После паузы Патрик воскликнул с внезапной горячностью:
— Да это же прекрасно! Ты сможешь открыть немало тайн…
Кэрол удивилась: что он имеет в виду? Отправляя ее на Хикари, Патрик говорил только о мече, ни о каких тайнах речи не было. У Кэрол возникло неприятное ощущение, что он чего-то недоговаривает.
— Очень жаль, Кэрол, но у меня по другой линии звонок издалека, мне надо переключиться.
— Конечно. Всех благ, Патрик!
— Удачи тебе, дорогая. И чтобы больше никаких проблем, хорошо?
— Да уж, конечно, — пробормотала Кэрол.
Она положила трубку и повернулась к Полу.
— Вы все еще подозреваете моего партнера? — храбро спросила она, не желая себе признаться, что у нее после разговора остался неприятный осадок.
Пол нахмурился.
— Могу поклясться, что этот голос я слышал раньше, — пробормотал он и в досаде ударил себя кулаком по бедру. — Но, черт побери, никак не вспомню, когда и где! — Пол быстро взглянул на Кэрол. — Он никогда не говорил, что встречался со мной?
— Нет. Мне всегда казалось, что вся его информация о вас поступает исключительно из разговоров по телефону.
В дверь настойчиво постучали.
— Войдите, — сказал Пол вставая.
Это была молодая женщина, дневная сиделка Сэя Дадзая. Она поклонилась и взволнованно посмотрела на Пола.
— Мистер Дадзай зовет вас, сэр. Он просил привести с собой молодую леди.
Откуда он знает, что я здесь? — удивилась Кэрол. Она посмотрела на Пола и готова была поклясться, что он задал себе этот же вопрос.
— Ну что ж, давайте начнем открывать тайны, — насмешливо сказал Пол. — Для начала спросим отца, откуда он узнал о молодой леди в доме.
А потом мы спросим его, что случилось в последнюю ночь, когда здесь была моя мать, про себя добавила Кэрол.
10
Сэй Дадзай сидел на соломенном тюфяке. Никаких трубочек для внутривенного вливания уже не было, но чувствовалось, что старик еще слаб. Кэрол была тронута: явно ради их прихода он оделся в это выцветшее черно-коричневое кимоно — накрахмаленное и чистое, а на ноги надел черные таби [12]. Щеки старика были чисто выбриты, а жидкие седые волосы аккуратно зачесаны назад.
Сэй Дадзай, несомненно, похудел, сражаясь с пневмонией. Бледная сморщенная кожа обвисла, темные карие глаза смотрели устало, но весь он был какой-то живой и просветленный. Когда старик увидел Кэрол, он вздрогнул, как от удара.
— Ты очень похожа на свою мать, — пробормотал он.
В его словах звучали боль и глубокая нежность. Он поманил их рукой, приглашая сесть рядом с ним.
Кэрол почувствовала жар и силу тела Пола, когда они опустились рядом на колени: их бедра разделяли всего несколько сантиметров. Движением руки Сэй отпустил сиделку, и они остались одни.
— Отец, как ты узнал, что Кэрол здесь? Я не решался тебя тревожить: хотел, чтобы ты сначала снова набрался сил…
Сэй снисходительно улыбнулся приемному сыну.
— Ты хорошо меня защищаешь, сын мой. Я благодарен тебе за преданность, за неустанную заботу о моей жизни и чести все эти годы. Но старые уши еще не оглохли. Я слышал, как Кадзуо-сан говорил с охранником прошлой ночью… об уважаемой мисс Стивенс, остановившейся в моем скромном доме и нуждающейся в защите. Кадзуо сказал, что ты отдал приказ.
— Да.
Кэрол посмотрела на Пола. По его лицу ничего нельзя было прочесть.
Кэрол не привыкла к тому, чтобы ее кто-нибудь защищал. Рано потеряв родителей, она сама стала защитой и опорой для младшего брата. Ей казалось, что она достаточно сильная, но теперь неожиданно обрадовалась тому, что Пол Дадзай беспокоится о ней. Может, причина в легендах, окружавших Хикари? Пол, конечно, тоже человек из легенды: загадочный и всесильный, непреклонный и преданный законам рыцарства… Как бы то ни было, он оповестил всех вокруг, что она, Кэрол Стивенс, находится под его защитой. И ей это было почему-то очень приятно…
Кэрол снова повернулась к Сэю, заметив, что он изучает ее с каким-то печальным восхищением.
— Могу я спросить, почему ты приехала? — вежливо поинтересовался Сэй.
— Она получила письмо из Японии, в нем было приглашение приехать. На письме стоит твоя подпись и твоя печать, — осторожно пояснил Пол.
Старик явно удивился.
— Я ничего не знаю о письме. Я не посылал его.
Кэрол почувствовала себя ужасно. До сих пор она не переставала надеяться: вдруг старик просто забыл сказать сыну о письме.
— Я очень сожалею, — пробормотала она. — Я никогда бы не приехала, если бы знала, как вы себя чувствуете.
Сэй отмахнулся от ее извинений и грустно улыбнулся.
— Я знаю, что не приехала бы. — Он повернулся к Полу и посерьезнел: — Ты можешь все это объяснить?
— Пока нет, отец. Но у меня есть несколько догадок.
— Да?
— Кое-кто на Хикари вовлечен в эти дела.
— Кто?
— Саул Маккарти и Люси Шэнь. Сейчас она в больнице; похоже, Саул пытался ее убить. Я сам многого не понимаю, отец, но, кажется, Саулу понадобилось убрать Кэрол, и он хитростью заставил Люси заманить ее в ловушку.
Сэй воспринял это сообщение совершенно спокойно: очевидно, за свою долгую жизнь он слышал немало подобных историй. Он только поинтересовался, кому и чем могла помешать Кэрол. Пол быстро взглянул на девушку и ответил неопределенно:
— Думаю, что за Саулом стоит кто-то еще. Пока ничего нельзя сказать наверняка.
Кэрол поняла, что он не собирается упоминать о своих подозрениях насчет ее брата и партнера. Она была благодарна ему за эту деликатность, но решила, что будет лучше, если они сейчас вместе открыто обсудят все. В конце концов, ей нечего скрывать, и она хотела, чтобы Сэй знал это.
— Пол подозревает, что мой брат Кеннет и наш компаньон Патрик Бэрстоу как-то связаны со всем этим делом. Я могу сказать только, что письмо действительно получили они, и брат узнал вашу печать и подпись.
Сэй подумал.
— У вас остались письма, которые я посылал вашей матери?
— Да, — тихо сказала Кэрол. — Мама очень берегла ваши письма, они были тщательно спрятаны. Отец их не видел никогда. Я уверена: он бы уничтожил их, если бы нашел.
Сэй кивнул.
— Да, он бы так и сделал.
Пол внимательно посмотрел на Кэрол.
— Так вот почему вы узнали печать, — тихо проговорил он и нахмурился, некоторое время о чем-то сосредоточенно размышляя, а затем добавил еще тише: — Тогда, может, оттуда и печать на полученном вами письме?
Кэрол заморгала.
— Вы хотите сказать, что ее кто-то подделал? Снял копию с моих писем?
— Почему бы и нет?
— Ну, во-первых, они никогда не оставались без присмотра. Я всегда хранила их в сейфе — вместе с цубой. Они всегда представляли для меня слишком большую ценность, чтобы держать дома.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
