– Лар, накрывай на стол. Всё готово уже. Давай не «нажрёмся», а культурно выпьем и покушаем. Где-то у меня тут дагестанский коньячок завалялся?
Рита любила, «чтобы всё было красиво», даже просто перекусить она накрывала на стол – скатерть, салфетки, ставила красивую посуду. Поэтому сейчас она отбивалась от Ларки, которой очень хотелось «вмазать» пива из бутылки перед тем, как сесть за стол. Но всё-таки пришлось ей уступить, хотя бы потому, чтобы не портить себе настроение, ибо Ларка заявила, что «пиво из стакана – это моча».
Ларка – суматошная болтушка – рассказала ей всю свою подноготную за последнее время (то, что было раньше, она периодически докладывала ранее). Оказалось, что Дима – вовсе и не сволочь, что он запал ей в душу, что она устала искать, что все порядочные уже заняты, а Дима – он хоть и порядочный, но занят своими делами. Потому и сволочь. Ларка глотала коньяк залпом и подливала себе ещё, так как подруга не торопилась напиться.
– Рит, я ему ещё не сказала, что беременная. Ва-ще, не знаю, как сказать.
– Что? Что ж ты мне раньше не сказала? Ну, ты даёшь! Ты столько болтала о пустяках, а о главном говоришь как бы, между прочим!
– Ритусь, я ещё даже тест не делала. Так, задержка небольшая. Но я себя как-то не так чувствую. Хотела никому не говорить, чтобы не сглазить, да вот проболталась.
– Ларка, я тебя умоляю, оставь ребёнка, даже если Дима будет против, ладно? – глаза Риты повлажнели, а Ларка постаралась перевести разговор на другую тему.
– Ой, Ритка, – Лариса снова подлила себе коньячку в рюмку, старательно не замечая обеспокоенного взгляда Риты, – ты не представляешь, кого я недавно встретила!
– Кого? Лар, может не надо столько пить, а?
– Надо. Если беременная, всё будет – о*кэй! Выветрится! Ладно тебе, вот, слушай – помнишь Юрку Лопуха? Ну, одноклассника нашего? Такой прыщавый, лопоухий, над ним все любили поиздеваться. А теперь! Иду, смотрю, такой парень необычный – волосы до плеч, очки модные, одет необычно – как-то по-заграничному небрежно. Я не то чтобы залюбовалась, но по своей природной любознательности засмотрелась, а он: «Привет, Ларкост!» Представляешь, моя школьная кличка! Лариса Костюкова – сокращённо Ларкост, а потом мне ещё духи «Лакоста» понравились и все меня так и звали, кроме тебя, конечно.
– Ну, а Юрий, что?
– Да, так. Поговорили, даже в кафе он меня пригласил, но я согласилась только на кофе. Бахвалился – жуть. Закончил МГУ, работает… не помню, как это называется, в общем, свободный историк или географ. Ездит по экспедициям. Интересно – жуть! Но разговаривать с ним – как учебник по истории читать. Я ему так и сказала напоследок, дескать, как был ты занудой, так и остался.
– Какая же ты жестокая, Ларка! Он ведь просто хотел на тебя впечатление произвести. А вообще, жаль, что мы не встречаемся со своими одноклассниками, не знаем кто – где.
– Это ты не знаешь. А я – я про всех всё знаю. Тащи сюда школьный альбом, я тебе расскажу.
– Ларка, сдаётся мне, что ты уже пьяная. Как-нибудь в следующий раз.
Обижаешь, подруга. Я в следующий раз, может, уже не вспомню ничего. Тащи.
Пришлось Рите идти на поиски школьного альбома, но когда она его нашла и принесла, оказалось, что звонил Дима, который не сволочь, что он ждёт Ларку дома, не дождётся, а она тут… Она уже вызвала такси и даже успела собраться.
Ларка, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить Маленького Принца, пробиралась к своей одежде, но всё же умудрилась наступить на его подстилку. Тот приоткрыл глазки, потянулся, сладко зевнул и перевернулся на другой бочок. Попрощавшись, Ларка пообещала позвонить и скрылась. Рита усмехнулась. Сколько она знала свою подругу, она ещё ни разу не видела её тихо сидящей где-нибудь в углу. Ларка всегда была в центре событий. Так и не окончив институт (потому что было некогда) она работала в какой-то фирме «менеджером», по сути же была секретаршей и участницей всех презентаций, в которых участвовала фирма. Ларка была незаменима. Она могла поддержать любой разговор, даже с иностранцами, не зная их языка. Она умела выглядеть при любой погоде так, что мужчины цокали ей вслед, а женщины, которым «не хватало на себя времени» угрюмо смотрели, как она изящно курит, держит бокал и беспрестанно тараторит о каких-то мелочах, которые милы, не больше. Она всегда производила впечатление «лёгкой» во всех отношениях девушки, а потому и отношение к ней было лёгким. Девушка-однодневка, как бабочка. Удивительно, как это Дима у неё задержался, кажется уже… – Рита вряд ли могла вспомнить, сколько времени, поскольку всё время она делила на два этапа – до смерти Вадима и после. До смерти – это было так давно, это было в далёком прошлом.
Ей снился Вадим. Во сне всё было, как всегда, как раньше. Вадим – такой надёжный, сильный, любимый. Он долго смотрел на неё, потом что-то сказал и поцеловал. Этот поцелуй – такой реальный – всколыхнул Рите душу, она уже проснулась, но поцелуи – горячие, влажные продолжала ощущать. Она боялась пошевелиться, думая, что сошла с ума, потом ей показалось странным, что губы Вадима такие влажные, даже мокрые, и целовал он только лицо. Она осторожно открыла глаза, всё ещё надеясь, что Вадим жив, пришёл, сидит на кровати и целует её. Влажный поцелуй не заставил себя ждать. У её изголовья на кровати сидел… Принц и периодически лизал её щёки, губы, нос – куда попадёт. Рита, увидев его мохнатую мордочку, сначала разозлилась, но тут же поняла, что злится на себя, за то, что обозналась, а Принц был такой потешный, что она рассмеялась, глядя, как он обрадовался тому, что она наконец-то проснулась.
– Ах ты, лиходей! – Рита подхватила его на руки, не давая возможности облизать себя, – как ты сюда попал, дружище?
Принц, конечно же, умолчал, но следы его деятельности были повсюду. Рита просто в ужас пришла, увидев беспорядок по всей квартире, от прихожей до своей спальни. Всё, что лежало на уровне роста маленького героя, валялось на полу, а кое-что, что ему либо сильно понравилось, либо, напротив, показалась омерзительным – тапочки, газеты, салфетки, валялось изорванным в клочья. Рита села на пол в гостиной, не зная как отреагировать на это безобразие. У неё всегда было так чисто, во-первых, некому раскидывать вещи, во-вторых, она сразу же вешала всё по своим местам, а теперь… Зато Принц был очень доволен и приглашал её поиграть с изорванным тапком, который он принёс из прихожей. Рита, не зная, наказывать его или отложить это мероприятие до лучших времён, решила позвонить в собачий клуб, спросить, как ей быть, но Принц не дал ей даже такой возможности, так как перегрыз провод от телефона. Пока она искала свой сотовый телефон, в дверь позвонили. Рита боялась, что если она откроет дверь, Принц тут же выскочит, а во дворе ещё полно строительного мусора, он может куда-нибудь забежать и покалечиться. Она стала ловить его, но проказник, решив, что с ним наконец-то решили поиграть, всё время изворачивался, радостно лая. В дверь позвонили настойчивей. Пришлось открыть. Это оказалась мама, которая зашла проведать дочь.
– Боже мой! Что тут творится, тебя обокрали?! – мама испугалась не на шутку.
Но тут с громким тявканьем на неё налетел виновник торжества.
– А-а-а, – испугалась мама ещё больше, – что это такое, что это за безобразие?
– Ничего, мамочка, – Рита наконец-то поймала неугомонного щенка, который тут же её облобызал, – это маленькое «безобразие» стоит всего-навсего тыщу рублей.
– О, господи, ты ещё и деньги платила за этот ужас, – она уже немного пришла в себя, но, пройдя в гостиную, остановилась, разглядывая следы ночного разбоя.
Мама помогла Рите сделать уборку, радуясь про себя, что дочь хоть немного оттаяла, перестав смотреть на мир стеклянными глазами. Она пришла поговорить, что надо бы подключаться к работе, но никак не могла отважиться начать этот разговор. Благодаря Принцу, Рита сама завела его, сетуя, как же она будет работать, если это «чудо» оставить дома.
– Надо будет отцу сказать, чтобы срочно делал вольер.
– Да он же ещё маленький!
– Зато большой безобразник, – мама уже смеялась, отбирая у Принца только что положенную на место вещь.
– Его ещё в собачью школу надо отдать. Хозяйка сказала, что ещё рано, значит, надо будет подержать дома, пока не подрастёт.
– А ты уже собираешься на работу? – как бы невзначай спросила мама.
– Да, наверное, – Рита задумалась, – пора уже, наверное.
– Что-то ты не уверена в своём решении.
– Не знаю, как-то тоскливо становится при одной только мысли, что я буду работать с другими людьми, особенно с Романом.
– Ну, ну. Зря ты так.
Мама и сама не симпатизировала Роману – племяннику мужа, который появился недавно, как бы из ниоткуда. Двоюродный брат мужа жил на Севере, что-то там заработал и решил переехать в столицу, чтобы начать жизнь по-новому. Приехали всей семьёй, надеясь на помощь брата. Тот и помогал, не жалея себя. Помог и с квартирой и с работой, более того помог и с документами, по которым получилось, что брат вложил свои деньги в его предприятие и имеет право на определённый процент. Странные они оказались люди. Пока брат занимался их делами, они ходили каждый день в гости, будто не понимали, что от родни тоже устают. По мере того, как решались их проблемы, они отдалялись, только узнать сумму по процентам всегда являлись во время и всей семьёй. Потом встал вопрос о трудоустройстве Романа – их сына и опять каждый день они приходили в гости с застольем. Рита уже жила отдельно с Вадимом, но ей тоже не нравились эти родственники. Особенно – троюродный брат Рома. Он был больше похож на девушку – весь какой-то смазливенький с ярко красными всегда влажными губами, глазами с поволокой. Изображал из себя застенчивого малого, но наедине мог сказать такую сальность, что Риту с души воротило.
