросая прощальные взгляды друг на друга или на шатер, ставший их домом, не надеясь, что удастся вернуться. Солдаты со всего лагеря торопились к месту построения, расположенного на окраине военного поселения, среди них бежал и Чарли, пораженно озираясь по сторонам. Окружающий мир виделся словно в тумане, расплывался и обжигал сетчатку, когда взгляд Чарли случайно касался отражающих ослепительное солнце поверхностей. Чарли не должен был быть здесь, он не солдат, он не убийца и не воин, ему становилось дурно от вида крови, от вида разорванных тел. Он не обязан был в этом участвовать, его должны были забрать домой. Ну почему его не забрали домой?
Из состояния оцепенения вывел вражеский черт, намертво вцепившийся в лодыжку. От боли и неожиданности Чарли дернулся, огрел беса ударом мощностью всей магической силы, которую смог резко вытянуть из себя, отчего врага разорвало на мельчайшие частицы, и побежал прочь от развернувшейся бойни. Он бежал и бежал, пока не перестал слышать грохот и крики, пока взрывы не остались далеко позади. Где-то на полпути сорвал с головы гарнитуру, бросил на землю и раздавил ботинком, на полуслове прерывая приказ своего командира. Спрятался в расщелине между огромными валунами и просидел там до темноты, пока его не нашли соратники.
Далее следовали пятнадцать ударов плетью и два дня в карцере под землей. И, конечно, первое предупреждение. Чарли отчетливо помнил из инструктажа, который ему бегло зачитали в день прибытия на войну, что для ничем не отличившихся новичков, не успевших доказать свою полезность, третьих предупреждений не существует, после второго сразу идет смерть. Чарли плохо помнил пребывание в карцере, на самом деле, после шестого удара он вообще ничего не помнил, только дикую, нестерпимую боль и ужас. Кажется, он прокусил деревянную палочку, которую сжимал в зубах, в любом случае, десны еще несколько дней кровоточили после столь сильного напряжения. Проснулся от жажды, в темноте нащупал кружку с водой и начал жадно пить, обливаясь, давясь и кашляя. Утолив первую потребность, наконец, огляделся - темно, холодно, сыро. Потолок настолько низкий, что Чарли не мог даже встать на колени и выпрямить спину. А еще он чувствовал ломоту во всем теле. Спина кровоточила и страшно чесалась. Чарли отчаянно шептал обезболивающие, обеззараживающие и заживляющие заклинания, но затуманенные мозги категорически отказывались работать. Маг кричал, звал на помощь, царапал стены, но никто не откликался; обессилев, он упал на землю и провалился в забытье. Принесший утром воды черт объяснил, что Чарли в карцере, и сидеть ему здесь еще сутки.
