Пока.
Пока нож не прилетел, тоже было тихо.
Мозг, подобно слепому котенку, всюду натыкался на стены и не мог выбраться из замкнутого круга известных фактов. Они не радовали. Тогда сознание вырвалось за пределы круга. Вспомнилось, как мы с Томой парили в небе на дельтапланах, двумя треугольными птицами пронзая пространство…
Руки принялись одевать вскочившее тело до того, как мысль проявилась окончательно. Одевался я по-боевому, в латы. Шлем – на макушку, перевязь с мечом – через плечо, нож – на пояс. Готов. Стараясь не слишком греметь, я вылез в окно. Соседка по комнате не проснулась, остальные соседи меня теперь не интересовали.
Два! Треугольника!
Глава 11
Счастье перло из меня, как монтажная пена из пробитого баллончика. Царисса рассудила правильно, флаг – послание, но не ей. Я очень на это надеялся.
Мне повезло, ночной стражник над воротами вовсе не глядел в нужную мне сторону, ему было не до меня. Кажется, он засыпал. Голова в шлеме, от которой виднелся только шлем, свесилась вниз и вскоре совсем пропала за бортиком башенки.
Прыжок за забор и скатывание по известному склону вывели в ночной лес. Где-то далеко лаяли волки. Пусть. Я упрямо шагал, сжимая рукояти клинков как последнюю надежду. Собственно, почему «как»? Именно последнюю.
Направление, где вывешивали флаг, я помнил, ориентиром служили сначала удалявшийся забор школы, затем подгрызенная справа луна. Когда наползли облака, идти пришлось наобум.
Лай приближался. Меня почуяли.
Спасение одно – дерево. Выбрав одно, покрепче и поразвесистей, я взмыл вверх. Выдававшаяся на высоте около трех метров толстая ветвь приняла на себя мой невеликий вес, опасный треск предупредил о последствиях лишних движений.
Волков оказалось всего два. Пусть маленькая, но радость: если грохнусь, есть шанс отмахаться.
Волки оказались не такими страшными, как те, с причала. Или у страха глаза велики. Пара четвероногих созданий среднего размера носилась под деревом, гавкала, тявкала, злилась, но даже не пыталась ухватить за сапог. А я читал, что голодный волк может прыгнуть почти на десяток метров и поймать птицу на лету.
Совсем крыша поехала из-за смеси реалий. Волки, о которых я читал – настоящие волки, а местные – обычные собаки.
Голоса? Или чудится?
– Чапа! Тома! – раздалось на пределе слышимости.
Не передать словами, с каким чувством я упал через несколько минут в подставленные огромные руки.
– Малик! Откуда?! Как?!
– Молодец, догадался про флаг с дельтапланами.
На Малике были сапоги, штаны и обрезанный по низу кафтан с ватной набивкой, прошитый вздувшимися квадратами. Одежда опоясана кожаными ремнями и усилена меховыми вставками, выполнявшими роль частичных доспехов. Поперек тела – лук, за плечами – колчан со стрелами и длинный меч, который при росте и могучей комплекции Малика смотрелся органично, хотя на любом другом выглядел бы двуручным. На поясе – местное подобие кинжала. Покрытое черной щетиной лицо светилось от счастья. Казалось, улыбается даже идеально гладкая лысина, в которой отразилась вновь появившаяся между деревьев луна.
– Они не верили. – С веселым прищуром Малик показал в сторону.
Только сейчас я заметил еще двоих. Они были мне знакомы, Ива и Хлыст – так их звали.
– Долг платежом красен, – сказали они.
Я с удовольствием пожал протянутые руки.
– «Долг платежом красен» – не просто поговорка, это закон выживания, – проговорил Малик. – Ты поможешь – и тебе помогут. Теперь отойдем. Слишком много шума.
Цикнув на волков-собак, продолжавших облаивать чужака в лице меня, мы направились вглубь леса.
Волки совершенно не желали никого рвать, кромсать и раздирать на части, они прыгали вокруг, как домашние собачки рядом с хозяином.
– Волки? – недоуменно указал я на собак.
– Псины, – пояснил Хлыст. – Прирученные волчата. Черный – Гром, серая – Сявка.
В ободряющем сопровождении Грома и Сявки мы добрались до небольшого лагеря, где нас ожидало еще четверо мужчин. Перед глазами всплыла картинка: хихикающая Зарина, прикрывавшая рот ладошкой: «Им же в штанах неудобно!» Местным было удобно, брюкам они, в отличие от Малика, предпочитали юбки. Ноги – в сапогах, на плечах – стеганные кафтаны с набивкой или холщовые рубахи с коротким рукавом, обшитые всем, что могло защитить: кожей, мехом, бронзовыми накладками. Вооружение тоже было разномастным: тут и дубина, и два коротких меча разной толщины, и один длинный, что немного не дотягивал до двуручного. Все мужчины были бородатыми и заросшими, падавшие за плечи гривы стягивали налобные ленты. Костер, неизменный атрибут ночного лагеря, не разжигался, видимо, из соображений безопасности. Расположившаяся между деревьев четверка при нашем появлении приподнялась.
– Это и есть Чапа, – представил меня Малик.
Дружные приветствия смазали звучание ответных имен.
– Рассказывай, – попросил я, усевшись рядом на траву под развесистым деревом.
Гром и Сявка унеслись сторожить.
– Где Тома? – первым делом спросил Малик.
– В школе.
– Под арестом? Нужен штурм?
– С Томой все в порядке. Я знаю, как вернуться обратно за забор и снова уйти с ней вдвоем.
Заговорила Ива:
– Про подземный ход знают многие, однажды кто-то из рыкцарей решил пробраться в школу… Это ловушка для простаков. На шалости учениц начальство внимания не обращает, а если войдут чужаки, то оба выхода возьмут под прицел или, если нападающих много, ход обрушат вместе со всеми, кто окажется внутри.
– Сейчас я не чужак, а тоже ученица, – сказал я. – Думаю, у нас с Томой все получится.
– А что насчет Шурика? – В глазах Малика вспыхнула тоскливая надежда.
– Жив, – успокоил я. – У цариссы Варфоломеи на попечении.
– Соседка Евпраксии на запад, – подсказала Малику Ива, – со стороны гор и Большой воды.
– А отсюда? – спросил он.
– На вторую ночь выйдем к границам.
– Это если напрямик и без приключений, – задумчиво прибавил Хлыст.
Малик кивнул и вновь повернулся ко мне.
– Наслышан, как вас в ангелы записали.
Вся компания при этом захохотала. Религиозностью здесь не пахло.
Малик глянул на просвечивавшую в кронах луну.
– Время поджимает. Если о нашей вылазке сообщили цариссе, гонец уже скачет к царберам. С ними не справимся.
– Царисса Дарья уехала в башню.
– Ждет нападения?
Я пожал плечами.
– В любом случае, она вызвала подмогу, – вставил Хлыст.
– Приводи Тому, – сказал мне Малик. – Нужно уходить.
К школе возвращались в том же составе, как пришли – я, Малик, Ива и Хлыст. Четверо соратников Малика и Сявка остались в лагере, нас провожал один Гром, молчаливый и настороженный.
– Встретил твоих приятелей, – по ходу рассказывая свою историю, Малик указал на Иву и Хлыста. – Они знали куда идти, я в меру умений поспособствовал, чтобы дошли. Иногда нам помогал трофейный костюм бойника. Иногда не помогал. Как-нибудь расскажу.
