– Тебе не стоит меня бояться. – Голос был тихим и… капельку насмешливым. – Я – кунай-то.
– Кто? – переспросила я, стараясь не представлять себе, как все это выглядит со стороны.
– Кунай-то, – повторила она, только теперь входя в ванную комнату. – Та, что защищает.
Сегодня на ней были узкие черные брючки, заправленные в невысокие сапожки, и длинная туника с разрезами по бокам.
– Что-то я не заметила вас там, в саду у дома графа Джакса, – иронично фыркнула я, подходя к полке, на которой стопкой лежали полотенца.
Взяв самое большое, замоталась в него. С грустью посмотрела на осиротевшую без меня ванну.
– Там моя помощь не требовалась, – улыбнулась она, прикрывая за собой дверь.
– А сейчас? – внимательнее разглядывая свою гостью, поинтересовалась я.
Не знай я, что это просто невозможно, дала бы ей лет пятнадцать-шестнадцать. Девушка была не просто щупленькой – тоненькой, угловатой, что только подчеркивала стеганая жилетка, надетая поверх туники. Длинные черные волосы заплетены в несколько косичек, туго стянутых тонкими лентами.
Темные раскосые глаза, небольшой острый носик, тонкие губы, четко очерченные скулы…
– Когда мы встретимся вновь, ты не должна меня узнать, – произнесла она вместо того, чтобы ответить на мой вопрос. – Это очень важно. – На ее лице не было ни тени улыбки.
– Только я? – Моя ирония была неуместна, но иначе я могла не сдержаться. Тут же качнула головой, давая понять, что обойдусь без откровений. – Кто меня защищает?
– Твой отец, – равнодушно бросила она, разворачиваясь. – Помни, ты меня никогда не видела, – повторила она, замерев вполоборота ко мне. – Никогда!
Продолжить наше общение мне не удалось, она исчезла за дверью раньше, чем я осознала, что именно она сказала. Мой отец был жив… И он знал, где я нахожусь…
Глава 13
Ночь была наполнена кошмарами, утро принесло не только облегчение, избавив от вопросов, которые лишали нормального отдыха, но и уверенность. Жизнь продолжалась, оставляя право на надежду и позволяя верить, что у отца имелись веские основания все это время сохранять свое инкогнито.
Вниз я спустилась за десять минут до восьми. Стол в гостиной уже накрыли к завтраку, но в комнате, кроме служанок, никого не было.
Ковер, который вечером исчез вместе с матушкой, лежал на месте.
– Елизавета Николаевна встала? – поинтересовалась я у Любочки, старшей горничной, которой госпожа Волконская безмерно доверяла.
– Она на террасе, – с уважением ответила та. – Господин Соул и князь Северов там же.
Поблагодарив, я вышла из гостиной, направившись в обратную сторону. Поворот событий выглядел неожиданно – матушка не относилась к ранним пташкам, но имел вполне разумное объяснение. Как и влюбленные мужчины, влюбленные женщины тоже были способны на необременительные мелочи во имя своего чувства.
Любочка оказалась права, но не во всем. На террасе находились только матушка и глава Следственного Департамента, а дипломат Ровелина в саду демонстрировал бой с тенью. В одной руке – кривая сабля, в другой… очень похожий на мою пару нож.
– У него был хороший учитель, – заметил Фарих, когда я встала рядом с ними. И это вместо пожелания доброго утра.
Северов на мое появление никак не отреагировал, продолжая отражать удары невидимого противника.
– Разбираетесь? – мило поинтересовалась я, наблюдая за князем.
Я не была знатоком воинских искусств, чтобы оценивать с этой точки зрения, но «танец», который исполнял Северов, завораживал своей кажущейся легкостью.
Мой вопрос остался без ответа. Князь сделал шаг вперед, лезвие сабли пронзило воздух, прочертив в нем плавную линию, и… замер, олицетворяя собой неотвратимое возмездие, потом развернулся, наши взгляды встретились…
Я не зря подумала про неотвратимость. Северов хоть и стоял довольно далеко от меня, но не ощутить того, что жило в его глазах, было просто невозможно.
Уверенность и… спокойствие.
Запредельная уверенность и столь же невообразимое спокойствие.
– Анастасия Николаевна! – склонил он голову, приветствуя меня. Выпрямился, передал оружие подошедшему к нему Петро и, поднявшись по ступенькам на террасу, обратился к матушке: – Через пять минут я к вашим услугам.
Он был здесь, с нами, но словно все еще находился в той схватке, не продолжая – нет, проживая, чтобы вновь поставить в ней точку и выйти победителем.
– Мы будем ждать тебя в столовой, – как-то… по-доброму, искренне радуясь его присутствию рядом, улыбнулась в ответ матушка, заставив вновь вернуться к вопросу о тех отношениях, которые их связывали.
Родственные – да, но именно в том счастливом варианте, когда взаимное уважение и готовность при необходимости оказать любую поддержку были не менее важны, чем общая кровь.
– Я вас не задержу, – откликнулся князь, как раз в этот момент проходя мимо меня.
Рубашка была влажной, но запах разгоряченной боем кожи, с которым смешался дымный аромат горького апельсина, воспринимался как часть образа сильного, крепкого мужчины, способного и защитить и… нежно любить.
Поймав себя на этой мысли, я невольно отступила… Не о том я думала! Не о том мужчине и не о тех проблемах!
– Даже бессонная ночь бессильна перед вашим очарованием, – шагнув следом, чуть слышно произнес Северов, наклонившись к моей руке.
Прикосновение губ было легким, почти невесомым, но меня обдало огнем, щеки запылали…
– Я могу узнать, как… – сухо начала я, надеясь, что мое смятение не слишком заметно.
– У вас покраснели глаза, – с добродушной улыбкой ответил князь и, бросив короткий взгляд на прислушивавшуюся к нашему разговору матушку, покинул террасу.
Как бы ни хотела, изменить эту ситуацию я не могла. Оставалось если и не смириться, так хотя бы признать, что могло быть и хуже. Не окажись князя рядом там, в парке у дома графа Джакса…
Вот об этом мне думать точно не стоило.
– Господин Соул, – стряхнув с себя остатки наваждения, именуемого князем Северовым, я развернулась к главе Следственного Департамента и своему будущему родственничку, – надеюсь, вам у нас понравилось?
– Настя! – укоризненно качнула головой старшая Волконская, но взгляд был не менее шальным, чем прошлым вечером.
– Да, матушка, – присела я, скромно опустив глаза. Будь в платье, смотрелось бы более правдоподобно, но на такое начало дня я точно не рассчитывала.
– Эх, Настасья, – вроде как тяжело вздохнул Фарих.
– Да, папенька, – прощебетала я, тут же прикрыв рот ладонью. – Извините, кажется, я поторопилась.
– Ну почему, доченька, – хохотнул он в ответ. Посмотрел на Елизавету Николаевну: – Предлагаю не тянуть.
– Предложение принимается, – откликнулась она игриво, глядя на меня с подозрительным лукавством. – Да и Анастасии пора становиться хозяйкой в своем доме.
– Не совсем поняла? – нахмурилась я, осознавая, что шутка не просто не удалась, она спровоцировала не очень-то и приятный для меня разговор.
– А что тут непонятного? – довольно искренне удивилась матушка. – Как только я стану госпожой Соул, перееду в дом Фариха, а этот останется тебе – Анастасии Волконской.
Все, что могла – вздохнуть и развести руками. До этой минуты я даже не предполагала, чем лично мне грозит матушкино замужество.
– Что-то произошло? – Вновь появившийся на террасе князь не дал мне возмутиться очередным поворотом событий.
Был он уже при параде. Белоснежное кружево воротника рубашки делало более бескомпромиссной черноту бархата его кафтана, которую не смягчала даже серебряная вышивка.
Отстраненная элегантность, полностью скрывавшая за собой того князя, с которым я познакомилась прошлым вечером.
Этот факт меня скорее, обрадовал чем огорчил. Так было проще помнить, кто он, а кто – я.
Очередная мысль вновь оказалась неожиданной. Не сама по себе, в части обоснования своего появления. Всего несколько дней, и князь Северов перестал быть для меня просто дипломатом Ровелина, просто родственником матушки, просто… мужчиной.
– Где?! – вскинулась я, нахмурившись. Среди всех проблем вероятность влюбиться в этого типа показалась мне самой серьезной.
– А мы вообще о чем? – легко перехватил он мою манеру разговора.
– Вы – не знаю, – задумчиво посмотрела я на него, – а я – про опоздание на службу. Вот чего мне точно не хочется, так пользоваться чьим-либо покровительством. Я ведь правильно говорю, господин Соул? – обратилась я к Фариху.
– На это можешь даже не рассчитывать, – ворчливо заметил он и, приобняв матушку, повел ее в дом.
Я хотела последовать за ними, но Северов опередил, успев преградить путь.
– Вы настолько любите пирожные? – поинтересовался он, глядя на меня с лукавой улыбкой.
– Только не говорите, что опять принесли от кондитера? – с мольбой в глазах посмотрела я на него.
– Значит, любите, но не настолько, – сделал правильный вывод князь. – А цветы? – воспользовавшись тем, что я на мгновение расслабилась, продолжил он допрос.
