Ее вид поверг меня в шок. Ее бедро было туго забинтовано, сама она была бледной как мел, а на лбу темнели синяки.
— Эта змея меня чуть было не прикончила, — произнесла она. — Как там Самир?
— Спрашивает о тебе.
Ее лицо озарила улыбка.
— Я не хотела, чтобы он меня видел… такую.
— Мне кажется, он был бы рад видеть тебя любую.
— Может, тогда…
— Я его приведу. Он будет счастлив.
— Ты ведь о нем позаботишься, пока я здесь?
— Я сделаю все, что в моих силах, но ему нужна только ты.
— Я знаю, что эту злобную ведьму заперли под замок. Мне теперь намного спокойнее.
— Да, ее с нами нет.
— Слава Богу. Я не представляю, как бы я спокойно лежала здесь, зная, что она на свободе, а я ничего не могу сделать, чтобы защитить сына. Самир понимает, какой опасности ему удалось избежать?
— Он еще очень мал, — ответила я.
— Дети понимают больше, чем мы думаем. Они умеют слушать. От них ничего не скроешь. Иногда они не умеют правильно истолковать услышанное, но Самир наверняка понял, что что-то не так. Он не мог не учуять опасность.
— Можешь о нем не беспокоиться. Я за ним присмотрю… А когда ты решишь, что ему уже можно тебя видеть, я его приведу. Я уверена, тебе разрешат с ним увидеться.
— О да. Они не хотят, чтобы я умерла. Паша начнет задавать им вопросы. Он подумает, что Рани не сумела о нас позаботиться. Ее могут заменить. Она об этом не забывает. А паша не забывает меня, потому что я мать его сына.
— А Фатима? Она тоже мать его сына.
— Фатима ему никогда особо не нравилась. Она всегда отличалась глупостью. Да, она родила Фейзала. Но это и все. Фейзал — красивый мальчик, но этого недостаточно, чтобы оставить Фатиму в гареме, если она представляет опасность для других женщин. У меня ножа не было. Нож был у Фатимы. Она меня чуть не убила. Именно это она и намеревалась сделать. Я и так потеряла много крови. Рана глубокая и заживет не скоро.
На следующий день я привела к ней Самира.
Он вскочил на диван, и они крепко обнялись. От этого зрелища у меня на глаза навернулись слезы. Радость малыша не имела границ. Вот его мамочка, она еще больна, но она снова рядом.
Он сел около нее, и она начала расспрашивать его о том, чем он занимается:
— Как поживает лодка?
— Ее чуть не захватили пираты, — ответил он.
— Неужели?
— Да, но я ее спас.
— Это просто замечательно.
— Когда ты встанешь?
— Скоро.
— Сегодня?
— Ну… нет, не сегодня.
— Завтра?
— Поживем — увидим. — Ну вот, опять. Самир тоже узнал этот уклончивый ответ и вздохнул.
— У тебя есть Розетта, — напомнила она ему.
Он обернулся ко мне и с улыбкой протянул мне руку. Николь закусила губу и опустила глаза. Она была тронута не меньше меня. Я была уверена, что в этот момент ее охватили такие же теплые чувства ко мне, как и те, что испытывала к ней я.
* * *
На следующий день, когда я была у Николь, Рани привела старшего евнуха. Николь заговорила с ним по-французски. Она рассказала ему о том, что я для нее сделала и что только благодаря моему своевременному вмешательству нам удалось спасти Самира.
— Я обязана ей жизнью Самира, — закончила она. — Я должна отплатить добром за добро.
Он кивнул, и мне показалось, что в их обращенных друг на друга взглядах светилась любовь.
Я лучше, чем когда-либо, осознала трагедию их жизни. Если бы не злосчастное крушение, все было бы совершенно иначе. Перед моим внутренним взором возник корабль. Я увидела их встречи, крепнущую дружбу, которая так легко зарождается во время плавания, когда люди при желании могут встречаться хоть каждый день. В такой атмосфере любые отношения расцветают. Именно это и сулила жизнь двум молодым людям. Как бы сложилась их жизнь, если бы им было позволено остаться вместе? Я представила себе, как теплыми летними вечерами они сидели на палубе, смотрели на звездное небо, слушали плеск волн об борт судна и чувствовали, как витает в воздухе любовь. А затем крушение корабля и надежд, рабство и конец так и не начавшейся любовной истории.
Никто не мог понять их лучше, чем я. Разве меня постигла не та же участь?
Бедная Николь! Жизнь жестоко разлучила ее с любимым, но оставила его рядом. Они по-прежнему часто виделись, однако она стала наложницей в гареме и выносила своему всемогущему повелителю ребенка, а его лишили мужского естества, потому что этот безжалостный человек нуждался в таких высоких и сильных рабах. Я не могла понять, как смеют некоторые люди калечить чужие судьбы. Кто дал им право вынуждать цивилизованных людей жить по их варварским законам? Они сами присвоили себе это право и в своем мире делают все, что им заблагорассудится, не считаясь ни с кем и ни с чем.
Николь поправлялась. Она обладала отменным здоровьем, а Рани была опытной сиделкой. Она в совершенстве владела умением лечить раны. Судя по всему, жизнь в этом сообществе, где праздность неизбежно порождала насилие, предоставляла ей много возможностей для практики.
Я каждый день приводила к Николь Самира. Он повеселел и успокоился. Ничего, что его мамочка заболела, зато он точно знает, где она находится, и каждый день ее навещает. К тому же я служила неплохой заменой.
Однажды она сообщила мне, что у нее только что был старший евнух.
— Он рассказал мне много интересного. Им не терпится разобраться с этим делом до возвращения паши. Фатиму отошлют к родителям. Рани сообщит паше, что им не оставалось ничего другого. Рани уже давно жаловалась ему на ее поведение. Скорее всего, паше расскажут, что в его отсутствие в гареме возник конфликт, и Фатима бросилась на меня с ножом. В подобных обстоятельствах единственное мудрое решение — избавиться от агрессивной женщины, отправив ее домой.
— А как же Фейзал?
— Он останется. Он сын паши и будет жить под его крышей.
— Бедное дитя.
— Ему тут будет лучше, чем с такой глупой матерью.
— Кто же о нем будет теперь заботиться?
— Другие женщины. С Фейзалом ведь никто не ссорился. Он не виноват в том, что вытворяла его мать. Пока Фатима останется взаперти. И поделом. Это не женщина, а дикий зверь.
— Но какое ужасное наказание для ребенка.
— Фатима заслуживает смертной казни. Она была готова лишить жизни Самира. Каждый раз, когда я об этом думаю, я вспоминаю, как многим обязана тебе. Я говорила об этом с Жаном… со старшим евнухом. Он меня понимает. Возможно, он сможет нам чем-то помочь. Да… Я уверена, что он поможет.
Мое сердце заколотилось так быстро, что я не могла выговорить ни слова.
— Как… — только и выдавила я.
— Паша задерживается. Его не будет еще две недели. Мы должны успеть все сделать до его возвращения.
