Кажется, смех стал достойным ответом для всех. И я вывел Румена из себя. Лицо гиганта побагровело, он перестал теребить свою бороду, а опустил руку, готовясь в любое мгновение схватиться за рукоять топора.
— Ты еще пожалеешь, что отверг мое предложение… – процедил он, поднимаясь с трона.
А я как будто только и ждал этого момента. Рука сама нырнула за спину и через мгновение кинжал угрожающе засверкал у меня в ладони.
Вот только реакция на появление оружия оказалась противоположной всем моим ожиданиям. Едва увидев мой кинжал, Румен подался вперед, словно не веря своим глазам, а затем заржал, словно дикий конь. Его подручные, разглядев крохотную железяку в моих руках, поддержали главаря хриплым гоготанием.
— Неужели ты так глуп, что надеешься сразить меня этим? – Он смахнул скупую слезу. – Я – Румен – Свирепый Топор, навсегда запомню тебя как самого безрассудного из сраженных мною противников, и единственного, кому удалось рассмешить меня до слез.
Неф потрясла новая волна смеха. Главарь заливался заразительным, раскатистым, хоть и немного хрипловатым хохотом. Удивительно, что я сам не догадался, что это была хитрая уловка. И не только я, даже Эфир не заметил этого обмана. Я только моргнул, а он уже оказался рядом. Если бы не одержимость демоном, огромный топор великана разнес мою голову, словно гнилой арбуз. Но даже с демонической реакцией лезвие срезало пару волос с макушки.
— Надо же, уклонился, – недовольно бросил Румен. Он остановился метрах в трех впереди, держа огромный и наверняка тяжелый топор всего одной рукой. Впрочем, руки у него были такие огромные, что это проблемой не казалось.
Следующая его атака не имела силы предыдущей, но была значительно быстрее. Мне потребовались недюжинная ловкость и реакция, чтобы не попасть под топор. Эфира его скорость, кажется, только позабавила, потому что от следующего выпада я уклонился с некоторой ленцой и очень изящно. Демон словно пытался выяснить, насколько хорошо человеческое тело. Гигант фыркнул и продолжил нападение. Мы пробежали по площадке перед поваленной кафедрой, немного попрыгали по обломкам. Демон оценил противника, проанализировал технику и стиль. Затем начал контратаковать. И хотя прыгало, бегало и уклонялось от атак мое собственное тело, я иногда не понимал, как мне все удается.
И тут, воспользовавшись незначительной потерей равновесия противником, Эфир достал гиганта ногой в живот. Или я достал. С той ролью, которая в этом бою отводилась каждому из нас, правильнее будет сказать, что ударил все‑таки он.
Гигант пошатнулся, уткнул топор лезвием в пол и, опершись на него, как на посох, прижал ладонь к животу. Подручные напряглись, но ни один из них не решился пройти за колонны. Они топтались, мялись, но не входили в небольшой тронный зал предводителя. Видимо, за нарушение установленных главарем правил карали очень жестоко.
Но я видел, что гигант лишь притворяется, слишком уж неловкой и слабой была его игра в страдальца.
— А ты и впрямь не такой дохляк, каким кажешься. – Он выпрямился, перекинул топор через голову, положив его на могучие плечи, ухмыльнулся. – Видать, придется мне вспомнить молодость. Те времена, когда я еще находил себе достойных противников.
Он сделал шаг вперед и выбросил топор. Да так стремительно, что я едва успел отскочить в сторону. Но на этом его атака не закончилась, она плавно перетекла в целую серию ударов, рубящих, колющих; Румен использовал даже деревянную рукоять топора. Лезвие с ядовитым шипением разрезало воздух, подлетая все ближе и ближе. Я перестал контратаковать, сконцентрировался на защите. И это при том, что управлял моим телом Эфир. На мгновение мне даже показалось, что это противник одержим демоном, а не я.
Моя скорость и реакция достигли предела, но я не успевал. Я не понимал, как с такой массой и размерами Румен умудряется не уступать мне в скорости, но потом понял, что он компенсировал недостатки невероятной техникой владения топором и тем самым превращал их в преимущества. С моим подобием оружия все тактики были бесполезны. Все равно что я сражался голыми руками.
Эфир негодовал. Я чувствовал это. Человеческое тело было для него темницей, он не мог использовать всю свою силу. Он не мог победить какого‑то бородатого гиганта, и от этого сходил с ума. Я боялся, что совсем потеряю контроль над телом, что вернется та черная фигура с мечом, сияющим синим пламенем, и я не смогу больше проснуться.
Оставалось лишь уклоняться от атак врага и надеяться, что гигант скоро устанет. Тогда я наконец смог бы найти прореху в его идеальной технике.
«Действительно, не может же он махать топором вечно…»
Тут я увидел прореху: Румен оступился. Едва заметно, нога чуть сместилась и опустилась не туда, куда должна была. Равновесие нарушилось, и лезвие топора пошло по другой траектории.
Да, я ждал именно этого.
И немедленно атаковал, рассчитав максимально безопасный угол. Как же сильно я ошибался. Получив шанс, я немедленно за него ухватился и не заметил, что траектория движения лезвия топора изменилась вновь. Гигант повернулся, едва заметно, небрежно, и получилось так, что летел прямо на острие.
Глухой металлический звон ударил по ушам. Испещренное царапинами лезвие топора вгрызлось в металл кинжала, прорубив клинок практически до середины. Холод неожиданно окутал мои руки, а затылок обдало жаром. Я заметил, что противник стоит намного дальше, чем должен был, увидел, как кинжал срывается с лезвия топора и падает на пол, но почему‑то не услышал звука падения.
Тугие и тяжелые удары сердца колоколом отдавались внутри головы. Онемели руки. Я не мог ни поднять их, ни пошевелить пальцами. Перестал чувствовать ноги, как будто их у меня вовсе не было. Правый глаз больше не видел, а левый накрыла кровавая пелена.
Остатками зрения и сознания я зафиксировал, что Румен закинул топор на плечи и приблизился ко мне. Крикнул в сторону. Вокруг меня столпилось человека четыре, но я следил только за главарем, который то грозил, то хохотал, то ругался…
Затем свет погас полностью.
Но лишь для того, чтобы загореться вновь. Я почувствовал приятное тепло внизу живота. Оно поднялось выше, наполнило грудь, передалось через горло, охватило голову, ослабив болезненный жар, который жег затылок. Глаза вновь увидели печальную картину разрушенной церкви и группу бандитов, беседующих на ее фоне.
Через пару секунд вернулись и звуки.
— Покойник, – фыркнул кто‑то, – голова разбита в кровь. Не доживет и до утра…
— Закопайте его, – добавил низкий бас, Румен. – Я хочу знать, где его могила. Мне он понравился, буду гордиться этой победой.
— Рано закапывать, – добавил кто‑то. – Он еще дышит. И смотрит на нас…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
