— Бойфренд?
— Лучший друг.
— Насколько все плохо в Мунду?
— Мм… плохо. — Она виновато осознала, что ее познания об Африке были практически несуществующими. Нищета, война, болезни… она знала все это по новостям на телевидении, но не имела ни малейшего представления о реальных проблемах. — Там, вроде бы как, реально плохо. Мы рады были унести ноги.
— Да, в лагерях переселенцев веселого мало. Я занимаюсь волонтерской работой в одном из них, в Инико, когда у меня нет смены. Зависаю в школе… ну, знаешь.
— Помогаешь детям и все такое?
— Вроде того. — Он выглядел неловко, одновременно оправдывающимся и гордым. — В обмен учителя дают мне уроки, понимаешь.
— Хм! До чего ж это неблагодарно, — пошутила Роза — и тут же поняла, что задела прямиком за живое.
Взгляд Бэзела ожесточился.
— Сколько мне лет, по-твоему?
— Двадцать, двадцать один? Не знаю.
— Да, что ж, я и сам не знаю. До прошлого года я даже досчитать до этого числа не мог. — Он вздернул нос. — Ты знаешь другие языки и всякое такое. Держу пари, ты кучу всего выучила в школе. Я даже не знаю, когда родился. Мой папа погиб в сражении в конце века. Мама заболела, да так и не поправилась. Мне приходилось присматривать за братьями, а затем… — Он вновь повернулся к Адиэл, сжал ее плечи, как будто бы это она испытывала боль. — В любом случае. Не было у меня особо времени на школу. Лишь работа, везде, где удавалось ее найти.
Роза поспешила сменить тему разговора.
— И вот он ты, — жизнерадостно сказала она. — На славной маленькой ферме рядом с горой.
— Это вулкан.
— Серьезно? — Роза никогда не видела настоящих вулканов.
— И, кроме того, это не славная маленькая ферма.
Вот тебе и поддержание беседы. Настроение она ему явно сбила.
— Что ж… так что это тогда за место?
— Всего лишь очередное агро-подразделение, высасывающие последние соки из земли. У Африки есть долги, которые ей никогда не выплатить, понимаешь? Она сдает земли Европе и Америке за горстку баксов, чтобы те могли накормить своих людей — в то время как наши собственные продолжают голодать.
Роза неловко поерзала на сиденье.
— Однако, ты здесь, работаешь на них.
— Мне нужны деньги, и это самый быстрый способ их получить. — Чуть тише произнес он. — Я должен выбраться, получить приличное образование, чтобы меня начали воспринимать всерьез. Чтобы обратить внимание людей на то, что происходит. — Его руки соскользнули с Адиэл, сидевшей с круглыми остекленевшими глазами, и он наклонился вперед, увлекшись темой разговора. — Обычно с Африки обдирали лишь хлопок, кофе и тому подобное. Теперь большие корпорации берут местные растения и животных, разбирают их гены, находят лекарства от болезней и всякое такое. Они богатеют, западные люди улучшают свои жизни, а мы не получаем почти ничего.
— Это известно, как био-пиратство.
Роза вздрогнула при звуке спокойного, уверенного голоса, и увидела величавого чернокожего мужчину в лабораторном халате, стоящего в дверном проеме. Сложно было сказать, сколько ему лет — под пятьдесят, может быть? Волосы его были поседевшими, но кожа была гладкой и эбонитово-черной.
— Однако, Бэзелу известно, что хоть я и управляю научными исследованиями в этом подразделении, я точно так же отрицательно отношусь к данной тенденции. Я предполагал, что моя работа будет служить миру в целом, не одной лишь его части. — Мужчина посмотрел на Розу карими, широко раскрытыми и вопрошающими глазами. — Мое имя Эдет Финн. Я не ожидал посетителей.
— Вряд ли вы также ожидали, что один из ваших агро-технологов покроется золотом. — Произнес Доктор, ворвавшись в комнату и заставив Финна подскочить от неожиданности. — Но такое случается.
— Это Доктор. — Извиняющимся тоном сообщила Роза. — А я Роза.
— Мы здесь, чтобы помочь, прямо как Братья Коалы. — Втиснув свой зад между Бэзелом и Адиэл, Доктор плюхнулся на диван. — Она уже говорила?
— Я ей пэ-пилюлю дал, — сказал Бэзел. — Она отходит.
— Что происходит? — Финн в замешательстве развернулся к Смотрителю Соломону, который тихо прошел в комнату, до сих пор держа свою винтовку. — Откуда взялись эти посетители? У меня не было…
— Канджучи мертв, Директор, — произнес Соломон.
Финн уставился на него.
— Мертв?
Бэзел покачал головой.
— Вы шутите.
— Что случилось? — спросила Роза.
— А это вопрос на 24 карата. — Доктор помахал рукой перед глазами Адиэл. Девушка не отреагировала, на лице ее застыло пустое выражение, пальцы до сих пор вертели бусины. — Адиэл, милая, какое красивое ожерелье. Где ты его взяла, хмм?
Роза нахмурилась, но Адиэл на самом деле ответила.
— Я сделала его. — Прошептала она.
Доктор ободряюще закивал.
— Эти камешки прелестны.
— Это местные камни.
— Однако, не просто камни, да? Я думаю, что это тектиты. Стекловидные кристаллы, часто формирующиеся в результате падения метеорита. Или, в любом случае, чего-то из космоса. — Доктор взглянул на Финна. — Есть ли у вас поблизости какие-нибудь кратеры?
— Нет. — Финн шагнул вперед, недоверие в нем переросло в гнев. — Но, по всей видимости, у меня есть работник персонала, лежащий мертвым…
— Стоящий, вообще-то.
— … пока вы сидите тут, обсуждая ожерелье!
Роза встала, приподняв обе руки в «эгей, потише» жесте.
— Он пытается расслабить ее, говоря об обычных вещах, ладно?
— Обычных. — Эхом повторил Бэзел, голова его была опущена на руки.
— Погодите-ка. — Произнес Доктор, — На чем это я сижу? — Он потянулся за спину и вытащил трикордер. — Ух, ты! Датчик сбора данных… Вы их все еще используете!
Бэзел выхватил прибор у него из рук.
— Он принадлежит Адиэл.
В свою очередь Финн забрал его у Бэзела.
— Данные на грибок, за которыми я пришел, — отстраненно произнес он, глядя на показания. — Нет, погодите… Это что-то не то…
— Канджучи думал, что это было золото. — Сказала Адиэл. Голос ее был тихим, но привлек внимание всей комнаты. — Я хотела доказать ему, что он сошел с ума. Я сделала сканирование.
Финн посмотрел на Доктора.
— Показания какие-то бестолковые. Датчик неисправен.
— Или же он пытается разложить химические элементы, которые не был запрограммирован узнавать. — На лице его была легкая улыбка, но глаза оставались темными и серьезными. — Элементы, не являющиеся продуктом геологии Земли.
Роза закрыла глаза, ожидая неизбежного шквала возмущения и недоверия. Но комната погрузилась в молчание.
Открыв глаза, она увидела, почему.
Фермерский работник в грязных джинсах протиснулся в комнату отдыха, кожа его блестела от пота. В руках он держал золотой сверток.
— Положи это на землю, Надиф! — заорал Соломон за его спиной так, словно бы сверток был бомбой.
Очевидно напуганный, работник повиновался. Его находка ударилась об пол с глухим звоном. Все уставились — затем Роза осознала, на что она смотрит. Это была золотая статуя огромной хищной птицы — по виду напоминающей орла в сверкающих бриджах.
Финн наклонился посмотреть.
— Какое мастерство. Это произведение искусства.
— Это гриф! — выдохнул Бэзел. — Гриф из чистого золота!
— Это не золото, — сказал ему Доктор. — И не статуя. Когда-то это был настоящий гриф. Живое существо, окутанное той же самой усовершенствованной магмой.
— Что? — Финн раздраженно посмотрел на него. — Кем усовершенствованной?
— Я нашел его на западном поле, — испуганным голосом произнес Надиф. — Он пытался улететь, но не мог. Он превратился… в это. Прямо на моих глазах.
Доктор сунул руки в карманы и кивнул,
— Что-нибудь еще?
— А этого не достаточно? — Поразился Бэзел.
Финн прокашлялся.
— Могу ли я напомнить вам, Доктор, что Директор здесь я?
— Так начинайте директорствовать! — Он указал вниз на грифа. — Пора нам взять все это под контроль, пока оно само не взяло под контроль нас.
Финн развернулся к Соломону.
— Хорошо. Организуй свои группы на поиски других пострадавших животных.
Соломон хмуро кивнул и ушел вместе с Надифом.
— Должен быть другой путь в эту пещеру, — рассудил Доктор. — Где-то там, где им пользуются животные.
— Невозможно, — произнес Финн с раздраженным видом. — Помещение выращивания должно быть изолировано, никакого солнца, никаких перепадов температуры. Грибок может разрастаться лишь в специфической, контролируемой среде.
— Похоже, то, что объявилось в том помещении, не настолько привередливо, — произнесла Роза.
— Дневного света не было видно, когда мы с Канджучи там были, — вставила Адиэл.
— Два варианта, — резко произнес Доктор, потыкав ногой золотую птицу. — Или гриф нашел потайной путь в то помещение, или же это случилось с ним где-то еще.
