Недолго осмотревшись, мужики залезли под огромную разлапистую ель. Длинные ветки образовали под сводами уютный, почти не продуваемый шатер. Отсюда они «охотились», здесь они терзали свою обреченную добычу. Теперь главное быстро выскочить из укрытия, сбить жертву ударом кулака и затащить сюда.
Забравшись под ель, Авдей и Лазарь сняли карабины, приставили их к стволу дерева, подложили под себя рукавицы, присели на корни. Ждут. На заставе причиной их отсутствия значилась охота на соболя. За три дня с собаками в горах они добыли двух аскыров и были этим довольны, им осталось только удовлетворить свою физическую потребность.
Все рассчитали Авдей и Лазарь, но только не учли, что до родника за водой ссыльные теперь по одному не ходили, только вдвоем или даже втроем, освещая дорогу горящими факелами. Причина тому – лютый медведь-шатун, который два дня назад задавил и утащил в болото девятилетнюю Катеньку Мельникову. Боятся люди, часто по утрам находят его свежие следы рядом с поселением.
Не знают мужики об этом. Три дня по тайге мотались за соболями, на заставе не были, но никто за это время на остров к ссыльным не приходил. Определить многочисленные, заваленные снегом медвежьи следы, не предоставлялось возможным, как и узнать о том, что шатун уже давно почувствовал охотников и осторожно к ним крадется.
Сидят товарищи, закурили дорогие папироски, в нетерпении посматривают на тропинку.
Авдей повел носом, отпрянул от соседа, презрительно скривил губы:
– Ты воздух испортил?
– Нет, не я, – выкатив глаза, отпирается Лазарь. – С чего бы? Горох седня не ели…
– А тебе какая разница! Спать с тобой ночами на одних нарах невозможно…
– Да не я это! – сердится Лазарь. – Наверно, сам дунул, а на меня валишь!
– Ну уж да, я… Так псиной только от тебя пахнуть может.
Замолчали. Прошло немного времени, Авдей снова сморщил лицо:
– Опять не ты?! Развязал тут требуху… мать твою… подождать не можешь.
– Да не я это!
– Не ори, услышат. Сходи лучше, прочистись, полегчает.
Негромко ругаясь, Лазарь попятился назад, вылез из-под елки, отошел пять шагов в сторону, распахнул полушубок, присел спиной к ветру. Из-за кедра вырвалась мохнатая гора, придавила его к земле. Сомкнулись на шее несчастного острые клыки, Лазарь и мякнуть не успел.
Авдей отреагировал на шум, недовольно забурчал:
– Ну, ты и тут тихо не можешь! Как сохач по болоту… – услышал хруст и, посчитав, что это Лазарь ломает ветки, обернулся.
Перед ним – оскаленная, в бордовой крови, медвежья морда. Прыгает хищник передними лапами на товарище, месит в кашу кости и тело, чакает челюстями, перемалывая голову жертвы. Заметил Авдея, приготовился к прыжку, разинул пасть, харкнул мелкой кровью. Между ними – четыре шага, которые зверь может преодолеть за один прыжок.
Времени на раздумье нет, как нет возможности повернуться, схватить из-за елки карабин, передернуть затвор и направить ствол для единственно верного выстрела. Хоть и знает Авдей, что от медведя не убежишь, но другого выхода нет. Словно трусливый заяц, преследуемый лисой, спасая свою вылинялую шкуру, мужик бросился из-под елки на тропинку. Сообразил, на ходу сорвал шапку, рукавицы, бросил за спину, чтобы задержать шатуна на некоторое время. По тропинке бежать легче, чем по снегу, но без полушубка еще проще. Скинул с себя верхнюю одежду. Скорее… к ссыльным! Только там он спасется.
За спиной доносятся резкое уханье, тяжелые прыжки. Медведь бросился за новой добычей, однако остановился перед шапкой, схватил ее зубами. Пока понял хитрую уловку, Авдей успел выиграть десять шагов. Погоня возобновилась. Зверь сделал еще несколько прыжков, нашел шубу, снова принялся терзать овчину. Авдей пробежал еще дальше, наконец-то увидел дома, что есть силы добавил ходу!
Медведь хотел продолжить преследование, но почувствовал острый запах дыма, осел на задние лапы, осклабился, глухо заревел. Страх перед огнем и людьми отрезвил. Хищник еще не настолько обезумел, чтобы противостоять инстинкту самосохранения. Круто развернувшись, шатун бросился назад, к убитому Лазарю.
Дежурными кухарками в этот день в поселке были Анна Мельникова и Катерина Маслова. Женщины собирались идти вдвоем на родник. Перед тем как выступить на опасную тропу, они подготовили факелы: берестяные, плотно свернутые в трубки «бабки». В намазанную густой смолой лиственницы бересту накладывали кору пихты, пересыпали трухой, а потом скручивали в плотные валики. Сырая кора от огня давала густой, едкий дым, отпугивающий не только кровососущих тварей летом, но и любого зверя в любое время года. Их мужики заготавливали весной, когда береста легко отдирается от дерева. Здесь, на острове, старый дедовский метод пригодился.
Бегущего к ним Авдея Анна и Катерина увидели в тот момент, когда занимались заготовкой отпугивающих приспособлений. Его появление подобно внезапно сорвавшемуся с отвесного карниза снежного надува, тут же превратившегося в снежную лавину. Они не сразу узнали мужчину, приняв его за кого-то из мужиков, работавших в этот час на лежневке. Мелькнула мысль: несет дурную весть. С голыми, обожженными от факелов палками, женщины замерли, наблюдая за беглецом. Когда тот приблизился, Анна и Катерина узнали Авдея.
В долю секунды в их сознании промелькнула последняя ночь на заставе. Память напомнила горькие рассказы других женщин, ходивших к роднику за водой. У женщин не оставалось сомнения, что сейчас Авдей явился сюда только для того, чтобы наброситься на них.
Прерывая свой бег, Авдей споткнулся о засыпанную снегом чурку, стремительно падая. Стараясь удержаться на ногах, он вытянул руки навстречу Анне, которая восприняла этот жест как нападение. Стараясь защититься, она выставила перед собой палку. Не успев отбить ее рукой, падая, Авдей ткнулся лицом на острый конец. Сильный удар откинул Анну назад.
Неприятный звук, похожий на хрюканье зажиревшего поросенка, вырвался из груди упавшего. Импульсивно дрогнувшие ноги. Судорожно загребающие снег руки. Фонтан крови. Треск ломаемой кости. Острая, обожженная факелом палка попала Авдею прямо в глаз и, пронзив, пикой вышла на затылке.
Все произошло так быстро, что женщины не успели ничего сказать друг другу. Роковой шаг сделан. Минуту назад все было относительно спокойно, не считая постоянно заболевающих ссыльных. Сейчас добавилась еще одна беда: Авдея будут искать, и если найдут, заключенных ждет смертный приговор на месте.
Ситуацию осложняло полное неведение: они не знали, был ли Авдей один или с товарищами? А если сейчас в поселок явится охрана?!
Словно слепые щенки, женщины в испуге закрутились на месте.
Труп Авдея лежал напротив двери мельниковской избы. Кроме детей в доме находилась ослабевшая от голода Матрена Захаровна, как-то исполняющая обязанности няньки. В соседнем, берестовском доме, лежат пять больных чахоткой мужиков. Кто-то из них еще встает по нужде, передвигается, но помочь они ничем не смогут. Никто не поможет заложницам произошедшего перенести и закопать тело Авдея.
– Девки… што там упало? Ведро с водой обронили? – услышав шум, слабо спросила Матрена Захаровна, открывая дверь.
Вышла. Увидела. Ударила себя ладонями по груди, утробно вдохнула:
– Бат-т-тюшки святы!.. Чтой-то тут сталось? Что с ним? Хто енто?!
Анна быстро рассказала матери обо всем, после чего, безумно озираясь по сторонам, спросила совета:
– Что делать-то, матушка?!
– Да как же что?! Оттащите его в сторону и забросайте снегом, чтобы ребятишки не увидели! – разумно предложила Матрена Захаровна. – Из заставских сегодня никто не должен прийти в такую погоду. Этот, однако, опять насиловать приходил… только вот не пойму, почему один?! Может, другой в кустах сидит? Или побежал на заставу сказать?
– Сходить по следам, глянуть, откуда он? – решилась Анна.
– Да ты что, дуреха? – возмутилась та. – Хочешь, чтобы тебе там напарник подол задрал? Или медмедь сожрал? – Вдруг замолчала, вспомнила: – Ой, девки! Не от медмедя ли он прибег?! – в страхе перекрестилась. – А если от него, то выходит, что зверь где-то рядом… – губы старушки побелели. – Дуйте с Катериной на лежневку! Там все мужикам расскажите. Иного выхода нет. А я тут ребятишек покараулю, на улицу выпускать не буду.
Женщины утащили труп в сторону, завалили снегом. Потом приготовили факелы, побежали в беспросветную пургу.
Прошло не так много времени, как рядом с домом Мельниковых образовалась толпа. Ссыльные бросили работы, все без исключения прибежали к месту события.
– Еще никого не было? – глухо спросил у Матрены Захаровны Егор Зырянов.
– Нет, – крестясь, ответила женщина, придерживая спиной дверь, чтобы детвора не выскочила на улицу.
Егор Зырянов, Тихон Булычев, Никифор Мельников, Иван Ерофеев, Назар Подгорный на правах старших тут же приказали женщинам укрыться в домах, а сами разбились на две группы, первая должна была осмотреть следы, откуда прибежал Авдей, а вторая – быстро выкопать ему могилу.
