За его спиной послышался мерный стук. Отвернувшись от ночи, он медленно подошел к женщине. Откуда-то она раздобыла инструменты оружейника и второй день подряд что-то мастерила. Судя по всему, доспехи черного цвета, но зачем ей они?
Она взглянула на фигурку лошади, которую тот вертел в руках.
— Может, мне достать тебе бумаги и чернил?
— Это возможно? — Он многое хотел бы записать. Привык вести что-то вроде дневника.
— Думаю, да. Эти куклы — неподобающее занятие для взрослого мужчины.
Пожав плечами, он отложил лошадку в сторону.
— Сделай перерыв. Пора тебя осмотреть.
Теперь она уже не ходила в балахоне. На ней был плотно облегающий костюм из черной кожи, тот самый, в котором он впервые увидел ее, такого покроя, что трудно было сказать, женщина перед тобой или мужчина. Костюм Душелова, как она его называла. Шлема пока не было.
Она отложила инструменты в сторону и с грустью посмотрела на Костоправа, но произнесла с наигранным весельем:
— Ты словно чем-то расстроен.
— Есть такое. Встань. — Она повиновалась. Он раздвинул ворот вокруг ее шеи. — Заживает быстро. Завтра, может, сниму швы.
— Шрам будет очень заметным?
— Не знаю. Все зависит от силы твоих заклинаний. Не знал, что ты тщеславна.
— Как все люди. Я — женщина и хочу быть красивой. — Тон стал более серьезным.
— Ты выглядишь славно, — сказал он без всякой задней мысли. Просто констатируя факт. Она выглядела славно, потому что была красивой женщиной. Как и ее сестра. Теперь, когда она сменила костюм, он стал это замечать. И поэтому его не покидало омерзительное чувство вины.
Вдруг она рассмеялась:
— Прочла твои мысли, Костоправ.
Вряд ли, подумал он. Если бы прочла, то они ее не обрадовали бы. Но она много прожила на свете и неплохо изучила человеческую психологию. Незначительные внешние детали давали ей многотомный материал для прочтения.
Костоправ буркнул что-то в ответ. Он начал к этому привыкать. От нее не спрячешься.
— А что ты мастеришь?
— Доспехи. Скоро мы оба наберемся здоровья, чтобы отправиться в путь. Вот тогда повеселимся.
— Не сомневаюсь. — У него кольнуло в груди. Он в самом деле был почти здоров. И вопреки ожиданиям, никаких последствий ранения не чувствовал. Он даже начал упражнения, правда без большой охоты.
— Мы здесь оводы, любовь моя. Фактор хаоса. Моя дражайшая сестрица и таглиосцы думают, что мы умерли. А эти косолапые Хозяева Теней знают, что я здесь, но ведать не ведают о тебе. Не знают они и о нашем хирургическом сотворчестве. Полагают, что я — этакое недоразумение, парящее во тьме. Они и не догадываются, пожалуй, что я могу вернуть свой прежний облик.
Она погладила его по щеке:
— Я гораздо более практична, чем ты думаешь.
— В самом деле?
Теперь в ее голосе звучали деловые интонации. Она говорила жестко, даже с некоторым вызовом.
— У меня глаза повсюду. Мне известно каждое слово, произнесенное интересующим меня лицом. Недавно я устроила так, что внимание Длиннотени было отвлечено именно в тот момент, когда у Тенекрута гостил Ревун. Он-то и освободил Тенекрута от чар Длиннотени.
— Черт! Теперь он бросит все силы на Деджагор.
— Он тихо заляжет и притворится, что ничего не изменилось. Осада Деджагора ему ничего не дает. Сейчас ему хочется изменить соотношение сил между ним и Длиннотенью. Он прекрасно понимает, что Длиннотень уничтожит его, как только перестанет нуждаться в нем. Вот тогда мы и порезвимся. Мы будем подзадоривать их в этой драке, заставляя гоняться за собственной тенью. А когда все уляжется, то, может, не останется ни Длиннотени, ни Тенекрута, ни Ревуна. Будем лишь мы с тобой да наша империя. А может, дух, вселившийся в меня, направит мою энергию в другое русло. Я еще не знаю. Пока я только предчувствую классную игру.
Он слегка покачал головой. Как ни трудно поверить, все это могло оказаться правдой. То, что ее планы несли гибель тысячам, а миллионам — горе, для нее было неважно — для нее это было игрой.
— Вряд ли я тебя когда-нибудь пойму.
Она хихикнула как легкомысленная девица. Но ни легкомысленной, ни девицей назвать ее было нельзя.
— Сама себя не понимаю. И давно уже оставила всякие попытки. Только отвлекает.
Все играется. С самого рождения она только и занималась коварными интригами и науськиванием, причем так, интереса ради. Наблюдая, как семена, брошенные ею, давали ростки и растение пожирало очередную жертву, она получала удовольствие. Единственный раз ее план сорвался, когда она попыталась сбросить сестру с трона. Да и то сказать, что этот план не осуществился вовсе, нельзя. Только чудом она осталась жива.
— Скоро придут поклоняющиеся Кине, — сказала Душелов, — и нам нужно быть в другом месте. Давай отправимся в Деджагор, устроим там маленькую суматоху. Надо оказаться там в тот момент, когда Тенекрут решит, что пришло время заявить о себе. Наверное, это будет интересное зрелище.
Костоправ не совсем понял, что именно она имела в виду, но вопросов задавать не стал. Он привык к ее манере говорить загадками. Если она хотела, чтобы он понял, она говорила конкретно. Давить на нее было бесполезно. Оставалось уповать лишь на то, что всему свое время.
— Поздно уже, — сказала она. — Сегодня поработали достаточно. Давай зайдем.
Он заворчал. Очень не хотелось идти. От одной мысли об этом месте его бросало в холодный пот. А это случалось каждый раз, как он укладывался спать. Каждая ночь была чревата очередным кошмаром, хорошо если одним, а то — целой серией. Он с удовольствием бы свалил отсюда.
Может, где-то еще ему и удалось бы бежать. Только вот придумать способ скрыться от ворон.
— Ты спишь? — четверть часа спустя, когда они лежали в темноте, спросила Душелов.
— Ага.
— Холодно здесь.
— Угу. — Здесь всегда было холодно. Он частенько засыпал так и не согревшись.
— Почему бы тебе не перейти ко мне?
Его и вовсе зазнобило.
— Не думаю, что это стоит делать.
— Хорошо, в другой раз, — рассмеялась она.
Он уснул, гадая, как это ей всегда удавалось добиться своего. В ту ночь ему снова снились ужасы.
Как-то он проснулся. Лампа горела. Душелов о чем-то беседовала со стайкой ворон. Разговор шел о событиях в Таглиосе. Она казалась довольной. Он снова погрузился в сон, так и не вникнув в суть.
Глава 29
Ни одна из возможных площадок для лагеря не отвечала идеальным условиям. Выбор пал на руины древней фортификации. На протяжении веков люди растаскивали отсюда каменные блоки под свои нужды.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
