– Может, я подожду вас в машине? Честно говоря, вид мертвых индеек меня не вдохновляет.
– А мне казалось, что они вполне соответствуют вашему художественному стилю. – Пендергаст указал на разукрашенный капот ее старенького «гремлина». – Если они мертвые, то, стало быть, уже не живые, а если живые, то, стало быть, еще не мертвые. Впрочем, поступайте как вам угодно.
И Пендергаст быстро зашагал через стоянку к входной двери. Кори, посмотрев ему вслед, выскочила из машины и бросилась вдогонку. Пендергаст уже подошел к большой металлической двери с выгоревшей на солнце надписью: «Служебный вход. Пожалуйста, открывайте своим ключом».
Пендергаст подергал за ручку, но дверь была заперта. Кори с любопытством наблюдала, как он поступит дальше. Пендергаст полез в карман, но потом передуман и махнул ей рукой:
– Идите за мной.
Они прошли по бетонному крыльцу до угла и остановились перед бетонными ступеньками, которые вели к тому самому приемному цеху, где разгружали только что прибывший трейлер. Протиснувшись между бетонной стеной и перилами лестницы, Пендергаст исчез внутри цеха. Кори последовала за ним. Через минуту они вошли в приемный цех, где один рабочий ставил железные клетки на конвейерное полотно, а трое других вытаскивали индеек из клеток и прицепляли к их лапам стальные крючки. Бедные птицы барахтались, дергались и от страха пачкали конвейер. Сейчас они еще были похожи на птиц, но конвейер уносил их дальше, навстречу неминуемой гибели в чреве птицефабрики. Несмотря на беспрерывную работу мощных кондиционеров, запах в этом цехе стоял отвратительный.
– Сэр? – обратился к Пендергасту юный охранник. – Сэр?
Пендергаст обернулся и протянул свое удостоверение.
– ФБР.
– Понятно, сэр, – проговорил встревоженный охранник, – но здесь нельзя находиться без разрешения руководства. Мне сказали, что таковы правила, сэр.
– Все верно, – согласился Пендергаст. – Мне нужно потолковать с мистером Джеймсом Брином.
– С Джимми? – удивился юноша. – Он обычно работал в ночной смене, но после убийства Уилли попросил перевести его в дневную.
– Я знаю. Как мне найти его?
– Он там, в конце линии, но вам придется надеть халат и шляпу, а я тем временем доложу боссу.
– В конце линии? – переспросил Пендергаст. – Какой линии?
Парень покраснел от смущения.
– Ну, знаете, там такая резиновая полоса. – Он указал на конвейер с барахтающимися вниз головами птицами.
– В таком случае мы пойдем вдоль конвейера, пока не найдем его.
– Нет, сэр, не положено, – замахал руками парень и посмотрел на Кори, словно надеясь на ее помощь. Кори хорошо знала этого парня по имени Барт Бледсоу. Он окончил школу в прошлом году и только что устроился сюда на работу. Типичная история преуспевающего, по местным меркам, парня.
Пендергаст пошел в дальний конец цеха, а Бледсоу следовал за ним, возмущенно размахивая руками. Вскоре они исчезли за небольшой дверью. Кори успела проскочить за ними, зажав пальцами нос и стараясь не наступать на кучи индюшачьего помета. Комната была небольшая, в ней висели надписи, предупреждающие о возможности поражения электрическим током. В конце комнаты стояла огромная металлическая емкость, где и заканчивался жизненный путь индеек. Конвейер направлял их сюда, и их головки окунались в воду. Здесь они уже не барахтались и превращались в сырье для дальнейшей обработки.
– Ну что ж, – глубокомысленно заметил Пендергаст, наблюдая за этим процессом, – гуманно, очень гуманно.
Кори нервно переминалась с ноги на ногу и отворачивалась. Она знала, что будет дальше.
Конвейер двигался в окошко на противоположной стене. Пендергаст подошел поближе и заглянул в следующий цех. Кори неохотно последовала за ним. Следующее помещение было большим и круглым. Конвейер доставлял туда неподвижные тушки индеек, а посередине комнаты работал большой автомат, отсекающий им головы острым как бритва лезвием. Кровь брызгала на стены и стекала ручьем в большой чан. С одной стороны конвейера сидел человек в халате и с длинным ножом, похожим на мачете. Ему полагалось прикончить тех птиц, которых по тем или иным причинам пропустила машина. Кори не выдержала и снова отвернулась.
– Как называется этот цех? – спросил Пендергаст.
– Кровавый, – ответил Бледсоу. Он уже перестал возмущаться и не без удовольствия выступал теперь в качестве гида.
– Вполне подходящее название, – отозвался Пендергаст. – А что происходит с кровью?
– Ее сливают в большие цистерны, а потом куда-то увозят. А что происходит дальше, понятия не имею, – пояснил парень.
– Думаю, добавляют в корм для животных, – предположил Пендергаст. – Тут все залито кровью.
Кори передернуло. Здесь все было так же ужасно, как и на кукурузном поле, когда она увидела безжизненное тело Уилли Стотта.
– А куда потом поступают индейки?
– В ошпарочный цех.
– Ясно. А как вас зовут?
– Барт Бледсоу, сэр.
Пендергаст дружески похлопал его по плечу.
– Очень хорошо, мистер Бледсоу, ведите меня дальше.
Они миновали кровавый цех, прошли по длинному коридору и оказались в огромном мрачном помещении, напоминающем пещеру. Здесь конвейер делал поворот и доставлял тушки индеек к большой емкости, где их окунали в кипящую воду, а потом сдирали перья и вынимали потроха. В этом помещении было очень шумно, а запах стоял такой, что голова шла кругом. Кроме того, здесь было так жарко, что Кори сразу ощутила на руках и других открытых частях тела мелкие капельки конденсированной жидкости. Она впервые пожалела о том, что не осталась в машине.
– Что здесь происходит? – допытывался Пендергаст, вполне освоившись с ролью экскурсанта.
– В ошпарочном цехе птицу обдают горячим паром, потом окунают в кипящую воду и очищают от перьев.
Пендергаст посмотрел туда, где с конвейера свисали уже почти голые тушки индеек.
– А дальше куда их направляют?
– В потрошильный цех.
– Ну что ж, вполне логично.
Бледсоу, слегка замявшись, попросил:
– Подождите меня здесь, сэр. – И он тут же исчез.
Однако Пендергаст не стал ждать, а быстро зашагал вдоль конвейерной линии, позвав за собой Кори. В потрошильном цехе птиц очищали от остатков перьев, а потом ударом острого лезвия вспарывали живот и вакуумной установкой вынимали потроха. Затем птицы поступали в цех быстрой заморозки. Весь этот процесс был автоматизирован, и только в отдельных местах рабочие контролировали умные машины. Пендергаст увидел женщину, которая стояла у приборной доски и наблюдала за показаниями приборов.
– Позвольте прервать вас на минутку, – обратился он к ней.
Кори узнала в ней Дорис Уилсон, грузную женщину лет пятидесяти, с копной светлых волос некрупным красным лицом, одиноко проживавшую неподалеку от ее дома.
– Вы из ФБР? – продемонстрировала она свою осведомленность.
– А вы кто? – осведомился Пендергаст.
– Дорис Уилсон.
– Можно задать вам несколько вопросов, миссис Уилсон?
– Валяй.
– Вы хорошо знали Уилли Стотта?
– Да, он работал здесь уборщиком.
– Он справлялся с работой?
– Да, вполне, у него не было никаких замечаний.
– Кажется, он злоупотреблял спиртным.
– Да, но никогда не напивался до смерти и никогда не пил на работе.
– Он был приезжим? Откуда?
– С Аляски.
– А чем он там занимался?
Дорис помедлила с ответом, поправляя птицу на конвейере.
– Работал на рыбоконсервной фабрике.
– А почему он уехал оттуда?
– Говорят, из-за женщины.
– Почему он остановился именно в Медсин-Крике?
Дорис улыбнулась, обнажив ряд потемневших от курения неровных зубов.
– Мы сами удивляемся этому. Похоже, Уилли нашел тут себе друга.
– Кого?
– Свида Качила. Свид – лучший друг для каждого, кто не может обойтись без рюмки бурбона.
– Спасибо, – кивнул Пендергаст и добавил: – Не подскажете ли, где найти Джеймса Брина?
Она кивнула в дальний конец конвейера.
– Он там, где вынимают потроха. Такой толстый черноволосый парень в очках.
– Благодарю вас.
– Пустяки. – Дорис приветливо кивнула Кори.
Пендергаст поднимался вверх по металлической лестнице вслед за конвейером, доставлявшим тушки птиц к огромному разделочному столу. Только в этом месте на птицефабрике все операции производили рабочие, а не машины. Они разрезали тушки острыми ножами, а потом с помощью вакуумной установки и длинного шланга освобождали их от внутренностей. Все работники на этом конце линии были в белых халатах и белых колпаках, чем напоминали персонал больницы. А в самом конце линии находился последний пункт продвижения индеек. Здесь их окончательно чистили горячим воздухом под высоким давлением и готовили к быстрой заморозке.
Вот тут-то Кори и увидела знакомых мужчин, а среди них и Джимми. «День благодарения никогда не бывает одним и тем же», – с грустью подумала она. Толстый черноволосый мужчина громко разговаривал и отчаянно жестикулировал, вероятно, рассказывая друзьям какую-нибудь историю. До нее донеслись отдельные слова: «Стотт», а потом – «видел его в последний раз». Она посмотрела на Пендергаста, и он ответил ей хорошо знакомой улыбкой.
