(5) В эти же дни Аминандр с отрядом афаманской молодежи захватил Пеллиней36, а Менипп с тремя тысячами этолийской пехоты и двумя сотнями всадников, вторгшись в Перребию37, приступом взял Маллойю и Киретии, а также разорил земли Триполиса. (6) Стремительно разделавшись со всем этим, они вернулись к царю под Ларису: он позвал их посоветоваться, что следует предпринять в отношении этого города. (7) Мнения на совете были высказаны самые разные. Одни считали, что следует применить силу и не откладывая подвести к стенам осадные сооружения и устройства сразу со всех сторон: город лежит на равнине, и к нему легко подойти откуда угодно. (8) Другие же говорили о том, что город этот хорошо защищен (нечего и сравнивать его с Ферами), и напоминали о том, что зима – время мало подходящее для всякого военного предприятия, но менее всего благоприятствующее осаде и взятию городов. (9) Царь колебался между надеждой и опасениями, когда в него вдохнули уверенность фарсальские послы, как раз тут и явившиеся, чтобы сдать свой город.
(10) Меж тем Марк Бебий, встретившись в Дассаретии38 с царем Филиппом, по общему их уговору послал Аппия Клавдия39 для защиты Ларисы. Тот прошел скорым ходом через Македонию к горному хребту, возвышающемуся над Гонном40. (11) Этот город отстоит от Ларисы на двадцать миль, располагаясь при самом входе в Темпейское ущелье. Поставив там лагерь, более обширный, чем это требовалось для его сил, и разжегши костров больше, чем было бы достаточно для собственных нужд, он рассчитано создал у врага впечатление, что в лагере находится все римское войско вместе с царем Филиппом. (12) И вот Антиох, всего лишь день пробыв под Ларисой, вернулся в Деметриаду, объясняя своим, что все дело в приходе зимы. Этолийцы же и афаманы вернулись к себе. (13) Хотя Аппий и видел, что осада снята, и та цель, ради которой его послали, выполнена, он тем не менее спустился в Ларису, дабы ободрить союзников на будущее. (14) Ларисцы ликовали вдвойне, неприятель покинул их пределы, а в город вступил римский гарнизон.
11. (1) Из Деметриады царь уехал в Халкиду и там влюбился в халкидскую девушку, дочь Клеоптолема41. Сначала он слал к ее отцу сватов, а потом и сам стал являться к нему, надоедая открытыми домогательствами, (2) при том что отец не хотел связываться с человеком несоизмеримо высшего звания. Добившись в конце концов своего, Антиох отпраздновал свадьбу, словно в мирное время. На остаток зимы царь забыл об обоих великих своих замыслах: и о войне с Римом, и об освобождении Греции. Не заботясь более ни о чем, он проводил время в попойках и утехах, сопутствующих вину, а также в сне, настигавшем его скорей от усталости, нежели от пресыщения. (3) Та же изнеженность охватила и всех царских военачальников, стоявших на зимних квартирах повсюду, но главным образом в Беотии. В конце концов в праздность впали и воины: никто из них не брал в руки оружия, не выходил на заставы или в караулы (4) и вообще не делал ничего, что предписывают воинские обязанности и долг. (5) Итак, когда в начале весны42 Антиох через Фокиду прибыл в Херонею, куда должны были отовсюду собраться его войска, он тут же понял, что воины зимовали в условиях ничуть не более строгих, чем их командующий. (6) Оттуда царь послал Александра с войском в Акарнанию, а македонянина Мениппа – в Страт в Этолии. Сам же он, свершив в Дельфах жертвоприношение Аполлону, отправился в Навпакт. (7) Оттуда после совещания с этолийскими старейшинами он двинулся по дороге, идущей в Страт43 мимо Калидона и Лисимахии, навстречу своим войскам, шедшим вдоль Малийского залива. (8) Там знатный акарнанец Мнасилох, подкупленный огромными дарами, не только склонил на сторону царя все племя, но и убедил в своей правоте претора Клита, в чьих руках находилась высшая власть. (9) Только Левкадии44, главный город Акарнании, нелегко было склонить в измене: горожане опасались римского флота, как того, которым командовал Атилий, так и находившегося у Кефаллении. Зная это, Мнасилох взял их хитростью. (10) На сходке он заявил, что необходимо охранять внутренние области Акарнании и что всем способным носить оружие надо выступить в Медион и Тирей, чтобы Антиох или этолийцы не смогли захватить эти города. (11) Нашлись и такие, кто утверждал, что нет никаких оснований без толку суетиться и вполне достаточно гарнизона в пятьсот человек. Заполучив эту молодежь, Мнасилох расположил триста человек в Медионе и двести в Тирее в качестве гарнизона; он делал это, чтобы они, попав в руки царя, оказались заложниками.
12. (1) В те же дни царские послы явились в Медион. Выслушав их в собрании, горожане стали совещаться о том, как ответить царю. Одни считали, что нужно остаться в союзе с римлянами, (2) другие – что не следует пренебрегать царской дружбой. Самым умеренным показалось и потому было принято суждение Клита; решено было отправить к царю послов (3) с просьбой позволить медионянам посовещаться о таком важном деле в собрании акарнанцев. (4) В это посольство с умыслом включили Мнасилоха и его приверженцев. Они тайно известили царя, что пора вести войско, а сами продолжали тянуть время. (5) Так что, лишь только успели послы выйти из города, как Антиох уже был в медионских пределах и вскоре появился у ворот. Те, кто не знал об измене, в ужасе и смятении принялись звать молодежь к оружию, но Клит с Мнасилохом уже ввели царя в город. (6) И вот даже те, кто был против Антиоха, подгоняемые страхом, явились встречать его бок о бок с теми, кто пришел по доброй воле. Царь своей кроткой речью утешил напуганных, так что еще несколько акарнанских общин переметнулись на его сторону в уповании на прославленную царскую снисходительность. (7) Из Медиона он пошел в Тирей, выслав вперед все того же Мнасилоха и послов. Однако обнаружившийся в Медионе обман сделал тирейцев осторожнее, хотя и не боязливее. (8) Их ответ был совершенно недвусмыслен: без согласия римских полководцев они не станут заключать никакого нового союза. Заперши ворота, горожане выставили на стенах караулы. (9) Очень кстати прибыл в Левкаду Гней Октавий, посланный Квинкцием укрепить мужество акарнанцев. От Авла Постумия, которого легат Атилий45 поставил управлять Кефалленией, Октавий получил отряд воинов и несколько кораблей. (10) Он обнадежил союзников, уверив их в том, что консул Маний Ацилий с легионами уже переплыл море и в Фессалии стоят лагерем римляне. (11) Коль скоро время года благоприятствовало мореплаванью, слух этот выглядел вполне достоверно, – царь отступил от Тирея и, оставив гарнизоны в Медионе и некоторых других крепостях Акарнании, через этолийские и фокидские города вернулся в Халкиду.
13. (1) Еще зимой Марк Бебий и царь Филипп, встретившись в Дассаретии, послали Аппия Клавдия в Фессалию, чтобы вызволить Ларису из осады. (2) Но тогда погода не благоприятствовала ведению войны, так что сами они вернулись на зимние квартиры и лишь теперь, с наступлением весны, соединив силы, спустились в Фессалию. (3) Антиох тогда был в Акарнании. По приходе Филипп напал на Маллойю в Перребии, а Бебий на Факий46. Захватив его первым же натиском, он затем с такой же быстротой занял Фест. (4) Уйдя оттуда в Атрак, он овладел потом Киретиями и Эритием. Поставив в отвоеванных городах гарнизоны, он опять присоединился к Филиппу, осаждавшему Маллойю. (5) При подходе римского войска горожане сдались, то ли опасаясь столь внушительных сил, то ли обретя надежду на снисхождение. Оба войска одной колонной двинулись отбивать города, захваченные афаманами, (6) а именно: Эгиний, Эрикиний, Гомфы, Силану, Трикку, Мелибею, Фалорию47. (7) Затем они осадили Пеллиней, который оборонял Филипп Мегалополитанец с пятьюстами пехотинцами и сорока конниками. Прежде чем идти на приступ, союзники послали к нему, советуя не доводить дело до последней крайности. (8) Тот заносчиво ответил, что готов предать себя в руки либо римлян, либо фессалийцев, но под власть Филиппа-царя он не склонится. (9) Убедившись в неизбежности приступа, Бебий остался под Пеллинеем, а царь решил отправиться к Лимнею, ибо тогда появилась возможность захватить его.
14. (1) Примерно в те же дни море пересек консул Маний Ацилий с двадцатью тысячами пехоты, двумя тысячами конницы и пятнадцатью слонами48. Приказав военным трибунам вести сухопутное войско в Ларису, сам он с конницей прибыл к Филиппу под Лимней. (2) С появлением консула город немедленно сдался вместе с царским гарнизоном и афаманами. (3) От Лимнея консул пошел к Пеллинею. Там первыми сдались афаманы, а затем и Филипп Мегалополитанец. (4) Когда тот покидал крепость, с ним случайно столкнулся царь Филипп, который приказал издевки ради отдать ему царские почести, сам же, подойдя, глумливо назвал его братом, отнюдь не к украшению своего достоинства49. (5) Препровожденный затем к консулу, Филипп Мегалополитанец взят был под стражу и невдолге отправлен в оковах в Рим. Все прочие афаманы и гарнизонные воины царя Антиоха из сдавшихся в те дни городов отданы были Филиппу-царю – а было их до четырех тысяч. (6) Консул двинулся в Ларису, с тем чтобы держать там совет о войне в целом. По пути его встретили послы от Киерия и Метрополя, спешившие к нему, чтобы сдать свои города. (7) Филипп весьма милостиво обошелся с афаманскими пленными, надеясь через них привлечь на свою сторону все племя. И вот, отпустив сначала пленных по их городам, он вслед за тем двинул туда и войско в надежде овладеть Афаманией. (8) Пленники эти оказали большое влияние на своих соотечественников, восхваляя кротость и щедрость царя по отношению к ним. (9) Своим царским достоинством Аминандр мог бы еще удерживать некоторых в повиновении, пока оставался среди соплеменников, но вместе с женой и детьми он покинул свое царство и скрылся в Амбракию. Аминандр боялся, что будет выдан царю Филиппу, давнишнему своему врагу, и римлянам, справедливо гневавшимся тогда на него за предательство. Так вся Афамания перешла во власть Филиппа.
