недоброе предчувствие. Не решившись сразу забегать внутрь, он медленно подкрался к окошку в двери и заглянул в комнату.
Все оставшиеся в живых собрались вокруг стола, даже Гу Лунмин, ранее не поддавшийся воздействию двери. Люди хватали руками мёртвую рыбу и запихивали в рот с таким одурманенным видом, что волосы шевелились на голове. А рядом с Гу Лунмином сидел Жуань Наньчжу, о котором Линь Цюши беспокоился сильнее всего.
Жуань Наньчжу тоже ел рыбу. Стоит сказать, что его действия не отличались такой же грубостью, как у остальных, но всё же он действительно брал палочками кусочки рыбы и отправлял себе в рот.
Глядя на происходящее, Линь Цюши в какой-то момент растерялся, не представляя, что ему делать. Он перевёл взгляд на рыбу, и в глубине его души поднялось странное желание, такое же, как у Жуань Наньчжу… Как будто эта рыба на столе перестала казаться такой уж отвратной.
Эта мысль мелькнула в его голове и сразу исчезла, Линь Цюши моментально почувствовал, что с ним творится неладное, и опустил взгляд на ключ в своей ладони. Понимая, что медлить нельзя, он стиснул зубы и вошёл в столовую.
Пожиратели рыбы совершенно не обратили на него внимания, которое целиком и полностью было направлено на стол, заваленный рыбой. Их не волновало больше ничего. Впрочем, Линь Цюши происходящее оказалось только на руку. Перевернув вверх дном всю столовую, он так и не нашёл того, что искал, и тогда вспомнил ещё об одном месте… корабельной кухне.
Единственными помещениями на корабле, которые не меняли своего положения, являлись столовая и кухня. Линь Цюши добыл ключ и теперь предполагал, что дверь должна открыться в одной из этих комнат.
В столовой ничего не нашлось, следовательно, осталась кухня.
Перед тем как уйти, мужчина бросил ещё один взгляд на людей за столом и заметил деталь, от которой его прошило морозом по коже.
На лице одного из пожирателей рыбы появился участок зелёных чешуек, которые словно липли к коже, распространяясь от шеи к щекам. Создавалось впечатление, что эти изменения уже продолжаются какое-то время, и неизвестно, во что превратится бедняга, если так пойдёт дальше.
Во всяком случае, Линь Цюши не хотел бы этого увидеть.
Поэтому он быстрым шагом покинул столовую, перед уходом ещё раз посмотрев на Жуань Наньчжу.
Тот по-прежнему не поднимал головы от тарелки, неторопливо поедая лежащую перед ним рыбу. Равнодушный ко всему вид Жуань Наньчжу больно уколол сердце Линь Цюши, и он не посмел больше медлить. Потому что заметил, что и сам уже смотрит на рыбу без прежнего отвращения, даже невольно сглотнул слюну.
Выйдя из столовой, Линь Цюши направился в соседнюю с ней кухню.
Сейчас кухня пустовала, только повсюду валялись разбросанные ошмётки рыбы — на разделочной доске, на полу, в ведре — везде лежала рыба, а в воздухе висел её тошнотворный запах. Но Линь Цюши некогда было обращать на это внимание, он принялся искать то, что хотел найти больше всего на свете.
Очень скоро под огромной бочкой Линь Цюши обнаружил тёмный люк, за которым скрывалась чёрная железная дверь. При виде двери его посетило такое воодушевление, что мужчина, не беспокоясь больше ни о чём, вставил ключ в замочную скважину, повернул, и перед ним засиял мягким светом белый коридор.
Затем Линь Цюши подобрал выпавшую записку, но смотреть не стал, сразу убрал в карман. Его ждали дела поважнее.
Развернувшись, Линь Цюши помчался в столовую.
Люди там продолжали поедать рыбу. На этот раз Линь Цюши сразу направился к Жуань Наньчжу и позвал:
— Чжу Мэн.
Жуань Наньчжу поднял на него глаза:
— Линьлинь.
— Пойдём, я отведу тебя в одно место.
— Но я хочу поесть рыбы.
— Знаю. Ты можешь есть на ходу. Это ненадолго. Я нашёл на кухне ещё больше рыбы.
Жуань Наньчжу замолчал, но потом всё же поддался — встал из-за стола прямо с тарелкой, на которой лежала рыба.
— Правда?
— Правда, — заверил Линь Цюши.
И Жуань Наньчжу отправился за ним.
Линь Цюши в душе испустил долгий вздох облегчения, понимая, что Жуань Наньчжу ещё не слишком глубоко погрузился в чары двери. Иначе пришлось бы применять силу. Но это был не самый лучший выбор, поскольку Линь Цюши прекрасно понимал — ему не справиться с Жуань Наньчжу, если придётся драться.
Послушно проследовав за Линь Цюши на кухню и увидев там повсюду дохлую рыбу, Жуань Наньчжу очень обрадовался, а Линь Цюши, пользуясь моментом, столкнул его в люк.
Но Жуань Наньчжу сразу посмотрел наверх и обиженно спросил:
— Зачем ты меня толкнул?
Линь Цюши не ответил, только спрыгнул следом и подвёл того к светящемуся проходу, затем указал внутрь со словами:
— Там очень много рыбы. Пойди и убедись в этом сам.
— Правда? — с сомнением переспросил Жуань Наньчжу.
Линь Цюши кивнул:
— Правда.
Жуань Наньчжу заулыбался, похоже, в самом деле поверил Линь Цюши, и шагнул за дверь, растворившись в мягком сиянии. Как только Жуань Наньчжу пропал из виду, Линь Цюши выдохнул и посмотрел на часы. Скрипнув зубами, он снова развернулся и побежал в столовую.
На самом деле Линь Цюши уже чувствовал, что его собственное время на исходе. Рыба в кухне обрела манящий запах и вид, отчего до тошноты вонючее мясо стало казаться очень вкусным. Приходилось прикладывать все моральные силы, чтобы сопротивляться захлестнувшим его ощущениям.
В отношении Гу Лунмина Линь Цюши отбросил нежность, которую проявил к Жуань Наньчжу. Он выбрал самый простой способ — подкрался к занятому рыбой парню, вырубил его ударом тыльной стороной ладони по загривку и взвалил на плечо. Уже на выходе Линь Цюши, подумав, решил прихватить с собой ещё ту девчонку, Сяо Мо. Что до остальных… при всём желании, он не мог ничего поделать. Линь Цюши и так сделал всё возможное, чтобы спасти как можно больше людей.
Притащив двоих в кухню, он сбросил их в люк, затем отдышался немного и сам спрыгнул следом.
Задерживаться дольше было нельзя, Линь Цюши уже и сам начал ощущать острое желание съесть рыбу. Он не мог сказать наверняка, что случится с теми, кто остался в столовой. Вероятно, ничего хорошего.
Пройдя по длинному коридору, залитому светом, Линь Цюши вернулся в реальность.
Снова оказавшись в гостиной коттеджа и вдохнув знакомый тёплый воздух, он в очередной раз ощутил, насколько эта жизнь прекрасна.
Жуань Наньчжу тоже очутился рядом с ним, только выглядел он неважно, сразу вскочил и выбежал в уборную,
