звонка от Филиппова, чтобы после допроса купить билет до Москвы.
Филиппов же вместе с оперативниками день и ночь искал пропавшего Карасева. Но, как только они нападали на след, он обрывался, и приходилось все начинать с начала.
То, что так ярко началось, вдруг погасло, сделалось серым и ничего хорошего уже не предвещало.
Однако иногда жизнь преподносит приятные сюрпризы. Все началось со звонка Филиппова, который вызвал их обоих для дачи показаний в свой кабинет.
Рабочий день Филиппова начался с допроса Элины Коган. То, о чем они говорили в вестибюле парижского отеля и потом в самолете, теперь обрастало деталями и ложилось на бумагу.
Элина ощущала доверие и, как бывший следователь, во всем одобряла действия и поступки Филиппова.
Богдан ожидал в коридоре, его разговор со следователем был впереди. Впрочем, рассказывать ему было нечего, разве что дополнить, то, что уже рассказала Элина.
Когда Элина подписала протокол и собралась уходить, Иван Макарович ее задержал:
– Подождите. Мне нужно показать вам одну фотографию. – Он достал свой телефон и, предваряя показ, сообщил: – Мой оперативник изучил ту видеозапись, которую вы сделали во дворе дома Файнберга. Ее так же смотрели несколько жителей из его подъезда. Опознать удалось всех, кроме одного.
После этих слов Филиппов протянул Элине свой телефон:
– Знаете этого человека?
Взглянув на экран телефона, она отпрянула, потом снова приникла к экрану и потрясено сказала:
– Профессор Навикас! Откуда он взялся? И где его бабочка?
– Этот человек вышел из подъезда Файнберга примерно через десять минут после его падения. Это время, вероятно, понадобилось ему, чтобы перетрясти чемоданы. Он что-то искал. – Филиппов посмотрел на Элину: – Вы что-то сказали про бабочку?
– Артур Янович всегда носит галстук-бабочку, как правило яркого цвета.
– Ее отсутствие вполне объяснимо. Яркие детали привлекают внимание и запоминаются. Он не хотел, чтоб его заметили и запомнили.
Элина все еще не могла прийти в себя.
– Профессор Навикас убил Файнберга? Но зачем?
– Думаю, вскоре мы это выясним. Теперь, позовите сюда Апостолова.
Однако до Богдана дело так и не дошло. Элина все еще была в кабинете, когда туда вошел разгоряченный Румянцев и втащил за собой замызганного, отекшего от побоев гражданина.
Элина узнала его по пестрой рубашке и седой бороде. Вскочив со стула, она подбежала к Карасеву:
– Где вы были? Что с вами стряслось?
– Сейчас расскажу… – Карасев тяжело опустился на стул.
В дверях, в это время, появился Богдан. Осмелев, он тоже проник в кабинет и замер рядом со входом.
Филиппов, не ожидал увидеть Карасева, испытывал чувство, сродни кратковременному шоку. Возможно поэтому он упустил из виду, что в кабинете находятся посторонние. Впрочем, ни Элина, ни Богдан в этом деле посторонними уже не были.
Румянцев возбужденно заговорил:
– Иван Макарович! Вот ведь, какое дело. Пока мы искали Карасева, его держали на даче в Ольгино. Сегодня утром ему удалось бежать, и он сразу явился в полицию. Из отделения его привезли сюда.
Иван Макарович поднялся из-за стола и подошел к Карасеву:
– Вам нужно в больницу.
– Больница подождет, – глухо сказал Карасев. – Я требую, чтобы вы немедленно арестовали этих мерзавцев.
– Знаете адрес? Где вас удерживали?
Скривившись от боли, Карасев чуть заметно покачал головой.
– Адреса не знаю, но, если поехать в Ольгино, я покажу этот дом.
– И все же… – начал Филиппов, но Карасев его оборвал:
– Я не поеду в больницу! Хочу, чтобы вы задержали тех сволочей!
– Ну, хорошо, хорошо, – Иван Макарович присел рядом с ним. – Расскажите, как и кто вас похитил.
– Сначала мне позвонил мужчина с неизвестного номера и представился следователем по делу Файнберга. Я узнал о его гибели за несколько минут до звонка вот от этой девушки. – Карасев указал на Элину. – Поэтому, не раздумывая, к назначенному времени спустился во двор и сел к ним в машину.
– К ним, это к кому? – уточнил Филиппов.
– В машине было двое мужчин, обоим лет по сорок. Тогда я не обратил внимания, что оба похожи на уголовников. Наверное, был крайне взволнован.
– Из-за гибели Файнберга?
– Видите ли, один из этих двоих сказал, что сначала мы поедем на опознание тела в морг. Я человек немолодой, сильно разволновался.
– Рассказывайте дальше, – сказал Филиппов.
– Они, эти двое, повезли меня за город в сторону Ольгино, уверив, что тело Иосифа находится там. – Продолжил Карасев. – И только когда мы въехали во двор частного дома, я понял, что имею дело с преступниками, и это ловушка.
– Чего они хотели от вас?
– Открытку.
– Что?! – Иван Макарович взглянул на Элину и повторил: – Что?!
– Старинную открытку Иосифа – письмо французского солдата, которое обсуждалось за день до этого на секции филателистов в Обществе коллекционеров.
– Ну, допустим. – Кивнул следователь. – Вам сказали, зачем она им нужна?
– Не было никаких объяснений, но я сразу понял, что они в этом деле ни бельмеса не соображают. Значит открытка нужна не им.
– Стало быть, другому человеку? Тогда кому?
– Несколько дней назад я услышал, как один из уголовников звонил какому-то Игорю. В этом разговоре они всерьез обсуждали, что со мной делать: убить или оставить в живых! – Карасев схватился за лицо и прерывисто задышал. – Боже мой! Вы не представляете, что я пережил!
– Мы обязательно поймаем и накажем этих злодеев. А теперь давайте, вернемся к открытке. Что вы им ответили?
– Что открытка находится у Иосифа. – Карасев чуть заметно всхлипнул. – Но они сказали, что у Иосифа ее нет. Откуда знали, ума не приложу.
– Постойте, – прервал его следователь. – Но вам уже было известно, что открытка находится у Элины Коган. Она приходила к вам, показала открытку и сообщила о смерти Файнберга до того, как приехали эти двое.
– Да-да… – Карасев потер виски, приводя себя в чувства. – Там в доме меня ударили по голове, вот память и отшибло. Конечно, потом я вспомнил и все рассказал им. Они заставили меня позвонить этой Коган, чтобы убедиться, что я не вру.
– Еще что-нибудь вспомните?
– Буквально через час, может быстрее, им кто-то позвонил и сообщил, что я сказал правду.
Элина вмешалась в разговор:
– Я все могу объяснить!
– Ну, так объясняйте, – на удивление спокойно сказал Филиппов.
– Этот звонок был сделан после того, как я показала открытку профессору Навикасу. Теперь что касается Игоря, с которым говорил уголовник. В окружении Навикаса был только один Игорь – это Лутонин, его аспирант.
– Ага… – Иван Макарович ненадолго задумался. – И они были с вами в Париже, принимали участие в ваших разговорах о музее и о второй открытке.
– Вы предполагаете, что открытку украл… – начала Элина, но Филиппов ее перебил:
