«Неужели снова демон?»
А может, моя гипертрофированная глупость затмила остальные чувства, отбросив меня до уровня всемогущего ребенка? Ведь я смотрел на происходящее свысока, словно и не я вовсе шел под пристальным наблюдением городских бандитов. Нет, правдой было то, что я мог напасть на конвоиров в любой момент. Перебить всех за считаные секунды. Но это ли было разумным решением проблемы?
Демон шептал мне: «Нападай!», а человеческая сущность приказывала: «Терпи!».
Я не знал, чью сторону выбрать, чье предложение было правильным, логичным, разумным. И потому лишь сильнее стискивал зубы и шел дальше. Хотя бы волнение мне все еще оставалось доступно…
Наконец мы дошли до полуразрушенной старой церкви, стоящей на самом краю кладбища. Место жутковатое. И не столько близостью покойников, сколько близостью тех, кто этих самых покойников делает. Нас встретили у разрушенного крыльца, люди сидели на поваленных колоннах. Лысый, карлик и сотоварищи поприветствовали их, и мы вошли в божий храм, занятый самыми богопротивными вымогателями.
То, что оставалось от старой церкви, выглядело довольно интересно. Кажется, ее разрушило землетрясением, повреждения были слишком серьезными, не свойственными человеку. Некоторые колонны, сделанные из белого мрамора, полопались и сместились, а некоторые и вовсе обрушились. В полу кое–где темнели зигзагообразные расселины, но я не видел, насколько они глубоки. Церковь освещалась факелами, воткнутыми в стальные держатели, грубо вбитые в колонны и частично уцелевшие стены. Время щадило храм, а вот человек – нет.
Вскоре меня привели в вытянутое помещение с двумя рядами колонн вдоль обеих продольных сторон и высоким потолком. «Неф» – подсказала память. Центральная часть его была частично завалена обломками крыши. Крупными обломками, так что нормально идти можно было только вдоль правой стены, относительно целой.
И наконец какой‑то ловкач не выдержал и вытолкнул меня в центральную часть нефа. Ему несказанно повезло, потому как в тот самый момент я засмотрелся на огромную дыру в потолке и не заметил этого толчка. Было, конечно, глупо утрачивать бдительность в бандитском логове, но глядеть на величественные развалины без должного восхищения я просто не мог.
Но Эфир был не настолько впечатлителен, поэтому я не упал, а только временно потерял равновесие. Закрутился в своеобразном кувырке–перевороте, выбросив правую ногу назад, левую руку вперед; выгнул торс так, что затрещал позвоночник, но я устоял, коснувшись пола только кончиком среднего пальца.
Кто‑то хрипло присвистнул.
Я медленно поднял глаза и увидел лохматого бородатого гиганта, похожего на древнего викинга, восседающего на импровизированном троне из поваленной каменной кафедры, накрытой грязной красной тряпкой. Слева от гиганта, прислоненный к кафедре, стоял огромный двуручный топор с длинной рукоятью и лезвием, испещренным мелкими царапинами. Для завершения крайне реалистичного образа древнего викинга мужчине не хватало только железного шлема с отломанным рогом.
Галдящие бандиты, столпившиеся вдоль стен нефа, но не решавшиеся пройти за колонны, неожиданно замолчали, – гигант, похожий на викинга, поднял правую руку.
— Ловко, – пробасил он.
Я смерил разделяющее нас расстояние – четыре шага. Примерно полсекунды, за которые я успел бы достать припрятанный в ножнах за спиной кинжал и всадить в горло главарю бандитов. Все казалось даже слишком просто.
— Вы не подойдете? – вдруг спросил я, обращаясь к бандитам, словно намеренно попытался усложнить ситуацию. Возможно, демон научился управлять не только телом, но и моими мыслями и желаниями. – Не боитесь, что я просто убью вашего босса?
Дружный смех, от которого мгновенно пропадала вся спесь, дал понять, что мне стоит вести себя более осторожно.
— Дерзко, – отметил главарь. Он был как‑то подозрительно спокоен.
— Ну, давай, выкладывай, зачем меня сюда… позвали? – На этот раз я обратился к главарю.
— Находчиво, – скупо выдавил он.
— Я задал вопрос, – тембр моего голоса заметно понизился. С легкой руки Эфира он зазвучал действительно зловеще.
— Значит, ты больше не будешь меня веселить? – вскинул одну бровь гигант.
— Не горю желанием, – огрызнулся я.
Бровь гиганта медленно вернулась на свое место.
— Вчера ты помешал моим людям выполнить свою работу, – начал он, голосом не менее низким и зловещим, чем мой. – Я хотел видеть того, кто осмелился это сделать.
— Твои люди вымогали деньги у законопослушного торговца. А это не работа.
— Смело, – гигант, напоминающий викинга, запустил пятерню, больше похожую на грабли, в свою густую бороду. – Смеешь мне дерзить. Должно быть, просто не знаешь, кто я такой.
После следующих слов я понял, насколько глубоко в моей голове засел демон по имени Эфир.
— Неужели папа Карло? – нахально бросил я. Меня просто переполняла какая‑то бессмысленная, мелочная ярость. Я хотел грубить, язвить, насмехаться. Глупо, по–детски. И не мог понять, что мною движет. Какой‑то странный эксперимент над эмоциями. Этот демон забавлялся, проверял, что же человек чувствует, а я, словно послушная марионетка, исполнял его приказы. Я просто не мог поверить, что веду себя настолько глупо в такой серьезной ситуации. Но, к счастью, никто из бандитов не знал этой сказки и не понял моей иронии. Они решили, что я просто обознался.
— Нет, ты ошибся, – ответил гигант, уже приглаживая бороду. – Мое имя Румен, Румен – Свирепый Топор. Меня знает весь свет. И если это имя не повергает тебя в ужас, значит, ты просто сумасшедший.
— Меня зовут Максим – Сердитая Бензопила. – Я продолжал откровенно глумиться над главарем городских бандитов. Хоть и не по собственному желанию.
— Не слыхал я этого имени, – не принимал сарказма гигант. – Что по мне, так ты просто шут. Ловкий, проворный, болтливый. Язык у тебя точно острее моего топора. Но не воин. Взгляни на себя, кожа на твоих руках чиста и нежна, да они никогда не держали оружия, а лицо будто намазано той белой пылью, которой бабы себе лицо посыпают…
— Точно, – воскликнул один из его подручных, – у него лицо, как у бабы!
Румен пропустил это замечание мимо ушей.
— Дохляк. На твоем теле нет ни одного шрама, ты не видел ни одного настоящего сражения. Но я не слеп, я вижу твои врожденные способности. Я хочу, чтобы ты служил мне. А если ты действительно сильнее всех этих слабаков, – ему, как ни странно, никто не возразил, – будешь их возглавлять.
Я улыбнулся. Сперва неуверенно, но моя улыбка начала растягиваться, становясь все шире и шире, пока я, наконец, не взорвался, выплеснув накопившиеся эмоции в одном безудержном потоке безумного смеха.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
