Север Ирэми мирно спал под толстым глухим одеялом из снега, когда в Пограничье взяли старт несколько охотников, следовавшие за одной и той же жертвой. С тех пор как ушла Мара, миновала неделя, прежде чем на след вышли вампиры, которые и не подозревали, что за ними идет дитя леса, укутанное тьмой. Лиам ни на шаг не отставал от тех, кого ему было приказано держаться. Днем позже к ним присоединился и дракон. Каждый из них двигался к своей цели, но все они следовали в одном направлении. Вот только жертва была уже далеко и не так беззащитна, как раньше… Да и жертва ли?
Настоящее время
– Всемилостивая Кайра, как же с тобой тяжело, – фыркнул Лео, садясь напротив меня. – Я так стар, – продолжал ныть он. – Я болен! У меня в любой момент может разыграться радикулит или подагра! Ты совершенно не уважаешь мой возраст.
Холодно мазнув по нему взглядом, я вновь уставилась в окно, за которым начинался настоящий потоп из-за обилия талого снега.
– Посмотрите на нее! – обращаясь к несуществующим зрителям, воскликнул он. – Кто так относится к старшим?! Никакого почтения!
– У тебя весеннее обострение? – изогнув бровь, поинтересовалась я.
– Нет, обычно оно наступает в полнолуние каждого месяца, – легко отозвался он. – Ну что такого я прошу тебя сделать? Подумаешь, ничего страшного ведь не случится.
– Я просто не хочу. Зачем продолжаешь настаивать? Пусть это будет кто угодно, но не он.
– А я хочу, чтобы это был он.
– Нет.
– Да, – широко улыбнулся демон, наклоняясь ко мне. – Я хочу, чтобы ты почувствовала именно его, прикоснулась к его нити, посмотрела его глазами на мир, проникла в разум… – с придыханием прошептал он.
– Не проще ли начать с людей, нежели с драконов?
– Не интереснее ли начать с драконов, нежели с людей? – вопросом на вопрос ответил он, тяжело вздохнув, отчего золотая прядь его длинной челки упала на глаза.
Сейчас Лео выглядел необычайно юным и непосредственным. Очередная сторона его натуры. Он смотрел на меня так, как мог бы смотреть двухмесячный щенок, выпрашивающий ласку у своей хозяйки. Невольно я даже поймала себя на мысли, что рука сама собой тянется поправить прядь его волос.
– Ну пожалуйста, – проурчал он.
– Нет, – вовремя опомнившись, решительно отказалась я.
А весь наш спор состоял в следующем. После того как я побывала у Грани, Лео занимался тем, что денно и нощно учил меня пользоваться даром предков. Как оказалось, почувствовать нить было не сложнее, чем дышать. Но вот все остальное…
Оказалось, с помощью дара Грани можно не только чувствовать чужую жизнь, но и вселяться в чужой разум, влиять на поступки, внушать свою волю (конечно, если дело касалось незащищенных умов, ну и если эти действия не относились к разряду «корысти», то есть не противоречили условиям использования дара). Честно сказать, я не понимала, зачем он мне вообще нужен. Условий его использования было куда больше, чем возможностей реального использования.
Но, как говорил Лео, каждый дар – это инструмент контроля. Самые сильные демоны Серебра могли контролировать умы всех своих подданных, то есть отслеживать их мысли и таким образом предотвращать возможные конфликты и восстания. Вот тут в силу вступало еще одно условие – никакого личного отношения и осуждения.
Это просто не укладывалось в голове! Как можно слушать и слышать всех и вся, при этом оставаясь равнодушным к потоку информации? И если, к примеру, кто-то из подданных решил украсть у своего товарища что-то, что принципиально не влияет на порядок в стране, то просто закрыть на это глаза и не выдавать воришку. И даже оправдать, если тот предъявит доказательства своей невиновности. Конечно, я утрирую, но примерно так и выходило. Если Кайрус или мой Дом не страдают, то я не имею права использовать дар, точнее, пользоваться его возможностями.
– На мой взгляд, идея с драконом отличная, – не унимался демон. – Ну что ты теряешь, а? Разве тебе не интересно, о чем он думает? Что таит ото всех?
– Нет, – жестче, чем следовало, ответила я.
– Хорошо, – так же холодно сказал Лео, уже безо всякой мольбы во взгляде посмотрев на меня. Сейчас он, казалось, вдруг повзрослел лет на сто, всего за мгновение изменился до неузнаваемости. – Это твоя слабость. Знай: то, что делает нас слабее, рано или поздно убивает. Пока ты не научишься смотреть своим слабостям в лицо, ты будешь оставаться уязвимой. Твои слабости – это преимущества твоих врагов. Ты привыкла убегать. Меня это бесит, если не сказать больше. Боишься, что твой дракончик подумает какую-нибудь гадость о тебе, малышка? Да плевать. К сожалению, не всегда нас любят те, кого любим мы, но это не значит, что можно позволить чувствам затуманить разум. Стержень, моя дорогая, – вот что должно быть, несмотря ни на что.
– Мне это неприятно. Я просто хочу забыть о нем, вот и все, – не слишком уверенно промямлила я.
– Забыть? – холодно прищурился Лео, слегка наклонив голову. – Зачем?
– Ты правда не понимаешь или в очередной раз издеваешься?
– Не понимаю, – серьезно ответил он. – И я над тобой никогда не издевался.
Последняя его фраза едва не выбила воздух из легких, но, вовремя совладав с собой, я решила оставить разборки до лучших времен.
– Ты же знаешь все, что между нами произошло. Ты видел это моими глазами и все равно не понимаешь?
– Нет. Послушай, – сказал он, присаживаясь на край стола, за которым я сидела, и наклоняясь ко мне, чтобы заглянуть в глаза. – У меня было много женщин…
«О богиня, только этого не хватало!» – подумала я, но вслух разумно промолчала.
– Кого-то из них я даже любил, – хмыкнул он. – Наверное, – тут же нахмурившись, исправился он. – Не важно. Одним словом, было всякое. Мне изменяли, я изменял, ну и что же, по-твоему, мне следовало повеситься от невыносимых страданий еще лет триста тому назад? Нет, это просто надо пережить. Не забыть, не убежать, а просто пережить.
– Как проникновение в его разум может мне помочь пережить это? – не на шутку злясь, практически прорычала я.
– Ну, – легкая улыбка коснулась его губ, – как тебе помогло то, что ты убежала от него в тот вечер, вместо того чтобы выйти из-за колонны и вспороть ему брю… хм… поговорить с ним, – вовремя исправился он, хотя я прекрасно поняла, что он собирался сказать. – Я всего лишь хочу, чтобы он не был проблемой ни сейчас, ни потом.
– И он ею не станет. Просто позволь мне забыть. Не заставляй меня.
– Как хочешь, – неожиданно сдался он. – Если ты еще не готова, я не стану настаивать… пока. Но рано или поздно тебе придется с этим столкнуться. Ладно, переодевайся. Жду тебя в зале. Время делать зарядку, – бодренько соскочив со стола и более не оборачиваясь в мою сторону, он вышел из комнаты.
Забыть. Как я смогу это сделать? То, что я испытывала к Дрэю, было вовсе не тем, что я чувствовала когда-то к Лиаму. Страшно подумать: когда-то эльф казался мне идеалом, воплощением мужественности, чем-то невероятным, недостижимой мечтой. Тогда я думала, что у него нет недостатков, сама возвела его на пьедестал, наверное оттого, что идеализировала его, мне было так больно, когда эта прекрасная «статуя» упала и разбилась на мириады крошечных осколков. Дрэй же был другим, настоящим. Казалось, я видела его. Не просто образ, а саму суть. И сейчас, когда я понимала, что вновь ошиблась, чувства подавленности и разочарования тяжким грузом повисли на шее. Раньше мне казалось, что я – достаточно великодушный человек… а может, просто казалось, что человек? Но сейчас, принимая свою истинную натуру, я словно по-новому ощущала обиду. Прошел месяц, но боль не притупилась. Словно битое стекло обернули вокруг сердца. Гнев, злость, боль – все это не желало отпускать. Не проходило.
– Прощал ли я кого-либо? – не скрывая ухмылки, переспросил Лео, услышав мой вопрос, который я задала перед началом тренировки. – Знаешь, что такое прощение для демона? Это чувство, которое большинство из нас не испытывало ни разу за всю свою жизнь. Когда нам наносят обиду, все равно, что оскверняют святыню. Каждый из нас, осознанно или нет, любит и ценит себя куда сильнее, чем это могут себе представить люди. Хранить обиду – это нормально; мстить – это естественно; прощать – это уже на грани чего-то нереального. Ты ведь даже ребенком была довольно вспыльчивой, так? А сейчас и вовсе все по-другому. Стоит вспомнить – и ярость накатывает с такой силой, словно это произошло минуту назад, так?
Я лишь кивнула.
– Вот тебе и ответ. Простить мы можем лишь тех, кто истинно дорог. В отличие от большинства других рас демоны любят только один раз. По-настоящему ценят лишь немногих. Наши глубокие чувства всегда истинные, и, к сожалению, не всем дано познать их многогранность. Любовь? Да, мы влюбляемся, но редко когда можем пронести это чувство сквозь века. Истинная любовь дается, увы, не каждому, но если любим так, то никого уже не видим.
