Тем не менее ей надо будет вернуться и все им рассказать в надежде, что матери Джаспера удастся убедить мужа спасти их сына. Ей придется встретиться с собственным отцом и отвечать на вопросы, которые все станут ей задавать. Она пыталась прикинуть, что может случиться, если после своего освобождения Джаспер бросит Эшби вызов и продемонстрирует собранные доказательства. Что предпримет ее отец? Ведь на карту будут поставлены его исследования и его репутация!
Ее размышления прервал сердитый голос Лайлы.
– Не говори так! – прошипела она.
– Будущее не предрешено, – ответил Коул. Он вывалил в котелок фасоль с оранжевой подливой. – В том-то и дело. Взгляд – это всего лишь вариант.
– Самый вероятный вариант! – заспорила Лайла.
– Вариант, – повторил Коул.
– Но все…
– Нет!
В голосе Коула прозвучал гнев. Разговор был окончен. Ана внутренне содрогнулась, сама не понимая почему. Ей не нравилось быть причиной дурного настроения Коула. К тому же она чувствовала себя виноватой. Он ее поддерживал и помогал ей. Ей не хватало того ощущения их близости, которое она испытала днем, пусть даже пугало то, как он ее обнимал.
– Вчера, после слушания, – сказала она, меняя тему разговора в надежде, что это уменьшит общую напряженность, – когда ты посадил меня на свой мотоцикл, кто были те люди?
Коул покачал головой: он был явно не в настроении об этом говорить.
– Какие люди? – спросила Лайла.
– Когда я узнала, что в тот вечер, когда Джаспера похитили, Коул шел следом за мной, – объяснила Ана, – это меня напугало. Вот я и убежала, а потом оказалась на улице, где из домов выходили странные люди-зомби.
– Арашаны? – ахнула Лайла. Она быстро посмотрела на Коула и снова повернулась к Ане. – Ты зашла на улицу арашанов и смогла уйти?
– А что такое эти арашаны?
– Эксперимент военных, – ответила Лайла.
– Никто точно не знает, – уточнил Коул.
– Там, где они живут, что-то передается по воздуху, – не унималась Лайла, – что останавливает все мысли и движения. Немного пожив с этим, человек снова получает возможность действовать и думать, но он остается отрешенным, замедленным, сонным. Эксперимент проводит специальный отдел психпатруля.
– Никто ничего точно не знает, – повторил Коул. – Возможно, такими их делает какой-то вид нового лекарства.
Он зажег походную плитку и поставил котелок на металлическое кольцо, под которым плясало пламя.
– Об этом в сети масса материалов, – взволнованно проговорила Лайла. – Есть документы, по которым можно увидеть, что правительство вложило миллионы в финансирование нового «мирного оружия» для армии. Говорят, что Коллегия собирается его использовать и в психушках.
– Там было четыре парня, на которых это вроде бы не действовало, – сказала Ана.
– Готова спорить, что на них были шапки. Так?
Ана немного подумала и вспомнила, что на них действительно были капюшоны.
Лайла приняла ее молчание за знак согласия.
– У них есть какой-то специальный отражатель, который надевается на мозги и останавливает электромагнитные волны.
Коул сделал вид, будто полностью занят их ужином, но в слабом свете Ана смогла заметить, как возрастает его интерес.
– Мы с Коулом оба зашли на эту улицу и ушли оттуда, – возразила она, – и ничего не случилось. Так что это не имеет никакого отношения к волнам.
Коул перестал перемешивать фасоль.
– На самом деле, – сказал он, – я туда не заезжал.
– Нет, заезжал!
– Нет, за столбы не заехал.
– Какие столбы? – не поняла Ана.
– Там по обе стороны улицы были два серых столба. Как фонарные, только без фонарей.
Ана попыталась восстановить в памяти случившееся, но столбов не вспомнила.
– Ну и что, – сказала она, – я прошла по той улице метров двести, а со мной ничего не случилось.
Лайла двигала подвеску в форме ключа туда и обратно по цепочке.
– Из-за того, что они излучают, – сказала она, – мысли движутся замедленно, словно в густом киселе. И еще отключается двигательная зона мозга.
– Ты не заметила вообще ничего странного? – спросил Коул.
Ана начала испытывать беспокойство. Ей не нравилось, как он на нее смотрит. Хорошо хоть, что он снова начал с ней разговаривать.
– Улица казалась чересчур пустой, – ответила она. – Там не было машин. Я заметила в окне какого-то человека. У меня от его вида мороз по коже прошел. Тогда я повернулась и пошла обратно.
– У тебя не возникло желания… ну, не знаю… остаться? – уточнил Коул.
– Ничуть. А у тебя?
Он секунду смотрел на нее, потом протяжно выдохнул через нос и снова принялся помешивать фасоль и мазать хлеб маслом.
– Ты это почувствовал, да? – спросила Лайла у брата. – Даже из-за столбов оно пыталось тебя захватить.
Коул не ответил. У Аны в голове завертелось множество вопросов. Она вспомнила пустые глаза зомби и не оставившее ее до сих пор ощущение, будто они заглядывают ей в мысли. Почему же на нее это не подействовало?
Ни Лайла, ни Коул больше ничего не сказали.
После того как ужин был съеден, Лайла собралась мыть посуду. Ане страшно было оставаться наедине с Коулом, и она предложила ей помочь. Захватив с собой подсвечник, девушки вышли из спальни и открыли дверь справа. Оказавшийся за ней ярко-синий коридор привел их к другой, открытой двери.
В ванной Лайла начала споласкивать тарелки, стараясь экономить воду, и разговорилась.
– Когда-то, – сказала она, – такой дом предназначался всего для одной семьи. Потом, лет восемьдесят назад, каждый этаж разделили на квартиры. А теперь каждая комната – это отдельное жилье, и всем приходится пользоваться общей ванной. Наверное, жилищный крах не был бы таким страшным, если бы не топливный кризис. Из некоторых районов ездить в Лондон на работу по железной дороге стало невозможно. Тебе в Общине рассказывали о Развале 2018 года?
– Прости меня, – прервала ее Ана.
Лайла отключила воду.
– Не поняла?
– В тот день в Камденском шлюзе мы встретились только потому, что я искала Коула. Я считала, что он бывший член секты «Просвещение» и поможет мне в поисках Джаспера. Когда Майки сказал, что на барже есть свободная комната, я ее заняла, надеясь со всеми вами получше познакомиться. И я помогла вам вызволить Коула, потому что думала, что он сможет рассказать мне о «Просветителях».
– Не страшно. Ты освободила Коула. Ты спасла Рафферти. И потом, ты же не могла сказать: «Привет, я – Ариана Барбер, мой отец – тот самый безумный ученый, который разработал анализы на Чистоту, а я ищу того Чистого парня, которого вчера похитили».
– Спасибо, – сказала Ана. Тугой ком тревоги у нее в груди чуть уменьшился. – Я предпочитаю, чтобы меня звали Аной.
Лайла кивнула:
– Не проблема. – Она вымыла тарелку и прислонила ее боком к ванне, чтобы вода стекла. – Ты влюблена в Джаспера? – спросила она.
Ана судорожно сглотнула. Она по привычке подняла руки, чтобы стянуть назад свои длинные волосы, и обнаружила, что коротко острижена.
– Когда мне было одиннадцать, я была уверена, что Джаспер – самый потрясающий парень из всех, кто мне встречался. Я с ним была едва знакома, но мечтала о нем все время. – Она посмеялась над собой и взяла кухонное полотенце. Лайла вручила ей следующую вымытую тарелку, и она принялась ее вытирать. – По ночам я тайком смотрела на звезды из окна моей спальни и загадывала желание: пусть у меня будет шанс, пусть он не найдет себе пару до того, как мне исполнится пятнадцать. А потом в мой пятнадцатый день рождения он прислал мне предложение обручиться. Я решила, что мои мечты осуществились. Спустя три недели к нам в школу приехала Коллегия, и мне сказали, что я не Чистая. Казалось, весь мой мир разлетелся на кусочки и теперь его ничто не исправит. Даже Джаспер.
Ана присела на край ванны и провела рукой по затылку.
– Потом все усложнилось. Меня исключили из школы на то время, пока шло следствие по делу моего отца, а еще через две недели у Джаспера погиб брат. Все было ужасно. И единственным способом все наладить было обручение с Джаспером. Я надеялась, что он захочет заключить со мной союз. Тогда я перестала понимать, чего хочу на самом деле.
– А может, вам просто не судьба быть вместе, – предположила Лайла.
– Я не верю в судьбу. Не думаю, будто что-то может быть суждено или не суждено.
Лайла отложила посудную щетку и улыбнулась.
– А что насчет Коула?
У Аны в животе возникло странное колкое ощущение.
– А что насчет него?
– Он тебя ждал.
– О чем ты?
– Взгляд! – заявила Лайла так, словно это было совершенно очевидно. – Он никогда об этом не говорил, – добавила она, хватая Ану за руки своими мокрыми руками, – но я знаю, это из-за тебя он тогда ушел от «просветителей» и встрял во всю эту политику. А полгода назад после визита к Ричарду в тюрьму он пришел и словно начал готовиться к тебе. Он понял, что время Взгляда его нагоняет. Он расстался с Рэйчел и начал брать более рискованные задания, потому что знал: ты как-то связана с разоблачением анализов на Чистоту.
