Выбравшись из ресторана, Эрвин направил машину домой, а мозг его между тем работал с лихорадочной быстротой. Толстяк почуял опасность, которая грозила и ему самому, и его грандиозным планам.
Войдя в квартиру, он сразу поспешил в кабинет, как сам называл эту комнату. Когда-то, еще будучи полноправным партнером Освальда, Эрвин действительно работал здесь с документами, теперь же пыльная, затхлая комната служила лишь хранилищем старых бумаг.
Поттер распахнул окна, чтобы впустить в кабинет хоть немного свежего воздуха, и принялся рыться в бумажных залежах.
Многие из них вызывали у него мучительные воспоминания о былом величии и последовавшей за ним катастрофе. Он тогда едва избежал судебного иска. Если б не продажа части акций «Мира орхидей», его наверняка объявили бы банкротом…
Сейчас он искал бумаги, связанные именно с «Миром орхидей». Наконец Эрвин выволок на свет объемистую стопку папок и, усевшись у стола, принялся их просматривать.
Он перелистал соглашение о создании фирмы. Равные доли участия — пятьдесят на пятьдесят. Должно быть, он тогда просто спятил, согласившись на такие грабительские условия! Всему виной послужило очарование ученым блеском Освальда Хейдена и обещание за три года утроить сумму, вложенную Поттером в «Мир орхидей».
Освальд, будь он проклят, исполнил свое обещание. Беда только, что именно тогда Эрвину и пришлось продать тридцать пять процентов своей доли…
Он небрежно листал финансовые отчеты, со злобой отшвыривая прочь расходные ведомости, пока наконец не нашел то, что искал.
Ту самую папку, которую украл из личного кабинета Освальда в день его смерти.
В тот день Поттер играл в гольф на клубном корте, а его партнером был некий арабский коммерсант, только что пожертвовавший клубу солидную сумму. Кто-то позвонил в бар и оставил сообщение для Эрвина, а мальчишка-рассыльный передал ему печальную новость.
Араб, разумеется, проявил похвальное понимание. Внезапная смерть делового партнера и к тому же близкого друга, безусловно, была куда важнее, чем даже партия в гольф.
Эрвин, однако, не поехал в больницу, где Освальд прожил еще несколько часов, прежде чем его окончательно хватил удар. Не поехал он и домой к Хейденам. Нет, он отправился прямиком в офис и закрыл его в знак траура по покойному, тем самым развязав себе руки.
Само собой, ни сотрудники офиса, ни даже секретарши понятия не имели о существовании этой папки. Эрвин оказался посвященным в курс дела лишь потому, что именно в его присутствии один из бывших студентов Освальда рассказал, что его приятель случайно встретил в Англии человека, который вывел гибрид орхидеи с самыми настоящими черными пятнышками.
Сам Эрвин никогда не увлекался орхидеями, но всегда восхищался тем, как тесен круг поклонников этих причудливых растений.
Студент сказал, что его друг поклялся хранить все это в тайне, и потребовал того же от Освальда. Тот, конечно же, сдержал клятву. Единственным человеком, с которым он поделился, был его партнер, славный старина Эрвин Поттер.
О, Освальд обошелся с ним, как всегда, с мерзкой покровительственностью! Когда Эрвин спросил, отчего он так взволнован этой новостью, партнер попросту высмеял его. Неужели он, Эрвин, не понимает, что значит орхидея с черными пятнышками? Миллионы долларов, сотни миллионов, а то и миллиарды!
В итоге Освальд нанял частного сыщика, чтобы тот собрал подробные сведения об этом садоводе-любителе. Тогда-то и появились фотографии. Берт Гил… нет, Льюис унаследовал цвет волос и глаз именно от своего отца.
Доклад о Стивене Льюисе был весьма подробен, и в нем оказалось все, что им нужно было знать: «Мелкий служащий без особых средств к существованию, целиком поглощенный опытами с орхидеями. Вдовец, имеет единственного сына. Теплица расположена в саду на заднем дворе. Совершенно никакой охраны». Это была идеальная жертва.
Эрвин медленно вытащил из пыльной стопки заветную папку. На ней все еще виднелся штамп частного детективного агентства, в которое обратился тогда Хейден.
Толстяк принялся листать страницы.
Вот оно! Подробные отчеты. Адрес, документы, справки и свидетельство о рождении Гилберта Льюиса. Эрвин витиевато выругался. Его замутило от нехорошего предчувствия. Он принялся лихорадочно рыться в досье. Кроме отчетов частного детектива, там были и другие документы. Причем много.
Освальд и Эрвин отправились в Англию. Сколько же лет прошло с тех пор? Ну да, девять. Однажды ночью они вломились в теплицу Стивена Льюиса. Впрочем, «вломились» — это слишком сильно сказано. Сын Стивена, Гилберт, тогда уже уехал на поиски лучшей доли, и старик оставался в доме один.
Словно мальчишки, жаждущие приключений, Хейден и Поттер дождались трех часов ночи. Дело было рискованное, но тем более притягательное.
Они купили жестянку масла и хорошенько смазали щеколду ворот, чтобы не скрипела, затем прошли по дорожке в сад, запросто открыли дверь теплицы, и Освальд, подсвечивая себе фонариком, выбрал те растения, которые хотел унести.
Все это напоминало детскую игру. Именно поэтому Эрвин, который всегда дорожил своей шкурой, согласился принять участие в предприятии.
Хейден тотчас приметил нужную орхидею. Будучи опытным селекционером, он заодно забрал и промежуточные гибриды. Это было нетрудно, так как на всех растениях красовались подробно надписанные ярлыки.
Они загрузили добычу в специальный ящик, предназначенный для перевозки тепличных растений, и отнесли его в машину. Только и всего.
А пока Хейден осматривал теплицу, Поттер обнаружил, что в сарайчике имеется шкафчик, битком набитый папками. Он сказал об этом партнеру, и, чувствуя себя совершенно безнаказанными в глухом безмолвии глубокой ночи, они вернулись за папками и просмотрели все содержимое шкафчика — Эрвин держал фонарик, а Освальд листал страницу за страницей.
Даже Поттер, ни черта не смысливший в орхидеях, был поражен, когда партнер вкратце объяснил ему, чего удалось добиться скромному любителю-садоводу Стивену Льюису.
Гибрид был плодом двадцати с лишним лет неустанного труда, и процесс скрещивания оказался настолько сложен, что Льюису пришлось вести подробнейшие записи.
Освальд был в восторге. Без этих записей, торжествующе сказал он партнеру, Стивен Льюис никогда не сможет повторить свой успех, ведь никто не способен удержать в голове столько цифр и фактов. Именно поэтому они не только похитили сам гибрид и промежуточные звенья опыта, но и унесли с собой все записи. А потом просто сели в машину и уехали прочь.
Что мог поделать Стивен Льюис? Позвонить в полицию? Вряд ли там сочли бы кражу какого-то растения делом первостепенной важности!
Вывезти из страны бумаги было проще простого. Эрвин просто положил их в свой кейс и сел на самолет, вылетавший в Лаоми. С орхидеями же пришлось повозиться, потому что британские законы были весьма придирчивы к перевозке из страны в страну животных и даже растений.
Эрвин до сих пор не знал, как именно ухитрился Освальд Хейден обойти это препятствие, но ему это удалось.
А дальше было уже совсем легко — оставалось только нанять на работу всемирно известного ботаника, показать ему гибрид, якобы выращенный самим Хейденом, и сделать заманчивое предложение продолжить работу в этом направлении.
Эрвин решил тогда, что о краже гибрида лучше помалкивать, во всяком случае, некоторое время. Стивен Льюис, хотя и был беден как церковная мышь, мог настолько переживать пропажу трудов всей своей жизни, что выставил бы им судебный иск, если бы «Мир орхидей», тогда еще только становившийся на ноги, вдруг выставил на рынок его орхидею.
Кроме того, тогда Эрвин тогда еще был склонен доверять своему партнеру. Освальд Хейден был докой по части орхидей, а деловое чутье подсказывало Поттеру, что появление на рынке черного цветка вызовет многомиллионный бум.
Вот почему, вынужденный продать партнеру почти все свои акции, Эрвин после его смерти решил прибрать к рукам эти документы. Они давали ему пускай небольшую, но власть.
Он знал, что Освальд нанял О’Рили именно для того, чтобы вывести черную орхидею, и ему было известно, что Питер понятия не имеет об истинном происхождении гибрида. В противном случае ботаник, с его дурацкой болезненной честностью, вообще отказался бы работать над проектом.
Скорее всего, Хейден не открыл всей правды и своей дочери.
И поскольку Эрвин так и не сумел отыскать в оранжереях на Лаоми следы черной орхидеи, а Освальд как-то сказал ему, что для получения нужного результата потребуется как минимум семь лет работы, Поттер выждал положенное время, прежде чем нанять Рика Голда на поиски орхидеи. Нужно было выяснить, насколько О’Рили близок к полному успеху.
Эрвин хотел сам владеть черной орхидеей, которая обещала миллионные, даже миллиардные прибыли. Это была чудесная возможность начать все сначала. Заполучив орхидею, он создаст собственную фирму и сам будет торговать черными орхидеями. Таков был его замысел.
