преобладание в Московском стачечном комитете привело к тому, что 18 октября он принял решение временно прекратить стачку. Через два дня Центральное бюро Всероссийского железнодорожного союза разослало подобную же телеграмму по всем железным дорогам. Постепенно стачечная волна пошла на убыль. Учитывая это, московская общегородская конференция РСДРП 22 октября постановила стачку закончить и начать подготовку к вооруженному восстанию. Октябрьские события показали, что сама по себе стачка не в состоянии свергнуть царизм. Для достижения полной победы над самодержавием необходимо было вооруженное восстание, которое вырастало из всеобщей стачки. «Настоящая стачка сорганизовала свою великую рать, она дала все, что могла дать. Больше от нее нечего взять, и мы предлагаем временно прекратить ее. Временно, товарищи. Ибо мы скоро выступим опять, выступим на решительный бой, и к этому решительному выступлению мы должны готовиться как следует, вложить в него всю нашу силу, все наши средства. К оружию! К оружию! Вот наш ближайший призыв»{293}.
Восстания в армии, восстания на флоте
Осень 1905 г. была отмечена массовыми восстаниями в вооруженных силах. Особенно высокую революционную активность проявляли моряки. Матросские бунты, потрясая базы флота, вспыхивали то в одном конце России, то в другом. Кронштадт и Баку, Владивосток и Севастополь на царский манифест 17 октября ответили винтовочными залпами и грохотом корабельных орудий.
Первом начал расположенный ближе других к столице Кронштадт. Уже на следующий день после объявления манифеста — 18 октября — здесь прошли организованный большевиками митинг и демонстрация матросов и рабочих. Ораторы призывали не верить царскому манифесту и готовиться к вооруженному восстанию, без которого свободы не добыть.
В воскресенье 23 октября состоялся новый митинг, на котором выступил член ЦК РСДРП И. Ф. Дубровинский. Свою яркую речь он закончил словами: «Товарищи матросы и солдаты! Революционное сознание у вас есть, корабли, пушки, пулеметы и винтовки у вас тоже есть, а потому — да здравствует всеобщее вооруженное восстание! Долой кровавое самодержавие!»{294}.
Участники митинга потребовали улучшения жизни матросов и их экономического положения, а также политических свобод и установления демократической республики. Характерно, что в этот же день черносотенцы попытались спровоцировать погром и начать грабеж магазинов, но матросы сохраняли спокойствие и не поддались на провокацию.
В последующие два дня в Кронштадте один митинг следует за другим. К матросам теперь присоединяются артиллеристы и пехотинцы. Повсюду в казармах идет выработка совместных требований. Для их выполнения командованию дается три дня. В случае отрицательного ответа на 30 октября кронштадтская организация социал-демократов назначает восстание.
Но уже вечером 26 числа матросы узнали, что около 40 солдат, выступивших в их поддержку, арестованы комендантом крепости и отправляются по железной дороге в один из фортов. В силу вступил закон флотской дружбы: все за одного! Поезд с арестованными был остановлен. Конвой открыл огонь и убил двух матросов. Это и послужило сигналом к Кронштадтскому восстанию. Разобрав оружие, матросы 12 флотских экипажей из 20 вышли на улицы, остальных офицерам с трудом удалось удержать в казармах. К восставшим присоединились артиллеристы и минеры. У коменданта осталось в подчинении всего два батальона пехоты, эскадрон драгун да полиция, и тогда власти решили прибегнуть к подлой провокации: переодетые полицейские возглавили банды подонков и начали громить винные магазины, зазывая всех желающих «выпить по чарочке». Часть матросов и солдат не устояла.
26 октября завязалась перестрелка между восставшими и правительственными войсками. Матросы разгромили офицерское собрание. Но действовали они без плана и, что делать дальше, не знали. Ночь на 27 прошла тревожно. С утра заухали береговые орудия: комендоры обстреляли корабли, на которых шли из Ораниенбаума каратели — те повернули восвояси. Это был последний успех восставших. К вечеру в городе началась вакханалия, загорелись магазины, склады, дома.
Власти использовали удачную для них ситуацию и в тот же день высадили четыре батальона гвардии, пулеметную команду, драгун и Иркутский пехотный полк. Всю ночь гремела перестрелка, а утром 28 октября на рейде бросили якоря миноносец и две канонерские лодки: у пулеметов и орудии на них стояли офицеры, гардемарины и сверхсрочники — надежды на рядовых адмиралы не возлагали.
Кронштадтское восстание приближалось к развязке. Уже было убито и пропало без вести более 50 человек и около 200 ранено. По городу прокатились повальные аресты. Матросские казармы превратились в дома заключенных. Военно-полевой суд грозил 1,5 тыс. матросов и нескольким сотням солдат. Почти всех ждала смертная казнь или многолетняя каторга.
В защиту восставших по призыву большевиков выступил питерский пролетариат. 1 ноября Петербургский Совет рабочих депутатов призвал к политической стачке. На следующий день забастовали 32 тыс. рабочих крупнейших заводов столицы, 4 и 5 ноября забастовка превратилась во всеобщую. В ней участвовало около 160 тыс. питерцев. Правительство не на шутку испугалось и 5 ноября официально объявило, что восставших будет судить не военно-полевой суд, а обычный военно-окружной. Угроза неминуемой смертной казни миновала. Пролетариат столицы спас жизнь кронштадтцам.
Осенью 1905 г. 195 раз вспыхивали революционные выступления в армии и на флоте, причем в 62 случаях дело дошло до различных форм вооруженной борьбы, включая и восстания. Самым крупным из них было знаменитое восстание в главной базе Черноморского флота— Севастополе. Предыстория его тоже связана с манифестом 17 октября.
В день опубликования манифеста, 18 числа, по призыву городской организации РСДРП в Севастополе состоялись митинги и демонстрации. На одном из них выступил лейтенант Петр Петрович Шмидт — беспартийный революционер, «социалист вне партии», как он сам себя называл. Бескорыстный идеалист, народолюбец, которых так много дала миру русская интеллигенция, он плохо разбирался в программах партий и политических течениях, но твердо знал одно: народы России заслуживают лучших правителей и лучшего режима, чем тот, который существует в стране. Счастливой жизни для них нельзя добиться без уничтожения тирании и деспотии. Каждый должен чем-то жертвовать в этой борьбе. Петр Петрович Шмидт готов был без колебаний отдать свою жизнь.
На митинге 18 октября Шмидт потребовал немедленной и полной амнистии заключенным. Приняв избранную на митинге делегацию, городские власти обещали выполнить это требование. Многотысячная толпа, растянувшись на сотни метров, подошла к тюрьме встречать «освобожденных». И вдруг охрана открыла стрельбу. На землю упало 8 убитых и около 50 раненых. В состоявшихся через день похоронах Шмидт вновь принял участие и вновь выступал с речью перед 40-тысячной толпой.
19 октября на Приморском бульваре открылся общегородской митинг, в котором приняли участие и матросы. На нем избрали 28 депутатов для переговоров с городской думой об освобождении политических заключенных, отмене военного положения и организации народной милиции. Среди депутатов,
