— Помните меня? — спросил он.
— Разумеется, — соврала Даллас.
— Разумеется, нет. Я, определенно, не Редфорд. Но я вас забыть не мог, и, когда возникла эта возможность, я немедленно понял, что вы то, что нужно.
— Какая возможность?
— Давайте по порядку. Что будете пить?
— Апельсиновый сок.
— Фантастика. Наркотиками балуетесь?
— Нет. Эй, послушайте, в чем дело?
— Дело в том, что роль, которую я имею в виду, для чистой девушки. Надо думать о спонсорах.
— Каких спонсорах?
Коди с таинственным видом посмотрел по сторонам.
— Я собираюсь сделать так, чтобы мы с вами разбогатели. Очень и очень разбогатели. Как вам такая перспектива?
— Нравится, только если мне не придется…
Он поднял руку, призывая ее помолчать.
— Вам ничего не придется делать. Доверьтесь мне. Вы только должны выглядеть так, как вы выглядите, и доверять мне.
— Пожалуйста, скажите мне, о чем все же речь?
— Ну конечно. — Он помахал рукой проходящему знакомому. — Значит, дело такое. Видел вашу пробу. Кошмарная жуть. Но здесь ничего нового, у всех королев красоты такие кинопробы. Это же пустая формальность. Если крупно повезет, достанется вам крутить попкой в фильме Дина Мартина и выглядеть полной дурой. Между тем вы — на редкость красивая молодая леди. Я видел вас по телевизору с Элом Кингом. Рэкуэл, Фарра, София — в вас есть что-то от каждой из них и вместе с тем что-то свое, необузданное.
— Если проба плохая…
— Не надо обижаться. Студия „Парадокс" запускает новый телесериал из тех, что поздно ночью показывают. „Женщина — творение мужчины", что-то вроде „Женщины-робота", только с примесью секса. У них была актриса на главную роль, но они не смогут воспользоваться ее услугами. Я случайно об этом узнал.
— Почему?
— А она сменила пол. Выглядит потрясающе, но ведь нельзя же делать звезду на все побережье из девицы, которая когда-то была моряком. Тогда кто же больше подойдет, чем сама Мисс Побережье?
— Но я никогда не играла.
— Так они вас научат Милая, поверьте мне, стоит им на вас разочек взглянуть, они вас сразу возьмут. Я знаю. Нутром чувствую. Я даже готов был оплатить вам проезд сюда. И мы сможем заключить великолепный контракт — на миллион долларов. Они вас увидят. Возжелают. Тут мы и выставим свои требования. Им ничего не останется, съемки должны начаться на следующей неделе.
— Они что, не знают о той девушке, что она сменила пол?
— Узнают. Завтра. Сведения достоверные.
— А мне что надо делать?
— Пока не попадайтесь никому на глаза. Никаких сидений у бассейна, ресторанов, походов по магазинам. Пока я вам не позвоню, заказывайте все к себе в номер.
— Я хотела поискать квартиру.
— Душечка, поверьте мне, через неделю вы будете подыскивать дом, большой, с бассейном и теннисным кортом.
Даллас улыбнулась.
— Похоже, что терять мне нечего…
— А приобрести можете все. Вы-то настоящая женщина, я надеюсь?
Улыбка мгновенно слетела с ее лица.
— Мистер Хиллз, в моем контракте есть пункт, обязывающий меня вам это доказывать?
— Даллас. Я бы с удовольствием ответил на этот вопрос утвердительно, но я готов поверить вам на слово. Кроме того, у силикона совсем другой вид, и к тому же я опаздываю на ужин к мамочке. Я ведь портной во втором поколении.
— Кто?
— Порядочный еврейский мальчик.
Позднее в гостинице Даллас долго думала о Коди Хиллзе. Первом мужчине, предложившем ей что-то, ничего не требуя взамен. Возможно, все это журавль в небе, но он так уверен, полон энтузиазма.
Может, стоит сказать ему, что она когда-то была проституткой? Только что это даст? Лучше не надо. Зачем давать ему что-то против себя, еще ничего не начав?
Коди позвонил через два дня.
— Возьмите с собой бикини, дела идут полным ходом. Я через полчаса за вами заеду.
У него оказался ослепительный, огненно-красный „мустанг".
— Залезайте, — велел он. — Боюсь, мне придется навязать вам общество моей мамочки, но это единственное место, которое пришло мне в голову, где вы сможете загореть не на виду у посторонних.
— А зачем загар?
— Чтобы выглядеть еще более привлекательной, аппетитной и слегка диковатой.
— Я буду еще какой диковатой, если все это окажется кучей говна.
— Шшш… Девочки-паиньки, имеющие спонсоров, таких слов не употребляют.
— А пошли они все на…
— Даллас. Пожалуйста. Только не по пути в дом моей мамочки!
Она не смогла сдержать улыбку.
— А где живет ваша мамочка?
— В Долине. Ничего особенного, но, ради всего святого, не трогайте ничего, если не сможете положить это точно на старое место! Боюсь, мне придется оставить вас там на денек, а как только я отвернусь, она набросится на вас не хуже ФБР.
— Послушайте…
— И не вы ее будете интересовать. Моя персона. Как давно вы меня знаете? Где мы познакомились? Когда поженимся? Обычные вопросы еврейской мамаши.
— Звучит занимательно. И что я должна говорить?
— Никаких комментариев. Держитесь, как звезда. Вот вам и шанс попрактиковаться.
Мать Коди оказалась кругленькой, аккуратной женщиной маленького роста. Ее муж умер от инфаркта три года назад. Она усадила Даллас в кресло-качалку, сама устроилась поблизости и поведала ей всю семейную историю.
— Коди таки хороший мальчик, хороший сын. Но шоу-бизнес! Кинобизнес! Что это за профессия, вы мне скажите?
Даллас узнала, что агентом он работает пять лет. До этого подвизался на студии по принципу куда пошлют. Кино стало целью его жизни. Мечтает стать режиссером.
— Он редко приводит домой своих подружен, — призналась миссис Хиллз. — Но вы такая… что же, приятно видеть, что у мальчика есть вкус.
— Я — не подружка, я его клиентка, — терпеливо объяснила Даллас в третий раз.
— Ну, конечно, конечно, — согласилась миссис Хиллз без всякой уверенности, — но мой Коди, он будет прекрасным мужем для любой девушки. Еврейки, разумеется. Актрисы-еврейки, если уж ему так хочется. Разумеется, Элизабет Тейлор за него замуж не пойдет, но такая милая девушка, как Стрейзанд… и какой голос! Я слышала, она взяла себе в любовники парикмахера. По крайней мере, он причесывает ее бесплатно…
Прошло два дня, прежде чем Коди объявил, что он договорился о встрече.
— С самим Лу Марголисом. Главным на студии „Парадокс". Один взгляд на вас… И дело в шляпе.
Они тщательно продумали, что Даллас должна надеть. Белый костюм-сафари из тончайшего хлопка и белая шляпа, под которую она подобрала волосы.
Они обо всем договорились заранее. Она войдет в кабинет вместе с Коди и молча посидит в сторонке, пока они разговаривают. При первом вопросе Лу непосредственно к ней она медленно снимет очки и уставится прямо на него. При следующем вопросе снимет шляпу. После этого — жакет, под которым будет облегающая майка.
