В раздумьях я бродила по гарему вдоль ограждений, без интереса посматривая на суету слуг на первом этаже. Сама не заметила, как по мостику проскочила на территорию визиря, а там Лиан ловко подхватил меня за талию и увёл к себе.
– Мне, наверное, переодеться стоило, – опомнилась я, поняв, что скинула только косынку.
– Переодевайся, конечно, – хитро хмыкнул демон и указал рукой на новый в этой комнате сундук возле кровати. Мой сундук.
– Так, погоди, – недоверчиво покачала я головой, а затем для верности заглянула внутрь – все мои платья лежали на месте. – Не то чтобы я сильно против, но…
Не найдя слов я развела руками. Но что? Но меня живьём сожрут, однако смущало даже не это.
– Но у меня что доступа к вещам не будет, когда по расписанию другие любовницы пойдут?
Лиан хмыкнул и самодовольно заявил, будто хвастаясь:
– Нет больше их в расписании. Одна ты.
– Как? – бестолково спросила я и растерянно села на кровать.
Нет, меня точно сожрут. Только не представляю, кто начнёт, а кто потом косточки обглодает.
– Заключил четыре сделки.
– Какие? – продолжала я оторопело допытываться.
– Дорогие, Вира, очень дорогие.
И замолчал, а я сидела точно громом поражённая. Ради чего всё это? Отказ от договорённости, нарушение традиций – это должно стоить не просто дорого. Шут с ней с Клаари – та и сама рада. У семьи Джеролы нет влияния – там тоже откупиться легко. Но Шали и Трия-то на что повелись? Вопрос я и озвучила.
– Отца близняшек не просто переводят в столицу – его назначают главным военным советником. Приказ уже подписан, обнародуют в течение недели. А с Шали оказалось проще всех. Я пообещал никому не рассказывать об убийстве Рахиль.
О, сегодня был воистину вечер потрясающих откровений! Меня потрясло так, что мысли, казалось, вообще перестали существовать. Из звуков оставались а, о, у, бе и ме, поэтому рот я решила не раскрывать – таращилась на визиря как выкинутая на лёд рыба. Я тут, значит, в шпиона играю, а он вот просто так в лоб…
– Она причину назвала? – наконец, отмерла я.
– Да. Говорит, отец сказал, что Рахиль причастна к взрывам, и можем пострадать мы все.
– Почему тогда она не пошла к тебе?
– Вроде как я знал об этом, но спустил с рук. Отец Шали посчитал меня доверчивым и мягким, она сама предположила, что это ты настояла. Виноватой она себя не чувствует, но что законы нарушила понимает. Хотя, подозреваю, на сделку со мной она пошла вовсе не из-за страха судебных разбирательств.
– А отчего?
– Я её разочаровал, – спокойно пожал плечами Лиан, будто так и планировал. – Даже наша прагматичная Шали мечтала о сказке, а я… Впрочем, я не жалею.
Визирь улыбался как нашкодивший мальчишка, а я только покачала головой. Сумасшедший влюблённый. Портит себе деловые связи. Хотя возможно так честнее, чем притворные ночи на постели, пропитанной моим запахом. Я, кстати, всегда после других любовниц требую сменить бельё. У других нет такой привилегии.
– Зачем тебе это?
– Эгоизм чистой воды. Ты как-то рассказывала, что у вас любовники всегда спят вместе. И живут. Хочу понять, как это. К тому же в то утро, когда нашли труп, я здорово переволновался. Мне не понравилось.
Пока говорил, Лиан разлил по чашкам какой-то отвар. Подал мне. Я пригубила… и поняла, что этот тот самый, с девьим корнем. В голове всё смешалось окончательно. Нет, визирь отнюдь не пытался играть по моим правилам, но его я пока не могла разгадать.
17. Предание о свете Уту
Лиан заскочил в обед, причём слишком неожиданно – я сидела у окна в хозяйском кабинете и перебирала макулатуру, а паланкин не заметила.
– Собирайся, – с порога потребовал визирь. – Одевайся неброско и желательно так, чтобы не походило на твой привычный образ.
– Куда мы? – поинтересовалась я, бегом следуя за хозяином из кабинета в спальню. – И почему я не заметила твой приезд? Ты добрался с помощью переходчиков?
– Нет, их днём с огнём не сыскать, – пожаловался Лиан, зачёсывая волосы в непривычно тугой хвост на затылке и убирая пробор, – а люди слишком медлительны. Пешком вышло быстрее – ты научила меня плохому.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Хмыкнув, я решила последовать указаниям и потратила чуть больше времени на сборы, зато заплела совершенно непривычные мне ракушки из кос по бокам. И очки в этот раз выбрала не прямоугольные, а половинками овалов. Визирь, собравшись, ждал, но не поторапливал. Лишь один раз заметил:
– Оденься в жёлтое, – когда я потянулась к бледно-голубому платью.
– Ты же просил неброско? – удивилась я.
– Жёлтый слишком необычный для тебя цвет, так лучше, – уклончиво ответил Лиан, и я не выдержала:
– Так куда мы идём? И почему так торопимся?
– Хочу сводить тебя в одну чайхану.
– Так срочно?! – опешила я, даже забыв на пару мгновений о том, что должна одеваться.
Визирь смерил меня таким взглядом, будто я сегодня спала не в его постели, хмыкнул и снисходительно пояснил:
– В одну чайхану в Железном районе. Туда сегодня собирается заглянуть некий учёный, с которым ты ещё не знакома…
Дальше говорить не пришлось – я оделась за полминуты.
Шли мы быстро, лавируя между суетными прохожими и неторопливыми паланкинами. Лиан почему-то улыбался, держа меня за руку, я едва за ним поспевала, тоже заражаясь весельем.
– Чему ты радуешься? – спросила я, когда, наконец, смогла нагнать и буквально повисла у него на локте, чтоб ему было труднее бегать.
– У меня последнее время ощущение, что я наконец-то сам решаю, что мне делать, иду против правил. Вот как сейчас: захотел и пошёл пешком. Это так… по-детски.
Тут я и вовсе расхохоталась. Как мало, оказывается, надо демону для счастья. Даже не хочется портить настроение увещеваниями, что некоторое бунтарство может плохо закончится.
– Расскажи подробнее о том учёном? – попросила я, переводя тему.
– Что о нём говорить? Зовут Эрибрар Дикий, сын крупного скотовода, но сын далеко не первый. И не самый одарённый. Впрочем, среди братьев конкуренции у него было немного, поэтому он усердно учился, желая взять умом. Только не вышло, однако учитель высоко оценил его старания и ходатайствовал о приёме в их коллегию.
– А что у него за дар?
– Что-то силовое. Вроде капкана или паралича, но действительно слабый. Кажется, он его даже не развивает – изучает естественные науки: грибы, цветочки, зверей, людей…
И тут меня поразила мысль, которая должна была озадачить с самого начала. Останавливаться я не стала, но помолчала с минуту, придумывая формулировку поточнее, а потом спросила:
– Лиан, а как ты узнал о том, куда этот Эрибрар собирается? Ты же заходил во дворец правительства?
На мои подозрения визирь только рассмеялся, примирительно заявив:
– Не бойся, я не настолько иду против правил. Информацию подкинул Дрейк – он согласился показать этого типа тебе, раз дело не двигается с мёртвой точки.
– Ты же не хотел с ним сотрудничать?
– Я не хотел посвящать его в некоторые детали. Про одностороннее сотрудничество в нашу пользу речи не шло.
О, боги! Эти демоны, демоны… Демоны с ними с этими демонами, тут проще плыть по течению и не оглядываться по сторонам.
На подходе к чайхане мы чуть сбавили скорость, чтобы не вбегать в заведение запыхавшимися. Лиан ещё раз оглядел меня с ног до головы и остался доволен. Перед самым входом, он предложил:
– Можешь вести себя слегка капризно. Попробуем изобразить прожигателей жизни.
– Кого? – удивилась я.
– Так называют демонов с высокопоставленными родителями или тестями, которые не слишком заморачиваются на работе, но хорошо получают. Тогда ты сойдёшь за зрячую.
И внезапно Лиан достал откуда-то мужскую пару тёмных очков. Прежде чем я успела предупредить его, он уже восклицал:
– Как ты в них вообще что-то видишь!
Я только хмыкнула, уже привыкнув к своим:
– Думаю, ты сойдёшь за прожигателя даже без очков. И да, не нервничай.
