И всё же, я не понимаю… Почему он сказал, что я убил Силкина, если очевидно, что это сделал он? Или же нет?..
— Ничего не понимаю, стал бы он мне врать, будучи уверенным в моей смерти?.. — произнёс я вслух и направился к выходу, припрятав колбу в карман. — Не думаю, что это так. И если Фламинго этого не делал, то кто сделал? Чёрт! Да что за хрень?! До этого момента, я точно был уверен, что это он!
Запутавшись в своих собственных догадках, я и не заметил, как вновь выбрался наружу, прошёл через дыру в заборе и побрёл по улицам пятого яруса. От мыслей меня отвлекли множественные возгласы, доносящиеся с того самого места, где я прикончил паладина. Аккуратно подойдя к месту преступления, я заглянул за угол и увидел, по меньшей мере, с десяток зевак, дерущихся за части брони, оставленной мною на земле. Не сразу, но я заметил небольшую группу, спрятавшую свои лица и тела за плащами. Они стояли в паре десятков метров от толпы и спокойно наблюдали. И судя по тому, как выглядели их фигуры в плащах, это были всё те же паладины.
— Вот хрень… — прошептал я и резко развернулся, отдаляясь от места происшествия.
Стычка с целой группой паладинов мне явно была не нужна. Пускай я и справился с одним, но кто знает, на что способна целая группа? Да и судя по тому, как вёл себя тот оболтус, он явно был новичком. Эти же ребята могут быть посерьёзней…
— Эй ты, а ну остановись! — сверху послышался громкий возглас.
Слегка вздрогнув, я задрал голову и невольно матюгнулся себе под нос. Прямо надо мной стояла девушка с луком в руках, нацеленным прямо на меня. Она была укатана в плащ, из-под которого виднелась сияющая броня. Девчонка была паладином и всё это время наблюдала за происходящим сверху. Выходит, те паладины специально встали на самом открытом месте и позволили тем выродкам биться за броню? Хотели поймать меня на живца?
— Бурлога мне в промежность… — прошептал я и цокнув зубами, сорвался с места.
Рядом с ухом послышался громкий свист, по горлу что-то полоснуло, но стрела прошла мимо, оставив только царапину. Я с силой рванул вперёд, попутно направляя энергию в ноги и изменяя их строение. Удлинившись и приняв форму ног гончей, я развил неимоверную скорость и покинул пятые ярусы не более, чем за минуту. Я пронёсся молниеносной тенью меж улиц, аккуратно огибая всех, кто встречался мне на пути.
Спустя две минуты я был уже на третьем ярусе и тяжело дышал, уперевшись спиной в один из домов и переводил дух. Моя голова кружилась, я был готов выплюнуть свои лёгкие, но к счастью, был жив…
— Стоп, какого… — я посмотрел на свои руки и ужаснулся.
Каждое движение моими конечностями оставляло после себя фантомный след, и я уже понимал, что происходит. Головокружение явно было не от пробежки, а участившееся сердцебиение не было обычным учащением пульса. Меня отравили!
И не успел я об этом подумать, как мир вокруг начал темнеть. Последнее, что я успел сделать, это направить всю энергию в сердце, чтобы не дать ему остановиться и попытаться нейтрализовать яд. Это заставило меня вырубиться буквально за долю секунду, ведь молниеносно разогнанный по телу яд сделал своё дело и я отключился.
Глава 20. В погоне за свободой
Я очнулся на том же самом месте, где и отключился. Голова болела, но я был жив и в очередной раз избежал смерти лишь чудом. Я тут же поймал себя на мысли, что даже мои возросшие физические способности не делают меня неуязвимым и мне нужно с этим что-то делать. Более того, удача отвернулась от меня, поставив на своё место злую судьбу, которая то и дело подкидывает мне неприятности. С самого первого дня, как я сюда попал, у меня всё не задалось. И стоит мне только поймать удачу за хвост, как она тут же ускользает от меня, виляя упругими бёдрами, снова подзывая к себе и ухмыляясь.
— Чёрт подери… — я отряхнул лицо от песка, на котором спал и огляделся.
Вокруг сновал народ, то и дело поглядывая на меня заинтересованными, но отстранёнными взглядами. Никому не было до меня никакого дела и все куда-то спешили, направляясь к центральной площади, на которой совсем недавно судили меня. Не сказать, что мне сильно хотелось туда попасть, но происходящее меня заинтересовало. Да и возвращаться назад, к группе жадных до мести паладинов, я желанием не горел. И идти мне, по большому счёту, было больше некуда.
Куда ни сунься, отовсюду прогоняют. С такой мордой мне разве что в отшельники податься… Да и Рикс с компаниеймогут не признать, хотя… Если убедить их в том, что это я, то может и прокатит. Но и тут встаёт новая проблема. Я не имею и малейшего понятия, где их искать. И даже если найду, где гарантии, что за ними не следят? Приду к ним, начну доказывать, что я — это я и меня тут же схватят, а там уже и до плахи недалеко. Такой вариант развития событий меня в корне не устраивал, ведь жить я хотел, и помирать уж точно не собирался.
Оставался лишь один вариант. Отправиться на главную площадь, скрыться в толпе и разузнать хоть что-то. Не думаю, что меня кто-то сможет опознать в таком облике, да и оставаться здесь глупо. Если паладины захотят меня найти, то им будет сложнее сделать это в толпе. Насчёт Фламинго я не переживал, ведь он точно не станет сейчас выступать на площади. Вероятнее всего, он уже свалил из города и радуется новой жизни, что для меня только на руку.
Решив, что мой путь определённо лежит на площадь, я выдвинулся вслед за чумами, спешившими туда с невообразимым рвением и упорством. Многие даже покинули свои рабочие места, бросив работу на половине. Этот факт меня заинтересовал ещё больше, ведь мыслей о том, что могло вызвать у населения такой ажиотаж,… у меня попросту не было.
Уже подходя к площади, я отчётливо слышал выкрики какого-то горластого идиота о том, что в поселении пора что-то менять. С каждым его выкриком толпа взрывалась, а многие и вовсе начинали кричать, надрывая горло. Кто-то был согласен с оратором, а кто-то был против. Народу было столько, что подойти к центру по земле, оказалось непосильной задачей. Было невозможно протолкнуться, а оттого и увидеть оратора было нереально.
Я решил воспользоваться своим новым телом и пройти по крышам домов, посчитав такой путь самым быстрым и безопасным. Так меня и заметить будет сложнее, ведь все стараются разглядеть происходящее в центре, да и сам я увижу сверху намного больше.
Сказано — сделано. Уже через минуту я находился на крыше одного из домов, с которой открывался отличный обзор на центральную площадь. Прямо по центру неё стоял небольшой пьедестал, на котором находился незнакомый мне до этого мужчина. Он обладал приглаженной шевелюрой чёрного, словно мазут цвета, с редкими белыми вкраплениями типа седины. Одет он был в модный и дорогой, даже на вид, фрак, украшенный золотыми пуговицами и вставками из других, не менее дорогихметаллов. Его внешний вид портил один единственный красный пузырь прямо под левым глазом, так и норовящий в любой момент лопнуть и забрызгать толпу жуткой слизью.
Он держал в руках что-то вроде ручного мегафона, сделанного из подручных средств. Это значительно усиливало громкость его речи, и я был уверен, что подобный инструмент точно подпитывался какой-то магией. Иначе объяснить столь мощное усиление попросту невозможно.
Толпа обступала площадь вокруг незримого барьера, который не был виден невооружённым глазом, но направив нужно количество энергии в зрачки, я его разглядел. Как и разглядел того, кто этот барьер возвёл. Это был худощавый старикашка, который на моём суде показался мне самым странным и противным.
— А это удобно… — прошептал я, узнав о новой способности своих глаз, видеть того, кто наложил заклинание.
Откуда у старика такие способности, я даже думать не хотел. Я уже давно понял, что полагаться только на внешний вид, это самое глупое, что можно сделать. Такой подход рано или поздно может привести к самой нелепой и глупой смерти и мне такого не хотелось. Но всё же узнать о том, что за магию использует этот старикан, я захотел. Всё-таки, она и в самом деле была действенная и сдерживала толпу от того, чтобы прорваться в центр и надрать зад горластому пижону. И я был уверен, что хотели этого многие. Толпа буквально кричала о том, что не желает поддерживать эти весьма… либеральные взгляды.
