50. (1) Такой ответ Квинкция своим противникам был найден очень удачным, и его речь встретила благосклонность друзей. (2) Без споров и без сомнений ахейцы постановили, что у их племени и враги, и союзники те же самые, что и у римлян; было решено объявить войну и Антиоху, и этолийцам. (3) Кроме того, ахейцы тотчас послали подкрепления, куда посоветовал Квинкций; пятьсот воинов в Халкиду и пятьсот – в Пирей. (4) Дело в том, что в Афинах чуть не дошло до мятежа, когда некоторые в надежде на воздаяние принялись переманивать на сторону Антиоха продажную чернь, – в конце концов те, кто поддерживал римлян, призвали Квинкция, и по обвинению некоего Леонта зачинщик смуты Аполлодор был осужден и изгнан.
(5) Так что и от ахейцев посольство привезло царю неутешительный ответ. Беотийцы же не ответили наверняка: вот, мол, когда Антиох придет к ним в Беотию, тогда они и подумают, что им делать.
(6) Узнав, что ахейцы и царь Эвмен отправили подкрепления в Халкиду, Антиох решил поторопиться, чтобы упредить их и по возможности перехватить на подходе. (7) И вот он посылает Мениппа примерно с тремя тысячами воинов и Поликсенида со всем флотом, а сам трогается в путь через несколько дней, ведя шесть тысяч своих и еще тех, не слишком многочисленных, этолийцев, которых можно было собрать в Ламии. (8) Пятьсот ахейцев и скромное подкрепление от царя Эвмена под предводительством халкидца Ксеноклида прошли еще не занятыми дорогами и, благополучно переправившись через Еврип, прибыли в Халкиду. (9) Когда же подошли римские воины, числом тоже около пятисот, оказалось, что Менипп уже поставил лагерь перед Салганеями, у Гермея – там, где переправа из Беотии на остров Евбею. (10) С римлянами был Микитион, посланный из Халкиды к Квинкцию с просьбой об этом самом подкреплении. (11) Убедившись, что проход занят неприятелем, он отказался идти к Авлиде и поворотил к Делию, чтобы переправиться на Евбею оттуда134.
51. (1) Делий – это храм Аполлона, нависающий над морем. От Танагры он отстоит на пять миль, а от него до евбейского берега меньше четырех миль по морю. (2) Здешнее капище и священная роща при нем пользовались той неприкосновенностью и тем заветным правом, коими обладают храмы, называемые у греков «убежищами»135. К тому же война еще не была объявлена, и не было слышно, чтобы уже обнажились мечи и пролилась кровь. (3) Так что воины нимало не беспокоились – одни осматривали храм и рощу, другие без оружия бродили по берегу, а большинство рассыпалось по окрестным полям в поисках дров и продовольствия. (4) Вдруг Менипп, напав на рассеявшихся, перебил их, а около пятидесяти захватил живыми. Лишь очень немногим удалось бежать, среди них и Микитиону, подобранному небольшим грузовым судном. (5) Это происшествие не только огорчило Квинкция и римлян, понесших чувствительную потерю, но и утвердило их в праве начать войну с Антиохом. (6) Царь, приведши войско к Авлиде, снова отправил в Халкиду посланцев – частью из своих людей, частью из этолийцев; они говорили то же самое, что и прежде, но на сей раз уже с более внушительными угрозами. Антиох без труда добился, чтобы перед ним открылись городские ворота – Микитион и Ксеноклид тщетно пытались этому воспрепятствовать. (7) Те, кто держал сторону римлян, с приходом царя покинули город. Ахейские и Эвменовы воины держались в Салганеях, а немногочисленные римляне усиливали крепостцу в Еврипе, чтобы сторожить переправу. (8) Салганеи были осаждены Мениппом, а еврипская крепость – самим царем. Первыми сдали свое укрепление ахейцы и Эвменовы воины, выговорив себе право беспрепятственно уйти. Римляне обороняли Еврип с большим упорством, (9) но в конце концов и они, запертые и с суши, и, с моря, видя, как подвозятся стенобитные орудия и приспособления, не снесли осады. (10) Когда главный город Евбеи пал, прочие города острова тем более не посмели оказать царю неповиновение. Получив в свою власть такой большой остров и столько нужных городов, Антиох считал, что война началась для него удачно.
КНИГА XXXVI
1. (1) В консульскую должность вступили Публий Корнелий Сципион, сын Гнея, и Маний Ацилий Глабрион [191 г.]1. (2) Сенаторы повелели им, прежде чем обсуждать вопрос о провинциях, позаботиться о делах божественных – принести в жертву взрослых животных во всех храмах, в которых большую часть года ставятся угощенья богам2, и молиться о том, чтобы помыслы сената о новой войне споспешествовали благополучному ее завершенью, счастливому для сената и народа римского. (3) Все жертвоприношения были благоприятны, уже при первых явлены были хорошие знамения. Гаруспики истолковали их так, что этой войной раздвинуты будут пределы римские, грядет победа и триумф. (4) Когда об этом было возвещено, сенаторы, освободив душу от сомнений, постановили запросить народ, (5) желает ли, повелевает ли он начать войну с царем Антиохом и всеми его приверженцами; и если народ повелит, то пусть консулы, коли им будет угодно, доложат обо всем этом деле сенату. (6) Запрос сделан был Публием Корнелием. Тогда сенат повелел консулам бросить жребий о провинциях Италии и Греции3. Тот, кому досталась бы Греция, должен был получить не только воинов, каких по распоряжению сената набрал или вытребовал для этой провинции, будучи консулом, Луций Квинкций4, (7) сверх того, он принимал войско, что в минувшем году переправил в Македонию по решению сената претор Марк Бебий5. (8) Наконец, ему дозволялось при необходимости еще принять – уже вне пределов Италии – вспомогательные войска от союзников, но численностью не более пяти тысяч. Консула предыдущего года Луция Квинкция было решено назначить легатом6 на эту войну.
(9) Другой консул – тот, кому выпала бы Италия, получал приказание воевать против бойев с любым из двух войск, оставленных предыдущими консулами, второе же отослать в Рим, с тем чтобы оно составило городские легионы, находящиеся в распоряжении сената.
2. (1) Эти решения принимались, когда еще неизвестно было, кому какая достанется провинция, и лишь затем консулам дозволено было метать жребий. Ацилию выпала Греция, Корнелию – Италия. (2) После жеребьевки состоялось сенатское постановление: о том, что ныне повелел народ римский быть войне с царем Антиохом и иже под рукою его; того ради пусть консулы объявят молебствия, а консулу Манию Ацилию надлежит обетовать десятидневные Великие игры Юпитеру и дары всем богам. (3) Этот обет консул и произнес, повторяя вслед за великим понтификом Публием Лицинием такие слова: «Если война, каковую народ повелел вести против Антиоха царя, завершится, как того хочет сенат и народ римский, (4) тогда для тебя, Юпитер, Великие игры в продолжение десяти дней справит римский народ, и всем богам принесены будут дары из средств, назначенных для того сенатом. (5) Кто, где и когда ни устроил бы эти игры, да будут они даны, а дары принесены по всем правилам». Затем оба консула распорядились о двухдневных молебствиях.
(6) Сразу после того как консулы поделили между собою провинции, метали жребий и преторы. Марку Юнию Бруту достались обоего рода судебные разбирательства, Авлу Корнелию Маммуле выпал Бруттий, Марку Эмилию Лепиду – Сицилия, Луцию Оппию Салинатору – Сардиния, Гаю Ливию Салинатору – флот, Луцию Эмилию Павлу – Испания Дальняя7. (7) Войска им назначены были так: Авлу Корнелию достались молодые воины, набранные в минувшем году консулом Луцием Квинкцием по сенатскому постановлению8. С ними ему велено было охранять все побережье в округе Тарента и Брундизия. (8) Луцию Эмилию Павлу в Дальнюю Испанию, помимо того войска, которое ему предстояло принять от проконсула Марка Фульвия, решено было дать три тысячи новобранцев и триста конников, с тем чтобы две трети из них составляли латины-союзники, а одну – римские граждане. (9) Такое же пополнение отправлено было и в Ближнюю Испанию к Гаю Фламинию9, чья власть продлевалась. (10) Марк Эмилий Лепид получил приказание принять и провинцию, и войско от Луция Валерия, которого он сменял, (11) а Луция Валерия, буде покажется нужным, оставить в провинции как пропретора, самоё же провинцию10 разделить, так чтобы одна ее часть простиралась бы от Агригента до Пахина, другая же – от Пахина до Тиндарея, каковую приморскую область сторожить Луцию Валерию с двадцатью военными кораблями. (12) Тому же претору было поручено, взыскав с сицилийцев две хлебных десятины11, озаботиться отправкой зерна к морю и доставкой его в Грецию. (13) Точно так же две десятины поручено было собрать Луцию Оппию на Сардинии; оттуда, однако, хлеб предлагалось отправить не в Грецию, а в Рим. (14) Гай Ливий, претор, которому досталось командование флотом, получил приказание подготовить тридцать судов и тотчас плыть в Грецию, а там принять корабли от Атилия12. (15) Находившиеся на верфях старые корабли было велено починить и оснастить претору Марку Юнию; экипаж для этого флота ему предстояло набрать из отпущенников.
3. (1) В Африку, к карфагенянам и в Нумидию, было послано по трое легатов, чтобы просить о хлебе для отправки в Грецию; римский народ был готов за него заплатить. (2) Государство настолько озабочено было военными приготовлениями и сборами, что консул Публий Корнелий приказал, (3) чтобы никто из сенаторов, а также из тех, кому разрешено подавать голос в сенате13, или из младших должностных лиц, отлучаясь из города Рима, не удалялся настолько, чтобы оттуда нельзя было в тот же день воротиться; кроме того, запрещалось отсутствовать одновременно более чем пяти сенаторам.
